Лившиц, Александр Яковлевич

Александр Яковлевич Лившиц<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Заместитель Председателя Правительства Российской Федерации
14 августа 1996 года — 17 марта 1997 года
Глава правительства:	Виктор Степанович Черномырдин
Президент:	Борис Николаевич Ельцин
Министр финансов Российской Федерации
14 августа 1996 года — 17 марта 1997 года
Глава правительства:	Виктор Степанович Черномырдин
Президент:	Борис Николаевич Ельцин
Предшественник:	Владимир Георгиевич Пансков
Преемник:	Анатолий Борисович Чубайс
Вероисповедание:	православие
Рождение:	Берлин, Германия
Смерть:	Москва, Россия
Место погребения:	Даниловское кладбище
Отец:	Яков Лазаревич Лившиц
Супруга:	Галина Тимофеевна
Дети:	дочери: Елена и Наталья
Образование:	МИНХ имени Г.В. Плеханова
Учёная степень:	доктор экономических наук
Награды:

	Запись голоса А.Я. Лившица
	Из интервью «Эхо Москвы» 30 августа 2007
Помощь по воспроизведению

Алекса́ндр Я́ковлевич Ли́вшиц (6 сентября 1946, Берлин — 25 апреля 2013, Москва) — российский экономист, министр финансов, вице-премьер правительства РФ в 1996—1997, вице-президент холдинга «Русский алюминий» в 2001—2013.

Биография

Родился в 1946 году в Берлине в семье военнослужащего Советской Армии. Отец, Яков Лазаревич Лившиц (1914, Екатеринослав —?) — историк и педагог-методист, выпускник Всесоюзного коммунистического института журналистики имени «Правды» (ВКИЖ), член ВКП(б), ушёл на Великую Отечественную войну с должности инструктора Орготдела ЦК ВЛКСМ. В 9-й дивизии народного ополчения Кировского района Москвы занимал должность ответственного секретаря Бюро ВЛКСМ 3-го полка; сохранив партбилет и оружие вышел из окружения. Войну закончил агитатором политического отдела 4 Гв. ТА, подполковник. Дядя, Эдуард Лазаревич Лившиц (1906—1950) — заместитель министра автомобильного транспорта и шоссейных дорог СССР, затем директор Московского экспериментального завода погрузочных машин; расстрелян 24 ноября 1950 года.

После окончания школы в 1960 году поступил в Московский техникум автоматики и телемеханики.

С 1966 по 1991 год был членом КПСС. Исповедовал православное христианство.

В 1971 году окончил Московский институт народного хозяйства им. Г. В. Плеханова по специальности «экономическая кибернетика».

В 1974—1992 годах работал в Московском станкоинструментальном институте на различных должностях, заведовал кафедрой политэкономии. В 1974 году защитил кандидатскую диссертацию по теме "Экономическая экспансия германского империализма в период подготовки к Второй Мировой войне".

С апреля 1992 года — заместитель руководителя аналитического центра Администрации президента.

В сентябре 1993 года вошёл в состав рабочей группы по оперативному аналитическому обеспечению мероприятий по конституционной реформе.

Со 2 марта 1994 года по 22 августа 1996 года — руководитель группы экспертов при президенте РФ — помощник президента по экономическим вопросам.

В августе 1996-го широко популярной, а затем и крылатой стала фраза «Делиться надо!», которую Лившиц адресовал уклонявшимся от налогов бизнесменам. В оригинале фраза звучала чуть иначе: «Не надо вредничать, надо делиться!».

С 14 августа 1996 года по 17 марта 1997 года был вице-премьером правительства РФ, министром финансов РФ.

С марта 1997 по август 1998 года — заместитель руководителя администрации президента РФ. С июля 1997 года — представитель президента РФ в Национальном банковском совете.

С августа 1998 года — руководитель фонда «Экономическая политика».

С июня 1999 года — министр РФ, спецпредставитель Президента РФ в «восьмёрке».

С 2000 года — председатель правления банка «Российский кредит».

2 июля 2001 года назначен заместителем генерального директора ОАО «Русский алюминий», директором по международным и специальным проектам.

Владел английским языком

С ноября 1998 года на телеканале «НТВ» вёл передачу «Спросите Лившица». Затем, в течение 10 лет вёл еженедельную колонку в газете «Известия».

Автор одного из первых учебников по рыночной политике «Введение в рыночную экономику». Книга также издавалась на грузинском языке Тбилисским государственным университетом (1996).

Лившиц отличался утончённым чувством юмора, постоянно носил тонированные очки, — подобно кумиру своей молодости польскому актёру Збигневу Цыбульскому. Отдыхать вместе с семьёй предпочитал за границей по причине, как сам Александр Яковлевич иронически пояснял, «слишком узнаваемой в России физиономии». Увлечением экономиста было разведение костров в любую погоду.

Скончался 25 апреля 2013 года от острой сердечной недостаточности. Похоронен 29 апреля на Даниловском кладбище.

Звания и награды

• Доктор экономических наук, профессор.
• Почетный академик Академии экономических наук Грузии

Семья

Был женат. Остались две дочери.

Библиография

• Современные буржуазные теории экономической политики. - М., 1980
• Миражи капиталистического регулирования. - М., 1985
• "Экономика предложения". Теория и практика. - М., 1986
• Введение в рыночную экономику. Курс лекций. - М., 1991
• Введение в рыночную экономику. Учебное пособие для вузов. Ч. 1-2. - М., 1992
• Экономическая реформа в России м её цена. - М., 1994
• Что нужно бизнесу от власти? (Публичные лекции «Полит.Ру», 25 ноября 2004 г.) // [www.polit.ru/lectures/2004/12/02/livshitz.html Сайт проекта «Полит. Ру»]. — 18.05.2008 г.
• [web.archive.org/web/20051218043509/www.izvestia.ru/livshic/ Сборник статей Александра Лившица, написанных для газеты «Известия».]

Отрывок, характеризующий Лившиц, Александр Яковлевич

– От кого? Вы кто?
– От майора Денисова, – отвечал Ростов.
– Вы кто? офицер?
– Поручик, граф Ростов.
– Какая смелость! По команде подайте. А сами идите, идите… – И он стал надевать подаваемый камердинером мундир.
Ростов вышел опять в сени и заметил, что на крыльце было уже много офицеров и генералов в полной парадной форме, мимо которых ему надо было пройти.
Проклиная свою смелость, замирая от мысли, что всякую минуту он может встретить государя и при нем быть осрамлен и выслан под арест, понимая вполне всю неприличность своего поступка и раскаиваясь в нем, Ростов, опустив глаза, пробирался вон из дома, окруженного толпой блестящей свиты, когда чей то знакомый голос окликнул его и чья то рука остановила его.
– Вы, батюшка, что тут делаете во фраке? – спросил его басистый голос.
Это был кавалерийский генерал, в эту кампанию заслуживший особенную милость государя, бывший начальник дивизии, в которой служил Ростов.
Ростов испуганно начал оправдываться, но увидав добродушно шутливое лицо генерала, отойдя к стороне, взволнованным голосом передал ему всё дело, прося заступиться за известного генералу Денисова. Генерал выслушав Ростова серьезно покачал головой.
– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.
– Кому дать? – не громко, по русски спросил император Александр у Козловского.
– Кому прикажете, ваше величество? – Государь недовольно поморщился и, оглянувшись, сказал:
– Да ведь надобно же отвечать ему.
Козловский с решительным видом оглянулся на ряды и в этом взгляде захватил и Ростова.
«Уж не меня ли?» подумал Ростов.
– Лазарев! – нахмурившись прокомандовал полковник; и первый по ранжиру солдат, Лазарев, бойко вышел вперед.
– Куда же ты? Тут стой! – зашептали голоса на Лазарева, не знавшего куда ему итти. Лазарев остановился, испуганно покосившись на полковника, и лицо его дрогнуло, как это бывает с солдатами, вызываемыми перед фронт.
Наполеон чуть поворотил голову назад и отвел назад свою маленькую пухлую ручку, как будто желая взять что то. Лица его свиты, догадавшись в ту же секунду в чем дело, засуетились, зашептались, передавая что то один другому, и паж, тот самый, которого вчера видел Ростов у Бориса, выбежал вперед и почтительно наклонившись над протянутой рукой и не заставив ее дожидаться ни одной секунды, вложил в нее орден на красной ленте. Наполеон, не глядя, сжал два пальца. Орден очутился между ними. Наполеон подошел к Лазареву, который, выкатывая глаза, упорно продолжал смотреть только на своего государя, и оглянулся на императора Александра, показывая этим, что то, что он делал теперь, он делал для своего союзника. Маленькая белая рука с орденом дотронулась до пуговицы солдата Лазарева. Как будто Наполеон знал, что для того, чтобы навсегда этот солдат был счастлив, награжден и отличен от всех в мире, нужно было только, чтобы его, Наполеонова рука, удостоила дотронуться до груди солдата. Наполеон только прило жил крест к груди Лазарева и, пустив руку, обратился к Александру, как будто он знал, что крест должен прилипнуть к груди Лазарева. Крест действительно прилип.
Русские и французские услужливые руки, мгновенно подхватив крест, прицепили его к мундиру. Лазарев мрачно взглянул на маленького человечка, с белыми руками, который что то сделал над ним, и продолжая неподвижно держать на караул, опять прямо стал глядеть в глаза Александру, как будто он спрашивал Александра: всё ли еще ему стоять, или не прикажут ли ему пройтись теперь, или может быть еще что нибудь сделать? Но ему ничего не приказывали, и он довольно долго оставался в этом неподвижном состоянии.
Государи сели верхами и уехали. Преображенцы, расстроивая ряды, перемешались с французскими гвардейцами и сели за столы, приготовленные для них.