Лившиц, Владимир Аронович

Владимир Аронович Лившиц
Дата рождения:	6 октября 1923(1923-10-06) (100 лет)
Место рождения:	Петроград
Страна:	СССР СССР→Россия Россия
Научная сфера:	языковед, востоковед
Место работы:	Ленинградское отделение Института востоковедения АН СССР
Учёная степень:	доктор филологических наук
Учёное звание:	профессор
Альма-матер:	Ленинградский государственный университет
Известные ученики:	П. Лурье
Награды и премии:

Влади́мир Аро́нович Ли́вшиц (род. 6 октября 1923, Петроград) — российский лингвист, член-корреспондент Британской АН. Специалист в области иранистики, истории иранских языков, этимологии, и этнографии иранских народов, переводчик согдийских текстов.

Биография

В 1940 году окончил среднюю школу. В сентябре того же года поступил на иранскую кафедру Восточного отделения филологического факультета Ленинградского государственного университета.

Участвовал в Великой Отечественной войне. Награждён орденом Отечественной войны 2-й степени и 17 медалями.

Окончил ЛГУ в 1948 году. В 1952 году защитил кандидатскую диссертацию «Местоимения в афганском языке (пашто)». В 1952—1958 годах работал в Институте языка и литературы АН Таджикской ССР.

С 1958 года по настоящее время работает в Ленинградском отделении Института востоковедения АН СССР / С.-Петербургском филиале ИВ РАН (старший, ведущий, главный научный сотрудник).

В 1965 году защитил докторскую диссертацию — монография «Согдийские документы с горы Муг. Выпуск 2: юридические документы и письма» (М., изд. «Восточная литература», 1962. — 222 с.).

В 1979 году присвоено звание профессора по специальности «Персидский язык». Опубликовал свыше 200 научных работ.

В 1977 году избран членом-корреспондентом Британской Академии, в 1992 году — почётным членом Российской Академии естественных наук (отделение «Энциклопедия»). Член-корреспондент Итальянского Института Африки и Востока; член международного комитета «Корпуса ираноязычных надписей» (Corpus Inscriptionum Iranicarum, London).

Основные опубликованные работы

• Livshits V.A. A Sogdian precursor of Omar Khayyam in Transoxiana // Iran and Caucasus. Research Papers from the Caucasian Centre for Iranian Studies. Vol. 8.1. — London—Boston, 2004. — P. 15-18.
• Livshits V.A. Sogdian Sānak, a Manichaean Bishop of 5th —early 6th Century // «Bulletin of the Asia Institute», N.S., vol. 14. — Bloomfield Hills, 2003. — P. 47-54.
• Лившиц В. А. Согдийские документы из замка Чильхуджра // Scripta Gregoriana. Сборник в честь семидесятилетия академика Г. М. Бонгард-Левина. — М., 2003. — С. 77—88.
• Лившиц В. А. Три серебряные чаши из Исаковского могильника № 1 // ВДИ, 2002, № 2. — С. 43—55.
• Livshits V. Sogdian Buddhist Fragment KRIV/879 No. 4263 from the Manuscript Collection of the St. Petersburg Branch of the Institute of Oriental Studies // Manuscripta Orientalia. Vol. 2, No 2, June 1996. — P. 3-8.
• Лившиц В. А. О происхождении древнетюркской рунической письменности // Советская тюркология. 1978. № 4.
• Livshits V.A. The Khwarezmian calendar and the eras of the Ancient Chorasmia // Acta Antiqua Acadaemiae Scientiarum Hungaricae. t. 16, fasc. 1—4. — Budapest, 1968. — P. 433—446.
• Согдийские документы с горы Муг. Чтение, перевод, комментарий. Выпуск II (Юридические документы и письма). Чтение, перевод и комментраии В. А. Лившица. — М., Издательство восточной литературы, 1962.

Ссылки

• www.orientalstudies.ru/rus/index.php?option=com_personalities&Itemid=74&person=46

Отрывок, характеризующий Лившиц, Владимир Аронович

Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.