Лига студентов-художников Нью-Йорка
Лига студентов-художников Нью-Йорка (англ. Art Students League of New York) — художественное учебное заведение (школа) в США, расположенная на Западной 57-й стрит в Нью-Йорке. На протяжении более сотни лет сохранила традиции по обучению как профессиональных художников, так и любителей, на приемлемых ценах, по удобному для обучающихся графику, охватывая студентов из всех слоев общества. Среди своих педагогов и выпускников в школе было много выдающихся художников самых разных течений в мире искусства. В школе имеется значительная постоянная коллекция студенческих и преподавательских работ, она издает собственный онлайн-журнал под названием LINEA[1].
История
Была основана в 1875 году слушателями и выходцами Национальной академии дизайна, которых не устраивали существовавшие в Академии принципы обучения. Первоначально размещалась в арендованных помещениях в здании на пересечении 16-й стрит и Пятой авеню. Когда в 1877 году в Академии преподавание стало таким, как хотели организаторы новой школы, студенты решили проголосовать за сохранение своей программы обучения и школа была зарегистрирована в 1878 году. В число её влиятельных членов Совета директоров вошли художник Томас Икинс и скульптор Огастес Сент-Годенс. Ряды студентов росли и школа заняла более крупные помещения здания.
В 1889 году вместе с Обществом американских художников и Архитектурной лигой Нью-Йорка школа участвовала в создании Американского общества изящных искусств. Здание этого общества находится на Западной 57-й стрит 215 и является совместной с Лигой студентов-художников Нью-Йорка штаб-квартирой с 1892 года[2]; оно входит в Национальный реестр исторических мест США и выполнено в стиле французского Ренессанса одним из основателей общества — архитектором Henry Janeway Hardenbergh.
В конце 1890-х и начале 1900-х годов в Лигу пришло учиться большое количество женщин-художниц, некоторые из них остались работать в школе. В 1920-х — 1930-х годах Лигой руководил художник Томас Харт Бентон, среди учеников которого был Джексон Поллок — художник, идеолог абстрактного экспрессионизма, оказавший значительное влияние на искусство второй половины XX века. В годы Второй мировой войны Лига продолжала работать и выпустила многих известных художников. С 1906 по 1922 год и с 1947 по 1979 год в Лиге действовала летняя школа живописи на Вудстоке, Нью-Йорк. В 1995 году в Лигу вошел кампус Vytlacil campus в Спаркилле, Нью-Йорк, переданный в дар его основателем — Вацлавом Вытлачилом.[3]
В настоящее время Лига по-прежнему остается важной составной частью нью-йоркской художественной жизни. Она привлекает новых художников самых разных видов искусств, продолжая свою первоначальную миссию — дать доступ в художественные круги всем желающим, независимо от их финансовых возможностей или образования.
Напишите отзыв о статье "Лига студентов-художников Нью-Йорка"
Примечания
- ↑ [www.asllinea.org The Art Students League of New York | How Artists Think | LINEA] (англ.)
- ↑ [www.nytimes.com/2003/10/05/realestate/streetscapes-art-students-league-215-west-57th-street-1892-limestone-fronted.html Streetscapes/Art Students League at 215 West 57th Street; An 1892 Limestone-Fronted Building That Endures] (англ.)
- ↑ [residencyunlimited.org/opportunities/the-leagues-vytlacil-campus-in-sparkill-new-york-on-going-application/ THE LEAGUE’S VYTLACIL CAMPUS IN SPARKILL, NEW YORK] (англ.)
Ссылки
- [www.theartstudentsleague.org Официальный сайт] (англ.)
- [www.aaa.si.edu/collections/art-students-league-records-9545 Art Students League records, 1875—1955] (англ.)
Отрывок, характеризующий Лига студентов-художников Нью-Йорка
Но несколько дней перед выездом из Москвы, растроганная и взволнованная всем тем, что происходило, графиня, призвав к себе Соню, вместо упреков и требований, со слезами обратилась к ней с мольбой о том, чтобы она, пожертвовав собою, отплатила бы за все, что было для нее сделано, тем, чтобы разорвала свои связи с Николаем.– Я не буду покойна до тех пор, пока ты мне не дашь этого обещания.
Соня разрыдалась истерически, отвечала сквозь рыдания, что она сделает все, что она на все готова, но не дала прямого обещания и в душе своей не могла решиться на то, чего от нее требовали. Надо было жертвовать собой для счастья семьи, которая вскормила и воспитала ее. Жертвовать собой для счастья других было привычкой Сони. Ее положение в доме было таково, что только на пути жертвованья она могла выказывать свои достоинства, и она привыкла и любила жертвовать собой. Но прежде во всех действиях самопожертвованья она с радостью сознавала, что она, жертвуя собой, этим самым возвышает себе цену в глазах себя и других и становится более достойною Nicolas, которого она любила больше всего в жизни; но теперь жертва ее должна была состоять в том, чтобы отказаться от того, что для нее составляло всю награду жертвы, весь смысл жизни. И в первый раз в жизни она почувствовала горечь к тем людям, которые облагодетельствовали ее для того, чтобы больнее замучить; почувствовала зависть к Наташе, никогда не испытывавшей ничего подобного, никогда не нуждавшейся в жертвах и заставлявшей других жертвовать себе и все таки всеми любимой. И в первый раз Соня почувствовала, как из ее тихой, чистой любви к Nicolas вдруг начинало вырастать страстное чувство, которое стояло выше и правил, и добродетели, и религии; и под влиянием этого чувства Соня невольно, выученная своею зависимою жизнью скрытности, в общих неопределенных словах ответив графине, избегала с ней разговоров и решилась ждать свидания с Николаем с тем, чтобы в этом свидании не освободить, но, напротив, навсегда связать себя с ним.
Хлопоты и ужас последних дней пребывания Ростовых в Москве заглушили в Соне тяготившие ее мрачные мысли. Она рада была находить спасение от них в практической деятельности. Но когда она узнала о присутствии в их доме князя Андрея, несмотря на всю искреннюю жалость, которую она испытала к нему и к Наташе, радостное и суеверное чувство того, что бог не хочет того, чтобы она была разлучена с Nicolas, охватило ее. Она знала, что Наташа любила одного князя Андрея и не переставала любить его. Она знала, что теперь, сведенные вместе в таких страшных условиях, они снова полюбят друг друга и что тогда Николаю вследствие родства, которое будет между ними, нельзя будет жениться на княжне Марье. Несмотря на весь ужас всего происходившего в последние дни и во время первых дней путешествия, это чувство, это сознание вмешательства провидения в ее личные дела радовало Соню.
В Троицкой лавре Ростовы сделали первую дневку в своем путешествии.
В гостинице лавры Ростовым были отведены три большие комнаты, из которых одну занимал князь Андрей. Раненому было в этот день гораздо лучше. Наташа сидела с ним. В соседней комнате сидели граф и графиня, почтительно беседуя с настоятелем, посетившим своих давнишних знакомых и вкладчиков. Соня сидела тут же, и ее мучило любопытство о том, о чем говорили князь Андрей с Наташей. Она из за двери слушала звуки их голосов. Дверь комнаты князя Андрея отворилась. Наташа с взволнованным лицом вышла оттуда и, не замечая приподнявшегося ей навстречу и взявшегося за широкий рукав правой руки монаха, подошла к Соне и взяла ее за руку.
