Лиддская икона Божией Матери

Лиддская икона Божией Матери (Римская икона Пресвятой Богородицы) — почитаемая в Православной церкви икона Богородицы. Празднование совершается 12 (25) марта (Лиддская на столпе) и 26 июня (9 июля). Икона относится к иконописному типу Одигитрия. Отличительной особенностью является то, что десницы Богородицы и Иисуса соприкасаются так, что Дева Мария прикрывает кистью руку своего Сына.

Икона имеет легендарное происхождение. Согласно преданию, первообраз иконы является нерукотворным и появился в городе Лидда, где апостолами Петром и Иоанном была основана христианская община. Основание общины было благословлено Девой Марией, и однажды верующие в храме во время молитвы увидели на столбе изображение Богородицы с Младенцем на левой руке. В период правления императора Юлиана Отсупника образ пытались уничтожить, но, согласно церковному преданию, каменотёсы не смогли повредить его. После этого Лидда стала местом христианского паломничества.

Список с Лиддской иконы был заказан константинопольским патриархом Германом, который в период иконоборчества, по преданию, опустил образ в море, чтобы спасти его от уничтожения. Икона якобы по морю прибыла в Рим, где хранилась в соборе Святого Петра до восстановления в Византии иконопочитания. После этого, согласно преданию, икона сама по морю вернулась в Константинополь и была обретена императрицей Феодорой. После этих событий икона получила своё второе название — Римская.

Легендарная история спасения иконы в период иконоборчества основана на историческом факте отправки патриархом Германом в Рим папе Григорию II ряда константинопольских святынь, которые в настоящее время хранятся в личной папской капелле Сан-Лоренцо рядом с базиликой Сан-Джованни ин Латерано.

Ссылки

• [www.pravoslavie.ru/put/050708122927 Икона Божией Матери Лиддская]

Отрывок, характеризующий Лиддская икона Божией Матери

Удовлетворенный в этих великих вопросах и везде спокойный, я бы тоже имел свой конгресс и свой священный союз. Это мысли, которые у меня украли. В этом собрании великих государей мы обсуживали бы наши интересы семейно и считались бы с народами, как писец с хозяином.
Европа действительно скоро составила бы таким образом один и тот же народ, и всякий, путешествуя где бы то ни было, находился бы всегда в общей родине.
Я бы выговорил, чтобы все реки были судоходны для всех, чтобы море было общее, чтобы постоянные, большие армии были уменьшены единственно до гвардии государей и т.д.
Возвратясь во Францию, на родину, великую, сильную, великолепную, спокойную, славную, я провозгласил бы границы ее неизменными; всякую будущую войну защитительной; всякое новое распространение – антинациональным; я присоединил бы своего сына к правлению империей; мое диктаторство кончилось бы, в началось бы его конституционное правление…
Париж был бы столицей мира и французы предметом зависти всех наций!..
Потом мои досуги и последние дни были бы посвящены, с помощью императрицы и во время царственного воспитывания моего сына, на то, чтобы мало помалу посещать, как настоящая деревенская чета, на собственных лошадях, все уголки государства, принимая жалобы, устраняя несправедливости, рассевая во все стороны и везде здания и благодеяния.]
Он, предназначенный провидением на печальную, несвободную роль палача народов, уверял себя, что цель его поступков была благо народов и что он мог руководить судьбами миллионов и путем власти делать благодеяния!
«Des 400000 hommes qui passerent la Vistule, – писал он дальше о русской войне, – la moitie etait Autrichiens, Prussiens, Saxons, Polonais, Bavarois, Wurtembergeois, Mecklembourgeois, Espagnols, Italiens, Napolitains. L'armee imperiale, proprement dite, etait pour un tiers composee de Hollandais, Belges, habitants des bords du Rhin, Piemontais, Suisses, Genevois, Toscans, Romains, habitants de la 32 e division militaire, Breme, Hambourg, etc.; elle comptait a peine 140000 hommes parlant francais. L'expedition do Russie couta moins de 50000 hommes a la France actuelle; l'armee russe dans la retraite de Wilna a Moscou, dans les differentes batailles, a perdu quatre fois plus que l'armee francaise; l'incendie de Moscou a coute la vie a 100000 Russes, morts de froid et de misere dans les bois; enfin dans sa marche de Moscou a l'Oder, l'armee russe fut aussi atteinte par, l'intemperie de la saison; elle ne comptait a son arrivee a Wilna que 50000 hommes, et a Kalisch moins de 18000».