Эскадренные миноносцы типа «Альмиранте Линч» (1912)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px; font-size: 120%; background: #A1CCE7; text-align: center;">Эскадренные миноносцы типа «Альмиранте Линч»</th></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:4px 10px; background: #E7F2F8; text-align: center; font-weight:normal;">Clase Almirante Lynch</th></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; ">
</th></tr><tr><th colspan="2" style="text-align:center; ">
Almirante Condell
</th></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px;background: #D0E5F3;">Проект</th></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Страна</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Операторы</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Годы в строю</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 1914–1933 </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Запланировано</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 6 </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Построено</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 6 </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Отправлено на слом</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 5 </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8; border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Потери</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px; border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 1 </td></tr>

<tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px;background: #D0E5F3;">Основные характеристики</th></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Водоизмещение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 1730 дл. т нормальное
1993 дл. т полное </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Длина</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 100,84 м (наибольшая) </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Ширина</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 9,91 м </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Осадка</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 3,66 м </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Двигатели</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 6 ПК Уайт-Фостера, три ПТ Парсонса </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Мощность</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 30 000 л. с. </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Движитель</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 3 винта </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Скорость хода</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 31 узел </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Дальность плавания</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 4205 миль на 15 узлах </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Запас топлива</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 433 т угля и 80 т нефти </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Экипаж</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 160-205 человек </td></tr> <tr><th colspan="2" style="text-align:center; padding:6px 10px;background: #D0E5F3;">Вооружение</th></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Артиллерия</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 4 × 1 — 102-мм/45 орудий Mk. IV </td></tr><tr><th style="padding:6px 10px;font-weight:normal; background: #E7F2F8;border-bottom: 1px solid #D9EAF4;">Минно-торпедное вооружение</th><td class="" style="padding:6px 2px 6px 8px;border-bottom: 1px solid #E7F2F8;"> 4 × 1 (2 × 2 «Бота» и «Типперери») 533-мм ТА[1] </td></tr>

Эскадренные миноносцы типа «Альмиранте Линч» — тип эскадренных миноносцев, строившихся в 19121914 годах для чилийского ВМФ перед Первой мировой войной. Первоначально было запланировано шесть кораблей, два вошли в состав Чилийского флота. Остальные четыре были приобретены Великобританией и включены в Британский Королевский флот на время Первой мировой войны как тип Faulknor. После войны, три уцелевших судна были возвращены в Чили и переименованы в тип Almirante Williams. Тип кораблей был назван в честь адмирала Патрисио Линча, чилийского моряк, героя войны на Тихом океане.





Предыстория

Взаимоотношения Аргентины и Чили на протяжении всей современной истории были довольна напряжённые. В Патагонии имелся ряд спорных территорий, конфликт из-за которых, периодически, то затухал, то вспыхивал снова. Обострение отношений произошло на рубеже XIX и XX веков и стало причиной знаменитой «латиноамериканской кораблестроительной лихорадки», закончившейся подписанием 28 мая 1902 «майского пакта». В январе 1903 года Чили и Аргентина пришли к соглашению: не строить новые боевые корабли в течении на пяти лет . По истечении этого срока стороны обязывались информировать друг друга о намерении приступить к усилению флота не позднее полутора лет до начала строительства.

Спокойствие продержалось лишь несколько лет. Бразилия в 1904 году приняла грандиозную судостроительную программу. Аргентина в ответ в 1907 году заявила о своих планах построить в скором времени три линейных корабля, девять 450-тонных эсминцев и 21 200—250-т миноносец.

После уточнений «программе 1907 года» появились шесть 650-т эсминцев, число 450-т эсминцев увеличилось до двенадцати, а от постройки малоэффективных миноносцев отказались. В следующем году количество заказываемых эсминцев было решили ещё сократить до двенадцати, при этом увеличив их водоизмещение[2].

Морское министерство Чили должно было среагировать на столь амбициозные планы своего соседа, и уже в 1908 году преступили к разработке собственной программы строительства флота. Утвержденная в 1910 году, спустя почти два года, она предусматривала постройку двух линкоров, шести эсминцев и четырёх подводных лодок[2].

При разработке техзадания к чилийским эсминцам было предъявлено требование превосходить аргентинские корабли. Чилийское министерство определило основные элементы своих новых кораблей следующими: нормальное водоизмещение 900/1000 т, паротурбинная энергетическая установка со смешанным отоплением котлов, скорость хода не менее 30 узлов, 102-мм орудия главного калибра и 3 — 4 457-мм торпедных аппаратов. Эти эсминцы имели бы полное превосходство при встрече с 650-т аргентинскими эсминцами, не говоря о меньших миноносцах[3].

Вскоре в Чили узнали, что относительно эсминцев в программе Аргентины произошли существенные изменения: на верфях Англии, Германии и Франции велась подготовка к постройке двенадцати 900-1000-т кораблей, вместо 650/450-т. Они были сопоставимы по силе с чилийскими эсминцами, которые ещё даже не были заказаны[4].

Чилийское морское ведомство выбрало путь наращивания мощи отдельных кораблей, а не увеличения их количеств, такой подход к комплектованию флота из кораблей, имеющих заметное превосходство над своими более многочисленными соперниками, применялся чилийцами и ранее, и в программе 1910 года в отношении эсминцев[4].

Проектирование

Фирме Уайт предоставили свободу в проектировании, оговорив только верхний предел водоизмещения. Проект эсминцев был к 1912 году. Это были очень крупные эсминцы, крупнее был только «Свифт». В военно-морских кругах мира эти корабли не остались не замеченными. Уайту удалось спроектировал весьма оригинальные корабли, нечто среднее между скаутом и эсминцем. К скаутам (например типа «Бодицея») чилийцы приближались составом вооружения, размерами, силуэтом и составом вспомогательного оборудования, к эсминцам — скоростью хода[4].

Британский флот не строил ни чего подобного в течении нескольких лет (другие флоты обзавелись конструктивными аналогами «Новика» или «Умикадзэ»). Оборудование эсминцев включало электрическую систему отопления жилых помещений, пекарню, холодильник, инженеры-механики имели ванную комнату, для кочегаров были предусмотрены душевые, электрические элеваторы подачи боеприпасов, дальномеры с базой 2,13 м в носу и корме[2].

Конструкция

Корпус — клепаный. Обводы в оконечностях были чуть более полными, чем на Британских кораблях. На корабле была всего одна непрерывная палуба, идущая от кормы до носа — верхняя, она же главная. Корпус эсминцев набирался по поперечной схеме. Корпус был разделён водонепроницаемыми переборками на двадцать один отсек. Эсминцы оснащались балансирным рулём площадью 6,5 м². Эти эсминцы имели возможность вести огонь в носовом секторе из четырёх орудий, остальные эсминцы британского флота могли вести огонь в носовом секторе из одного орудия.

Архитектурный облик

Эсминцы имели четыре трубы, первая труба была выше и уже остальных. Около четверти корпуса занимал полубак (28 м), который имел заметный подъём в направлении форштевня.

Энергетическая установка

Главная энергетическая установка

Главная энергетическая установка установка имела линейное расположение и состояла из трёх турбин и шести паровых котлов Уайт-Фостера. Состояла работающую на средний вал турбины высокого давления (со ступенью крейсерского хода) и двух турбин низкого давления (со ступенями заднего хода), приводившими во вращение крайние валы.

Дальность плавания и скорость хода

Проектная мощность составляла 30 000 л. с. при частоте вращения винтов 600 об/мин. Максимальная проектная скорость 31 узел. Запас нефти 80 дл. тонн, угля 433 дл. т[1]. Дальность плавания 4000 миль на ходу 15 узлов[2].

Вооружение

Шесть 102-мм орудий Q.F. Mk.IV (120 снарядов на орудие) на станках P.IX. с углом возвышения 20°. Начальная скорость полета снаряда составляла 722 м/с при массе снаряда 14,06 кг. Дальность стрельбы до 8780 метров. Орудия располагались парами на баке, юте и в районе первой дымовой трубы за срезом полубака. На «Броке» и «Фолкноре» в районе 46 шпангоута Подача боеприпасов ко всем орудиям, кроме расположенного между трубами, осуществлялась механическими элеваторами, приводимыми в действие электромоторами. На случай повреждения основной, предусматривалась резервная ручная подача. «Бота» и «Типперери» имели существенные отличия в схеме размещения вооружения. Они получили шестиугольное расположение орудий.

Торпедное вооружение

Торпедное вооружение по проекту состояло из трех двухтрубных 450-мм аппаратов в диаметральной плоскости корабли: № 1 — между второй и третьей дымовыми трубам, № 2 — между второй и третьей дымовыми трубам и № 3 — за кормовой надстройкой. «Брок» и «Фолкнор» получили четыре однотрубных 533-мм торпедных аппарата по бортам[1]. Торпедное вооружение «Бота» и «Типперери» включало в себя два 533-мм трёхтруб­ных торпедных аппарата[5].

Служба

Головной «Альмиранте Линч» сошёл на воду 28 сентября 1912, а год спустя приступил к испытаниям. В конце года в ходе 6-часовых ходовых испытаний он показал скорость 31,8 узла. В январе 1914 года был достроен второй корабль, также превзошедший на испытаниях контрактную скорость. Начались приготовления обоих эсминцев к переходу в Чили. Часть штатного оборудования ещё не была готова, но чтобы не задерживать корабли в Англии, нехватающее оборудование решили отправить потом, по мере готовности. «Альмиранте Линч» и «Альмиранте Конделл» покинули Британию 7 февраля 1914года и прибыли в Вальпараисо 22 апреля 1914 года. Остальные реквизированы с началом войны.

К строительству 3-го и 4-го кораблей («Альмиранте Симпсон» и «Альмиранте Гони») для чилийского флота на верфи «Уайт» приступили в 1913 году, а в следующем году заложили 5-й и 6-й («Альмиранте Вилиамс Ребольедо» и «Альмиранте Риверос»). Они должны были повторить корабли первой серии — единственное отличие заключалось в перемещении средней пары 102-мм пушек на 13 шпаций в нос (47 шп.), чтобы они оказались на полубаке и меньше зависели от погодных условий.

Третий эсминец спустили на воду 26 февраля 1914 года, четвёртый — 25 мая 1914 года. Ожидалось, что в начале осени они будут закончены и к концу года уйдут в Чили. Реквизированы и переоборудованы как лидеры флотилий. «Бота» входил в состав 1-й флотилии, «Фолкнор»- 12-й, «Типперери» являлся флагманом, «Броук» вторым флагманом 4-й флотилии. Во время Ютландского сражения «Бота» находился на ремонте, «Типперери» потопили, в «Броук» попало девять снарядов и он получил серьёзные повреждения в результате столкновения с эсминцем Sparrohawk. Когда были построены фирмой Кэммел Лейрд новые лидеры, трёх экс-чилийцев передали Дуврскому патрулю[6].

В 1920 году три оставшихся эсминца были проданы Чили и получили названия «Альмиранте Риверос» («Фолкнор»), «Альмиранте Вилльямс» («Бота») и «Альмиранте Урибе» («Броук»). Все сданы на слом в 1933 году.

Модернизации

На британские приобретения установили «Пом-Пом» на крыше рубки между второй и третьей дымовыми трубами. В марте 1918 года «Броук» был перевоору­жен (2 — 120 мм и 2 — 102 мм).

Напишите отзыв о статье "Эскадренные миноносцы типа «Альмиранте Линч» (1912)"

Примечания

  1. 1 2 3 Марч 2, 2012, с. 184.
  2. 1 2 3 4 Марч 2, 2012, с. 185.
  3. Марч 2, 2012, с. 185-186.
  4. 1 2 3 Марч 2, 2012, с. 186.
  5. Марч 2, 2012, с. 189.
  6. Марч 2, 2012, с. 190.

Литература

  • Conway's All The Worlds Fighting Ships, 1906—1921 / Gray, Randal (ed.). — London: Conway Maritime Press, 1985. — 439 p. — ISBN 0-85177-245-5.
  • Дашьян А. Лидеры типа «Альмиранте Линч» (рус.) // Морская кампания : журнал. — Москва: ООО «Коллекция», 2007. — № 2. — С. 16 — 29.
  • Марч Эдгар Дж. Британские Эсминцы. История Эволюции. 1892-1953. Часть 3. — СПб.: Галея Принт, 2013. — 167 с. — 300 экз. — ISBN 978-5-8172-01321.
  • Марч Эдгар Дж. Британские Эсминцы. История Эволюции. 1892-1953. Часть 2 / перевод Ю. В. Апальков. — СПб.: Галея Принт, 2012. — 196 с. — 300 экз. — ISBN 978-5-8172-01185.

Отрывок, характеризующий Эскадренные миноносцы типа «Альмиранте Линч» (1912)

– Вот донесение, – сказал Болховитинов, – велено сейчас же передать дежурному генералу.
– Постойте, огня зажгу. Куда ты, проклятый, всегда засунешь? – обращаясь к денщику, сказал тянувшийся человек. Это был Щербинин, адъютант Коновницына. – Нашел, нашел, – прибавил он.
Денщик рубил огонь, Щербинин ощупывал подсвечник.
– Ах, мерзкие, – с отвращением сказал он.
При свете искр Болховитинов увидел молодое лицо Щербинина со свечой и в переднем углу еще спящего человека. Это был Коновницын.
Когда сначала синим и потом красным пламенем загорелись серники о трут, Щербинин зажег сальную свечку, с подсвечника которой побежали обгладывавшие ее прусаки, и осмотрел вестника. Болховитинов был весь в грязи и, рукавом обтираясь, размазывал себе лицо.
– Да кто доносит? – сказал Щербинин, взяв конверт.
– Известие верное, – сказал Болховитинов. – И пленные, и казаки, и лазутчики – все единогласно показывают одно и то же.
– Нечего делать, надо будить, – сказал Щербинин, вставая и подходя к человеку в ночном колпаке, укрытому шинелью. – Петр Петрович! – проговорил он. Коновницын не шевелился. – В главный штаб! – проговорил он, улыбнувшись, зная, что эти слова наверное разбудят его. И действительно, голова в ночном колпаке поднялась тотчас же. На красивом, твердом лице Коновницына, с лихорадочно воспаленными щеками, на мгновение оставалось еще выражение далеких от настоящего положения мечтаний сна, но потом вдруг он вздрогнул: лицо его приняло обычно спокойное и твердое выражение.
– Ну, что такое? От кого? – неторопливо, но тотчас же спросил он, мигая от света. Слушая донесение офицера, Коновницын распечатал и прочел. Едва прочтя, он опустил ноги в шерстяных чулках на земляной пол и стал обуваться. Потом снял колпак и, причесав виски, надел фуражку.
– Ты скоро доехал? Пойдем к светлейшему.
Коновницын тотчас понял, что привезенное известие имело большую важность и что нельзя медлить. Хорошо ли, дурно ли это было, он не думал и не спрашивал себя. Его это не интересовало. На все дело войны он смотрел не умом, не рассуждением, а чем то другим. В душе его было глубокое, невысказанное убеждение, что все будет хорошо; но что этому верить не надо, и тем более не надо говорить этого, а надо делать только свое дело. И это свое дело он делал, отдавая ему все свои силы.
Петр Петрович Коновницын, так же как и Дохтуров, только как бы из приличия внесенный в список так называемых героев 12 го года – Барклаев, Раевских, Ермоловых, Платовых, Милорадовичей, так же как и Дохтуров, пользовался репутацией человека весьма ограниченных способностей и сведений, и, так же как и Дохтуров, Коновницын никогда не делал проектов сражений, но всегда находился там, где было труднее всего; спал всегда с раскрытой дверью с тех пор, как был назначен дежурным генералом, приказывая каждому посланному будить себя, всегда во время сраженья был под огнем, так что Кутузов упрекал его за то и боялся посылать, и был так же, как и Дохтуров, одной из тех незаметных шестерен, которые, не треща и не шумя, составляют самую существенную часть машины.
Выходя из избы в сырую, темную ночь, Коновницын нахмурился частью от головной усилившейся боли, частью от неприятной мысли, пришедшей ему в голову о том, как теперь взволнуется все это гнездо штабных, влиятельных людей при этом известии, в особенности Бенигсен, после Тарутина бывший на ножах с Кутузовым; как будут предлагать, спорить, приказывать, отменять. И это предчувствие неприятно ему было, хотя он и знал, что без этого нельзя.
Действительно, Толь, к которому он зашел сообщить новое известие, тотчас же стал излагать свои соображения генералу, жившему с ним, и Коновницын, молча и устало слушавший, напомнил ему, что надо идти к светлейшему.


Кутузов, как и все старые люди, мало спал по ночам. Он днем часто неожиданно задремывал; но ночью он, не раздеваясь, лежа на своей постели, большею частию не спал и думал.
Так он лежал и теперь на своей кровати, облокотив тяжелую, большую изуродованную голову на пухлую руку, и думал, открытым одним глазом присматриваясь к темноте.
С тех пор как Бенигсен, переписывавшийся с государем и имевший более всех силы в штабе, избегал его, Кутузов был спокойнее в том отношении, что его с войсками не заставят опять участвовать в бесполезных наступательных действиях. Урок Тарутинского сражения и кануна его, болезненно памятный Кутузову, тоже должен был подействовать, думал он.
«Они должны понять, что мы только можем проиграть, действуя наступательно. Терпение и время, вот мои воины богатыри!» – думал Кутузов. Он знал, что не надо срывать яблоко, пока оно зелено. Оно само упадет, когда будет зрело, а сорвешь зелено, испортишь яблоко и дерево, и сам оскомину набьешь. Он, как опытный охотник, знал, что зверь ранен, ранен так, как только могла ранить вся русская сила, но смертельно или нет, это был еще не разъясненный вопрос. Теперь, по присылкам Лористона и Бертелеми и по донесениям партизанов, Кутузов почти знал, что он ранен смертельно. Но нужны были еще доказательства, надо было ждать.
«Им хочется бежать посмотреть, как они его убили. Подождите, увидите. Все маневры, все наступления! – думал он. – К чему? Все отличиться. Точно что то веселое есть в том, чтобы драться. Они точно дети, от которых не добьешься толку, как было дело, оттого что все хотят доказать, как они умеют драться. Да не в том теперь дело.
И какие искусные маневры предлагают мне все эти! Им кажется, что, когда они выдумали две три случайности (он вспомнил об общем плане из Петербурга), они выдумали их все. А им всем нет числа!»
Неразрешенный вопрос о том, смертельна или не смертельна ли была рана, нанесенная в Бородине, уже целый месяц висел над головой Кутузова. С одной стороны, французы заняли Москву. С другой стороны, несомненно всем существом своим Кутузов чувствовал, что тот страшный удар, в котором он вместе со всеми русскими людьми напряг все свои силы, должен был быть смертелен. Но во всяком случае нужны были доказательства, и он ждал их уже месяц, и чем дальше проходило время, тем нетерпеливее он становился. Лежа на своей постели в свои бессонные ночи, он делал то самое, что делала эта молодежь генералов, то самое, за что он упрекал их. Он придумывал все возможные случайности, в которых выразится эта верная, уже свершившаяся погибель Наполеона. Он придумывал эти случайности так же, как и молодежь, но только с той разницей, что он ничего не основывал на этих предположениях и что он видел их не две и три, а тысячи. Чем дальше он думал, тем больше их представлялось. Он придумывал всякого рода движения наполеоновской армии, всей или частей ее – к Петербургу, на него, в обход его, придумывал (чего он больше всего боялся) и ту случайность, что Наполеон станет бороться против него его же оружием, что он останется в Москве, выжидая его. Кутузов придумывал даже движение наполеоновской армии назад на Медынь и Юхнов, но одного, чего он не мог предвидеть, это того, что совершилось, того безумного, судорожного метания войска Наполеона в продолжение первых одиннадцати дней его выступления из Москвы, – метания, которое сделало возможным то, о чем все таки не смел еще тогда думать Кутузов: совершенное истребление французов. Донесения Дорохова о дивизии Брусье, известия от партизанов о бедствиях армии Наполеона, слухи о сборах к выступлению из Москвы – все подтверждало предположение, что французская армия разбита и сбирается бежать; но это были только предположения, казавшиеся важными для молодежи, но не для Кутузова. Он с своей шестидесятилетней опытностью знал, какой вес надо приписывать слухам, знал, как способны люди, желающие чего нибудь, группировать все известия так, что они как будто подтверждают желаемое, и знал, как в этом случае охотно упускают все противоречащее. И чем больше желал этого Кутузов, тем меньше он позволял себе этому верить. Вопрос этот занимал все его душевные силы. Все остальное было для него только привычным исполнением жизни. Таким привычным исполнением и подчинением жизни были его разговоры с штабными, письма к m me Stael, которые он писал из Тарутина, чтение романов, раздачи наград, переписка с Петербургом и т. п. Но погибель французов, предвиденная им одним, было его душевное, единственное желание.
В ночь 11 го октября он лежал, облокотившись на руку, и думал об этом.
В соседней комнате зашевелилось, и послышались шаги Толя, Коновницына и Болховитинова.
– Эй, кто там? Войдите, войди! Что новенького? – окликнул их фельдмаршал.
Пока лакей зажигал свечу, Толь рассказывал содержание известий.
– Кто привез? – спросил Кутузов с лицом, поразившим Толя, когда загорелась свеча, своей холодной строгостью.
– Не может быть сомнения, ваша светлость.
– Позови, позови его сюда!
Кутузов сидел, спустив одну ногу с кровати и навалившись большим животом на другую, согнутую ногу. Он щурил свой зрячий глаз, чтобы лучше рассмотреть посланного, как будто в его чертах он хотел прочесть то, что занимало его.
– Скажи, скажи, дружок, – сказал он Болховитинову своим тихим, старческим голосом, закрывая распахнувшуюся на груди рубашку. – Подойди, подойди поближе. Какие ты привез мне весточки? А? Наполеон из Москвы ушел? Воистину так? А?
Болховитинов подробно доносил сначала все то, что ему было приказано.
– Говори, говори скорее, не томи душу, – перебил его Кутузов.
Болховитинов рассказал все и замолчал, ожидая приказания. Толь начал было говорить что то, но Кутузов перебил его. Он хотел сказать что то, но вдруг лицо его сщурилось, сморщилось; он, махнув рукой на Толя, повернулся в противную сторону, к красному углу избы, черневшему от образов.
– Господи, создатель мой! Внял ты молитве нашей… – дрожащим голосом сказал он, сложив руки. – Спасена Россия. Благодарю тебя, господи! – И он заплакал.


Со времени этого известия и до конца кампании вся деятельность Кутузова заключается только в том, чтобы властью, хитростью, просьбами удерживать свои войска от бесполезных наступлений, маневров и столкновений с гибнущим врагом. Дохтуров идет к Малоярославцу, но Кутузов медлит со всей армией и отдает приказания об очищении Калуги, отступление за которую представляется ему весьма возможным.
Кутузов везде отступает, но неприятель, не дожидаясь его отступления, бежит назад, в противную сторону.
Историки Наполеона описывают нам искусный маневр его на Тарутино и Малоярославец и делают предположения о том, что бы было, если бы Наполеон успел проникнуть в богатые полуденные губернии.
Но не говоря о том, что ничто не мешало Наполеону идти в эти полуденные губернии (так как русская армия давала ему дорогу), историки забывают то, что армия Наполеона не могла быть спасена ничем, потому что она в самой себе несла уже тогда неизбежные условия гибели. Почему эта армия, нашедшая обильное продовольствие в Москве и не могшая удержать его, а стоптавшая его под ногами, эта армия, которая, придя в Смоленск, не разбирала продовольствия, а грабила его, почему эта армия могла бы поправиться в Калужской губернии, населенной теми же русскими, как и в Москве, и с тем же свойством огня сжигать то, что зажигают?