Лилиенталь, Михаэль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Михаэль Лилиенталь
нем. Michael Lilienthal
Дата рождения:

8 сентября 1686(1686-09-08)

Место рождения:

Либштадт, княжество Бранденбург-Пруссия

Дата смерти:

23 января 1750(1750-01-23) (63 года)

Место смерти:

Кёнигсберг, королевство Пруссия

Страна:

Королевство Пруссия

Научная сфера:

богословие, история

Место работы:

Кёнигосбергская городская библиотека

Альма-матер:

Кёнигсбергский университет

Михаэль Лилиенталь (нем. Michael Lilienthal; 8 сентября 1636, Либштадт — 23 января 1750, Кёнигсберг) — немецкий лютеранский теолог, историк, библиограф и нумизмат.





Биография

Лилиенталь начал учёбу в Кёнигсбергском университете, где он изучал философию, языки и историю. После учёбы в Кёнигсберге Лилиенталь совершил учебную поездку (гран-тур), в ходе которой он продолжил обучение в университетах Виттенберга, Лейпцига и Йены и получил степень магистра философии. После этого он продолжал обучение в Ростоке, побывал в Гамбурге, Киле, Любеке, в Голландии, после чего, в 1711 году, он вернулся в Кёнигсберг. В Кёнигсберге Лилиенталь безрезультатно пытался занять место профессора Кёнигсбергской академии.

В 1715 году Лилиенталь стал дьяконом Кёнигсбергского кафедрального собора, в 1719 году — дьяконом Альтштадтской кирхи, а в 1727 году — куратором Кёнигсбергском городской библиотеки.

Лилиенталь был почётным членом Санкт-Петербургской академии наук (избран 26.10.1733 года[1]) и членом Прусской академии наук. Помимо трудов по теологии, Лилиенталь был автором многочисленных работ по истории Кёнигсберга и Пруссии, в том числе — исторического описания Кёнигсбергского собора. Лилиенталь собрал обширную личную библиотеку, которая послужила основой для нескольких составленных и изданных им библиографий по теологии и церковной истории. Также Лилиенталь собрал обширную нумизматическую коллекцию. Он был одним из первых, кто начал изучать нумизматику с научной (исторической) точки зрения. В 1725 году он издал описание своей коллекции талеров (800 мнет). В 1747 году Лилиенталь выпустил наиболее объёмное (количество описаных монет увеличилось до 2384), четвёртое издание описание своей коллекции этих монет. Оно стало основной для дальнейшего изучения истории этой монеты. Кроме того Лилиенталь публиковал работы по истории прусских и польских монет и медалей.

Сын Михаэля Лилиенталя, Теодор Христофор (1717—1782), стал впоследствии теологом, профессором и ректором Кёнигсбергского университета.

Труды

Этот список неполон. Вы можете помочь проекту, дополнив его

  1. De historia literaria, Leipzig 1710
  2. Historische Beschreibung des Doms der Stadt Kneiphof-Königsberg. 1716 (Историческое описание Кёнигсбергского собора)
  3. Erläutertes Preußen. 4. Bd. 1724—1727
  4. Acta borussica ecclesiastica, civila, literaria…, 3. Bd. 1730-32
  5. Vollständiges Thaler-cabinet, das ist: Historisch-critische Beschreibung derjenigen zweylöthigen Silber-münzen, welche unter dem Namen der reichs-thaler bekannt sind, und seit drittehalbhundert Jahren her von Kaysern, Königen, Churfürsten, Päbsten, Bischöffen, herzogen, Fürsten, Grafen …, 1735
  6. Entwurff eines Collegii Historici über die Antiquitäten und andere Merkwürdigkeiten des Königreichs Preussen. Königsberg 1714
  7. Theologische Bibliothec: Das ist: richtiges Verzeichnisz, zulängliche Beschreibung, und bescheidene Beurtheilung der dahin gehörigen vornehmsten Schriften welche in Michael Lilienthals… Bücher-vorrath befindlich sind. 1741
  8. Biblischer Archivarius der Heiligen Schrift neuen Testaments: Welcher, nach vorhergegangenen guten Wahl und sorgfältigen Prüfung, vermittelst eines nahmen-registers, die besten Autores… Anzeiget: die über ein Iedes Buch, Capitel und Vers des neuen Testaments geschrieben… 1745
  9. Wahrscheinliche Vorstellung der Geschichte unsrer ersten Eltern im Stande der Unschuld …, Königsberg u. Leipzig 1722

Напишите отзыв о статье "Лилиенталь, Михаэль"

Примечания

  1. [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-51099.ln-ru Профиль Михаила (Михаэля) Лилиенталя] на официальном сайте РАН

Литература

  • Wilhelm Heinrich Erbkam: Lilienthal, Michael. In: Allgemeine Deutsche Biographie (ADB). Band 18, Duncker & Humblot, Leipzig 1883, S. 650.
  • Rudolf Reicke, Ernst Wichert: Altpreussische Monatsschrift. Königsberg, 1883, Bd. 20 S. 17
  • Oswald Bayer, Bernd Weissenborn: Johann Georg Hamann — Londoner Schriften. C.H. Beck Verlag, München, 1993, ISBN 3-406-35088-7, ISBN 978-3-406-35088-7, S. 518
  • [www.manchester.edu/kant/bio/FullBio/LilienthalM.html Michael Lilienthal (1686-1750)] // The Dictionary of Eighteenth Century German Philosophers. — London/New York: Continuum, 2001.

Отрывок, характеризующий Лилиенталь, Михаэль

– То то торопили выступать, а выступили – стали без толку посереди поля, – всё немцы проклятые путают. Эки черти бестолковые!
– То то я бы их и пустил наперед. А то, небось, позади жмутся. Вот и стой теперь не емши.
– Да что, скоро ли там? Кавалерия, говорят, дорогу загородила, – говорил офицер.
– Эх, немцы проклятые, своей земли не знают, – говорил другой.
– Вы какой дивизии? – кричал, подъезжая, адъютант.
– Осьмнадцатой.
– Так зачем же вы здесь? вам давно бы впереди должно быть, теперь до вечера не пройдете.
– Вот распоряжения то дурацкие; сами не знают, что делают, – говорил офицер и отъезжал.
Потом проезжал генерал и сердито не по русски кричал что то.
– Тафа лафа, а что бормочет, ничего не разберешь, – говорил солдат, передразнивая отъехавшего генерала. – Расстрелял бы я их, подлецов!
– В девятом часу велено на месте быть, а мы и половины не прошли. Вот так распоряжения! – повторялось с разных сторон.
И чувство энергии, с которым выступали в дело войска, начало обращаться в досаду и злобу на бестолковые распоряжения и на немцев.
Причина путаницы заключалась в том, что во время движения австрийской кавалерии, шедшей на левом фланге, высшее начальство нашло, что наш центр слишком отдален от правого фланга, и всей кавалерии велено было перейти на правую сторону. Несколько тысяч кавалерии продвигалось перед пехотой, и пехота должна была ждать.
Впереди произошло столкновение между австрийским колонновожатым и русским генералом. Русский генерал кричал, требуя, чтобы остановлена была конница; австриец доказывал, что виноват был не он, а высшее начальство. Войска между тем стояли, скучая и падая духом. После часовой задержки войска двинулись, наконец, дальше и стали спускаться под гору. Туман, расходившийся на горе, только гуще расстилался в низах, куда спустились войска. Впереди, в тумане, раздался один, другой выстрел, сначала нескладно в разных промежутках: тратта… тат, и потом всё складнее и чаще, и завязалось дело над речкою Гольдбахом.
Не рассчитывая встретить внизу над речкою неприятеля и нечаянно в тумане наткнувшись на него, не слыша слова одушевления от высших начальников, с распространившимся по войскам сознанием, что было опоздано, и, главное, в густом тумане не видя ничего впереди и кругом себя, русские лениво и медленно перестреливались с неприятелем, подвигались вперед и опять останавливались, не получая во время приказаний от начальников и адъютантов, которые блудили по туману в незнакомой местности, не находя своих частей войск. Так началось дело для первой, второй и третьей колонны, которые спустились вниз. Четвертая колонна, при которой находился сам Кутузов, стояла на Праценских высотах.
В низах, где началось дело, был всё еще густой туман, наверху прояснело, но всё не видно было ничего из того, что происходило впереди. Были ли все силы неприятеля, как мы предполагали, за десять верст от нас или он был тут, в этой черте тумана, – никто не знал до девятого часа.
Было 9 часов утра. Туман сплошным морем расстилался по низу, но при деревне Шлапанице, на высоте, на которой стоял Наполеон, окруженный своими маршалами, было совершенно светло. Над ним было ясное, голубое небо, и огромный шар солнца, как огромный пустотелый багровый поплавок, колыхался на поверхности молочного моря тумана. Не только все французские войска, но сам Наполеон со штабом находился не по ту сторону ручьев и низов деревень Сокольниц и Шлапаниц, за которыми мы намеревались занять позицию и начать дело, но по сю сторону, так близко от наших войск, что Наполеон простым глазом мог в нашем войске отличать конного от пешего. Наполеон стоял несколько впереди своих маршалов на маленькой серой арабской лошади, в синей шинели, в той самой, в которой он делал итальянскую кампанию. Он молча вглядывался в холмы, которые как бы выступали из моря тумана, и по которым вдалеке двигались русские войска, и прислушивался к звукам стрельбы в лощине. В то время еще худое лицо его не шевелилось ни одним мускулом; блестящие глаза были неподвижно устремлены на одно место. Его предположения оказывались верными. Русские войска частью уже спустились в лощину к прудам и озерам, частью очищали те Праценские высоты, которые он намерен был атаковать и считал ключом позиции. Он видел среди тумана, как в углублении, составляемом двумя горами около деревни Прац, всё по одному направлению к лощинам двигались, блестя штыками, русские колонны и одна за другой скрывались в море тумана. По сведениям, полученным им с вечера, по звукам колес и шагов, слышанным ночью на аванпостах, по беспорядочности движения русских колонн, по всем предположениям он ясно видел, что союзники считали его далеко впереди себя, что колонны, двигавшиеся близ Працена, составляли центр русской армии, и что центр уже достаточно ослаблен для того, чтобы успешно атаковать его. Но он всё еще не начинал дела.