Лингвистический атлас Европы

Лингвистический атлас Европы (ЛАЕ), международное название Atlas Linguarum Europae (ALE) — исследовательский проект, посвящённый картированию лексических и грамматических черт всех языков, распространённых в Европе. Атлас покрывает территорию 51 страны от Исландии до России (до Урала), лингвистические данные собираются для 2631 пункта. Исследование охватывает распространённые на данной территории языки индоевропейской, уральской, алтайской, баскской и семитской семей, а также кавказские языки, в общей сложности 22 языковые группы с 90 языками и диалектами. Это крупнейший международный исследовательский проект в истории лингвистической географии как по величине обследуемой территории, так и по количеству привлекаемых языков.

В проекте участвуют 47 национальных (общегосударственных) комитетов, а также четыре комитета, специально созданных для языков меньшинств. Результатом проекта ЛАЕ является многотомное издание «Atlas Linguarum Europae», включающее обзорные выпуски и тома лингвогеографических карт. С 1975 по 2002 опубликовано введение, два тома вопросников, один обзорный том и шесть томов с картами и комментариями к ним; седьмой том уже подготовлен к печати. До начала 1990-х гг. издание осуществлялось в Ассене, затем в Риме. Официальными языками проекта (на которых пишутся комментарии к картам) являются французский, английский и немецкий. Оба вопросника ЛАЕ в 1970-е гг. переведены на русский язык. Помимо этого, исследования по материалам Атласа публикуются в лингвистических журналах и сборниках.

История проекта

Предложение о создании фундаментального лингвистического атласа Европы было высказано ещё в 1965 на Международном конгрессе по геолингвистике в Марбурге. Первоначально предполагалось, что в Атласе будут представлены фонетические соответствия между современными индоевропейскими языками, что также отображало бы историю индоевропейской семьи в Европе. Однако впоследствии было решено, что Атлас должен быть сугубо описательным и не опираться на реконструкцию праиндоевропейских фонем, и кроме того, было предложено включить в него все языки Европы, в том числе европейскую часть СССР.

Инициаторами создания Атласа были европейские языковеды А. Вейнен и М. Алинеи. Официально проект был запущен в 1970 под патронажем ЮНЕСКО. В 1976 проект был официально поддержан Королевской академией наук Нидерландов (её поддержка была прекращена с 1987). В 1970-е гг. было опубликовано введение, а также два вопросника к Атласу. Первый том с картами и комментариями к ним вышел в 1983.

С 1992 секретариат ЛАЕ находился в г. Бамберг (Германия). В настоящее время секретариат находится в Бухаресте, при Институте языкознания Румынской академии наук.

В СССР группа «Лингвистический атлас Европы» создана в 1975 в составе Института русского языка АН. С 1988 группа — в составе Института языкознания РАН (в настоящее время состоит из одного сотрудника). В российскую комиссию ЛАЕ входит около 30 лингвистов из научных учреждений и университетов республик европейской части России. В составлении карт Атласа и комментариев к ним принимают или принимали участие Р.И. Аванесов, М.Е. Алексеев, В.Г. Гак, Н.З. Донадзе, А.В. Дыбо, В.В. Иванов, Г.А. Климов, А.О. Лешка (Васильева), Т.В. Невская, С.А. Старостин, Э.Р. Тенишев, Я.Г. Тестелец, М.Н. Толстая.

Руководители проекта

• Антониус Вейнен: 1970—1986
• Марио Алинеи: 1986—1998
• Вольфганг Фирек: 1998—2005
• Николае Сараманду: 2005—

Информация, отображаемая в ЛАЕ

В то время как классические лингвистические атласы отражают фонетические, грамматические и лексические черты родственных языков (диалектологические атласы — диалектов одного языка), Лингвистический атлас Европы представляет не только генетически родственные, но и неродственные или отдалённо родственные языки. Два вопросника ЛАЕ включают сотни вопросов по различным языковым явлениям, однако в настоящее время ведётся только картирование параметров по первому вопроснику.

Первый вопросник ЛАЕ целиком посвящён лексике и включает 546 пунктов, объединённый в три большие группы по тезаурусному принципу:

• Вселенная (небо и небесные тела; воды, моря и реки; растительность; животные и т.п.);
• Человек (тело и части тела; движения и действия; сельское хозяйство; жилище и т.п.);
• Человек и вселенная (количество; пространство; время).

Второй вопросник содержит три грамматических раздела (синтаксис, морфология, фонология) с вопросами анкетного типа по различным языковым явлениям, а также раздел «Лексикология», который предназначен для углублённого изучения четырёх семантических полей (термины родства, названия цветов спектра, система приветствий и названия домашнего скота). Последний раздел содержит также 277 дополнительных вопросов по ономасиологии, включение которых в программу исследования определяется национальными комиссиями на основе релевантности того или иного понятия в конкретном языке и культуре, и 18 вопросов по семасиологии, главным образом нацеленных на выявление корней (в т.ч. заимствованных), распространённых в большом числе языков Европы.

При подготовке выпусков Атласа, посвящённых лексике, используется три подхода:

• ономасиологический, т.е. исследование названий определенных объектов, отношений, действий и т.п.;
• семасиологический, т.е. исследование различных значений одной и той же формы;
• мотивационный, т.е. раскрытие внутренней формы номинации, лежащих в её основе семантических мотиваций.

Самой большой инновацией, введенной ЛАЕ в лингвогеографию, являются именно мотивационные карты. Установление мотивации позволяет игнорировать формальные различия между языками и концентрироваться на сходстве идеологических и культурных представлений. В отличие от собственно лексических, мотивационные карты лучше показывают существование древних культурных связей в Европе и имеют важное значение для этнографических исследований.

Публикации

Вопросник, введение и тома Атласа

• Atlas Linguarum Europae: Introduction (1975). Assen: Van Gorcum.
• Atlas Linguarum Europae: Premier Questionnaire (1976). Assen: Van Gorcum.
• Atlas Linguarum Europae: Second Questionnaire (1979). Assen: Van Gorcum.
• Atlas Linguarum Europae (1983). Volume I: Premier fascicule, Cartes et Commentaires. Assen: Van Gorcum.
• Atlas Linguarum Europae (1986). Volume I: Deuxième fascicule, Cartes et Commentaires. Assen: Van Gorcum.
• Atlas Linguarum Europae (1988). Volume I: Troisième fascicule, Cartes et Commentaires. Assen: Van Gorcum.
• Atlas Linguarum Europae (1990). Volume I: Quatrième fascicule, Cartes et Commentaires. Assen: Van Gorcum.
• Atlas Linguarum Europae (1997). Volume I: Cinquième fascicule, Cartes et Commentaires. Rome: Poligrafico.
• Atlas Linguarum Europae: Perspectives nouvelles en géolinguistique (1997). Rome: Poligrafico.
• Atlas Linguarum Europae (2002). Volume I: Sixième fascicule, Cartes et Commentaires. Rome: Poligrafico.

Публикации на русском языке

• Первый вопросник Лингвистического атласа Европы. Ономасиология, основной словарный состав. М.: Наука, 1977.
• Второй вопросник Лингвистического атласа Европы. М.: Наука, 1981.
• Алинеи М. Лингвистический атлас Европы: первые двадцать два года // Вопросы языкознания. 1993. №3. С. 120—135.
• Брозович Д., Крейсен Ю., Тенишев Э. Р. Названия дуба в европейских диалектах (по материалам карты 53 «Дуб» ЛАЕ) // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1985—1987. М.: Наука, 1989. С. 85—102.
• Васильева А.О. Названия черники в языках Европы // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1985—1987. М.: Наука, 1989. С. 113—120.
• Гак В.Г., Донадзе Н.З. Названия зятя по материалам Лингвистического атласа Европы // Вопросы языкознания. 1998. №4. С. 143—150.
• Гак В.Г. Невестка (по материалам Atlas Linguarum Europae) // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1991—1993. М.: Наука, 1996.
• Гак В.Г. Сноха (по материалам Atlas Linguarum Europae) // Языковые преобразования. М.: Языки русской культуры, 1998. C. 720—730.
• Донадзе Н.З. Второй вопросник «Лингвистического атласа Европы»: История вопроса, состояние работы // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1991—1993. М.: Наука, 1996. С. 98—105.
• Донадзе Н.З. Некоторые аспекты карты «Зеркало» в «Лингвистическом атласе Европы» // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1994—1996. М.: Наука, 2000. С. 88—96.
• Донадзе Н.З. Новые перспективы в лингвогеографии — Лингвистический атлас Европы // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 2001—2002. М.: Наука, 2004.
• Дыбо А.В. О названиях орешника в индоевропейских языках Европы // Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования. 1985—1987. М.: Наука, 1989. С. 103—112.
• Фирек В. Лингвистический атлас Европы и его вклад в европейскую историю культуры: результаты исследований в рамках проекта Atlas Linguarum Europae // Вопросы языкознания. 2003. №5. С. 30—39.

См. также

• Лингвистический атлас прибалтийско-финских языков (Atlas Linguarum Fennicarum)
• Лингвистический атлас Средиземноморья (Mediterranean Linguistic Atlas)
• Общекарпатский диалектологический атлас
• Общеславянский лингвистический атлас
• Малый диалектологический атлас балканских языков
• Всемирный атлас языковых структур
• Атлас языков
• Атлас народов мира

Ссылки

• [www.lingv.ro/proiecte/prezentare.pdf Информационный буклет (PDF)]
• [goliath.ecnext.com/coms2/summary_0199-1562128_ITM Wolfgang Viereck. Insights into the cultural history of Europe as provided by the Atlas Linguarum Europae]
• [iling-ran.ru/main/departments/kavkaz/atlas Группа «Лингвистический атлас Европы» в Институте языкознания РАН]
• [www.slavatlas.org/pub_mater.html Общеславянский лингвистический атлас. Материалы и исследования (содержание всех выпусков, статьи (.djvu)]

Отрывок, характеризующий Лингвистический атлас Европы

Через несколько времени, когда он подошел к большому кружку, Анна Павловна сказала ему:
– On dit que vous embellissez votre maison de Petersbourg. [Говорят, вы отделываете свой петербургский дом.]
(Это была правда: архитектор сказал, что это нужно ему, и Пьер, сам не зная, зачем, отделывал свой огромный дом в Петербурге.)
– C'est bien, mais ne demenagez pas de chez le prince Ваsile. Il est bon d'avoir un ami comme le prince, – сказала она, улыбаясь князю Василию. – J'en sais quelque chose. N'est ce pas? [Это хорошо, но не переезжайте от князя Василия. Хорошо иметь такого друга. Я кое что об этом знаю. Не правда ли?] А вы еще так молоды. Вам нужны советы. Вы не сердитесь на меня, что я пользуюсь правами старух. – Она замолчала, как молчат всегда женщины, чего то ожидая после того, как скажут про свои года. – Если вы женитесь, то другое дело. – И она соединила их в один взгляд. Пьер не смотрел на Элен, и она на него. Но она была всё так же страшно близка ему. Он промычал что то и покраснел.
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.


В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
Гости сидели за ужином. Княгиня Курагина, массивная, когда то красивая, представительная женщина сидела на хозяйском месте. По обеим сторонам ее сидели почетнейшие гости – старый генерал, его жена, Анна Павловна Шерер; в конце стола сидели менее пожилые и почетные гости, и там же сидели домашние, Пьер и Элен, – рядом. Князь Василий не ужинал: он похаживал вокруг стола, в веселом расположении духа, подсаживаясь то к тому, то к другому из гостей. Каждому он говорил небрежное и приятное слово, исключая Пьера и Элен, которых присутствия он не замечал, казалось. Князь Василий оживлял всех. Ярко горели восковые свечи, блестели серебро и хрусталь посуды, наряды дам и золото и серебро эполет; вокруг стола сновали слуги в красных кафтанах; слышались звуки ножей, стаканов, тарелок и звуки оживленного говора нескольких разговоров вокруг этого стола. Слышно было, как старый камергер в одном конце уверял старушку баронессу в своей пламенной любви к ней и ее смех; с другой – рассказ о неуспехе какой то Марьи Викторовны. У середины стола князь Василий сосредоточил вокруг себя слушателей. Он рассказывал дамам, с шутливой улыбкой на губах, последнее – в среду – заседание государственного совета, на котором был получен и читался Сергеем Кузьмичем Вязмитиновым, новым петербургским военным генерал губернатором, знаменитый тогда рескрипт государя Александра Павловича из армии, в котором государь, обращаясь к Сергею Кузьмичу, говорил, что со всех сторон получает он заявления о преданности народа, и что заявление Петербурга особенно приятно ему, что он гордится честью быть главою такой нации и постарается быть ее достойным. Рескрипт этот начинался словами: Сергей Кузьмич! Со всех сторон доходят до меня слухи и т. д.
– Так таки и не пошло дальше, чем «Сергей Кузьмич»? – спрашивала одна дама.
– Да, да, ни на волос, – отвечал смеясь князь Василий. – Сергей Кузьмич… со всех сторон. Со всех сторон, Сергей Кузьмич… Бедный Вязмитинов никак не мог пойти далее. Несколько раз он принимался снова за письмо, но только что скажет Сергей … всхлипывания… Ку…зьми…ч – слезы… и со всех сторон заглушаются рыданиями, и дальше он не мог. И опять платок, и опять «Сергей Кузьмич, со всех сторон», и слезы… так что уже попросили прочесть другого.
– Кузьмич… со всех сторон… и слезы… – повторил кто то смеясь.
– Не будьте злы, – погрозив пальцем, с другого конца стола, проговорила Анна Павловна, – c'est un si brave et excellent homme notre bon Viasmitinoff… [Это такой прекрасный человек, наш добрый Вязмитинов…]