Линевич, Александр Николаевич

Александр Николаевич Линевич
Дата рождения	18 января 1882(1882-01-18)
Дата смерти	5 августа 1961(1961-08-05) (79 лет)
Место смерти	Берлин, Германия
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Звание	полковник
Сражения/войны	Первая мировая война, Гражданская война
Награды и премии	ГО 3-й ст. 2-й ст. 4-й ст. 3-й ст. 4-й ст.

Алекса́ндр Никола́евич Лине́вич (1882—1961) — полковник лейб-гвардии Конной артиллерии, герой Первой мировой войны.

Биография

Православный. Сын генерала-от-инфантерии Николая Петровича Линевича (1839—1908).

По окончании Пажеского корпуса по 1-му разряду в 1901 году, выпущен был подпоручиком в Гвардейскую конно-артиллерийскую бригаду.

Чины: поручик (1905), штабс-капитан (1909), капитан (1913), полковник (1915).

Участвовал в китайской кампании 1900—1901 годов и в русско-японской войне. Во время последней состоял при штабе Манчжурской армии. В 1908 году был назначен флигель-адъютантом.

В Первую мировую войну вступил с лейб-гвардии Конной артиллерией. Был пожалован Георгиевским оружием

За то, что в бою под гор. Дренгфуртом 26 августа 1914 г., когда под огнём тяжелой артиллерии противника вторая гвардейская кавалерийская дивизия, занимавшая позицию к западу от Мазурских озер, принуждена был отходить с этой позиции через перешеек между озерами, подвергаясь в то же время и обстрелу ружейным огнём из ближайших хуторов и лесов, удержался под этим огнём на прежней позиции и действительным огнём своих 2-х орудий и взвода временно подчиненной ему 26-й артиллерийской бригады дал возможность дивизии отойти в порядке к д. Фюрстенау.

12 февраля 1915 года назначен командующим 1-й батареей лейб-гвардии Конной артиллерии, а 22 марта того же года произведен в полковники на вакансию, с утверждением в должности.

В Гражданскую войну участвовал в Белом движении, в ноябре—декабре 1918 года заведывал хозяйственной частью офицерской дружины генерала Кирпичева в Киеве. В эмиграции в Венгрии, затем в Германии. Состоял членом Общества офицеров-артиллеристов. В 1930 году был произведен в генерал-майоры КИАФ.

Скончался в 1961 году в Берлине.

Награды

• Орден Святой Анны 4-й ст. (1904);
• Орден Святого Станислава 3-й ст. с мечами и бантом (1905);
• Орден Святого Владимира 4-й ст. с мечами и бантом (1905);
• Орден Святого Станислава 2-й ст. (1912);
• Орден Святой Анны 2-й ст. с мечами (ВП 27.10.1914);
• Георгиевское оружие (ВП 12.06.1915);
• Орден Святого Владимира 3-й ст. с мечами (08.12.1915).

Иностранные:

• французский орден Почетного легиона, кавалерский крест (1907).

Источники

• [www.grwar.ru/persons/persons.html?id=7637 Линевич, Александр Николаевич] на сайте «[www.grwar.ru/ Русская армия в Великой войне]»

Отрывок, характеризующий Линевич, Александр Николаевич

Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.