Линейные корабли типа «Колорадо»
Линейные корабли типа «Колорадо» или типа «Мэриленд» (англ. Colorado class) — тип линейных кораблей США. Последние супердредноуты ВМС США, построенные в ходе Первой мировой войны до заключения Вашингтонского морского договора (1922). Из заложенных четырёх корпусов кораблей типа «Колорадо» достроены и введены в состав ВМС США в 1917—1923 годах были только 3 единицы. Все они впоследствии приняли активное участие во Второй мировой войне, используясь на Тихом океане для усиления авианосных соединений и бомбардировки японских укреплённых позиций на островах. Вскоре после окончания войны, в 1947 году все линкоры этого типа были выведены в резерв в рамках программы по сокращению флота. В резерве линкоры простояли полтора десятилетия, вплоть до окончательного снятия с вооружения, как устаревшего класса кораблей, в 1959 году. Все корабли этого типа были пущены на слом и исключены из списков флота.
Линкоры типа «Colorado» создавались как версия кораблей типа «Теннесси», отличаясь от них 16-дюймовыми орудиями главного калибра. Остальные отличия были незначительными, так, число орудий вспомогательного калибра сократилось до 12.
Представители
| Название | Судоверфь | Закладка | Спуск на воду | Принятие на вооружение |
Судьба |
|---|---|---|---|---|---|
| Колорадо Colorado |
Нью-Йоркская верфь | 29 мая 1919 | 22 июня 1921 | 30 августа 1923 | выведен в резерв 7 января 1947, снят с вооружения 1 марта 1959, пущен на слом |
| Мэриленд Maryland |
Newport News Shipbuilding | 24 апреля 1917 | 20 марта 1920 | 21 июля 1921 | выведен в резерв 3 апреля 1947, снят с вооружения 1 марта 1959, пущен на слом |
| Вашингтон Washinghton |
Нью-Йоркская верфь | 30 июня 1919 | 1 сентября 1921 | Не достроен в связи с решением Вашингтонской конференции | Потоплен 25 ноября 1924 линкором «Texas» в ходе учений |
| Вест Вирджиния West Virginia |
Newport News Shipbuilding | 12 апреля 1920 | 12 ноября 1921 | 1 декабря 1923 | выведен в резерв 9 января 1947, снят с вооружения 15 сентября 1959, отправлен на слом |
Напишите отзыв о статье "Линейные корабли типа «Колорадо»"
Примечания
- ↑ Conway’s All the World’s Fighting Ships, 1906—1921 с.118
Литература
- Балакин С. А., Дашьян А. В., Патянин С. В., Токарев М. Ю., Чаусов В. Н. Линкоры Второй мировой. — М.: Коллекция, Яуза, ЭКСМО, 2005. — ISBN 5-699-13053-3.
- Сергей Сулига. «Большая пятёрка». — Москва, 1997. — 68 с.
- Conway’s All the World’s Fighting Ships, 1906—1921. — London: Conway Maritime Press, 1986. — ISBN 0-85177-245-5.
|
Это заготовка статьи о классах и типах судов и кораблей. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
Это заготовка статьи о Соединённых Штатах Америки. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Линейные корабли типа «Колорадо»
Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям – вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии.
Прежде он много говорил, горячился, когда говорил, и мало слушал; теперь он редко увлекался разговором и умел слушать так, что люди охотно высказывали ему свои самые задушевные тайны.
Княжна, никогда не любившая Пьера и питавшая к нему особенно враждебное чувство с тех пор, как после смерти старого графа она чувствовала себя обязанной Пьеру, к досаде и удивлению своему, после короткого пребывания в Орле, куда она приехала с намерением доказать Пьеру, что, несмотря на его неблагодарность, она считает своим долгом ходить за ним, княжна скоро почувствовала, что она его любит. Пьер ничем не заискивал расположения княжны. Он только с любопытством рассматривал ее. Прежде княжна чувствовала, что в его взгляде на нее были равнодушие и насмешка, и она, как и перед другими людьми, сжималась перед ним и выставляла только свою боевую сторону жизни; теперь, напротив, она чувствовала, что он как будто докапывался до самых задушевных сторон ее жизни; и она сначала с недоверием, а потом с благодарностью выказывала ему затаенные добрые стороны своего характера.
Самый хитрый человек не мог бы искуснее вкрасться в доверие княжны, вызывая ее воспоминания лучшего времени молодости и выказывая к ним сочувствие. А между тем вся хитрость Пьера состояла только в том, что он искал своего удовольствия, вызывая в озлобленной, cyхой и по своему гордой княжне человеческие чувства.
– Да, он очень, очень добрый человек, когда находится под влиянием не дурных людей, а таких людей, как я, – говорила себе княжна.
Перемена, происшедшая в Пьере, была замечена по своему и его слугами – Терентием и Васькой. Они находили, что он много попростел. Терентий часто, раздев барина, с сапогами и платьем в руке, пожелав покойной ночи, медлил уходить, ожидая, не вступит ли барин в разговор. И большею частью Пьер останавливал Терентия, замечая, что ему хочется поговорить.
– Ну, так скажи мне… да как же вы доставали себе еду? – спрашивал он. И Терентий начинал рассказ о московском разорении, о покойном графе и долго стоял с платьем, рассказывая, а иногда слушая рассказы Пьера, и, с приятным сознанием близости к себе барина и дружелюбия к нему, уходил в переднюю.
Доктор, лечивший Пьера и навещавший его каждый день, несмотря на то, что, по обязанности докторов, считал своим долгом иметь вид человека, каждая минута которого драгоценна для страждущего человечества, засиживался часами у Пьера, рассказывая свои любимые истории и наблюдения над нравами больных вообще и в особенности дам.
– Да, вот с таким человеком поговорить приятно, не то, что у нас, в провинции, – говорил он.
В Орле жило несколько пленных французских офицеров, и доктор привел одного из них, молодого итальянского офицера.
Офицер этот стал ходить к Пьеру, и княжна смеялась над теми нежными чувствами, которые выражал итальянец к Пьеру.
Итальянец, видимо, был счастлив только тогда, когда он мог приходить к Пьеру и разговаривать и рассказывать ему про свое прошедшее, про свою домашнюю жизнь, про свою любовь и изливать ему свое негодование на французов, и в особенности на Наполеона.
– Ежели все русские хотя немного похожи на вас, – говорил он Пьеру, – c'est un sacrilege que de faire la guerre a un peuple comme le votre. [Это кощунство – воевать с таким народом, как вы.] Вы, пострадавшие столько от французов, вы даже злобы не имеете против них.
И страстную любовь итальянца Пьер теперь заслужил только тем, что он вызывал в нем лучшие стороны его души и любовался ими.
Последнее время пребывания Пьера в Орле к нему приехал его старый знакомый масон – граф Вилларский, – тот самый, который вводил его в ложу в 1807 году. Вилларский был женат на богатой русской, имевшей большие имения в Орловской губернии, и занимал в городе временное место по продовольственной части.
