Линейные корабли типа «Куин Элизабет»
Дредноуты типа Queen Elizabeth — пять британских супердредноутов Королевского ВМФ Британии. Головное судно серии было названо в честь английской королевы Елизаветы I. Эта серия кораблей превосходила своих предшественников — дредноуты типа Айрон Дюк в Королевском ВМФ по огневой мощи и скорости. Немецкие дредноуты типа König также уступали этим кораблям, однако дредноуты типа Байерн были сравнимы по характеристикам, за исключением меньшей скорости.
Содержание
Конструкция
Размещение батареи противоминных орудий было безусловно слабым местом в проекте. Как и на «Айрон Дюке», они страдали тем же — в свежую погоду заливались водой.[1] Кормовое орудие пришлось демонтировать.
Бронирование
Распределение брони аналогично «Айрон Дюку», где то броневая защита новых линкоров была усовершенствована, в чём-то ослаблена. Толщина броневого пояса по ватерлинии увеличивалась с 305 до 330 мм, а вдоль главной палубы толщина брони уменьшалась с 203 до 152 мм. Все переборки имели 152-мм толщину, под барбетом башни «А» толщина переборки уменьшалась до 51 мм. Броня палубы местами утоньшалась до 6 мм, однако в общем была 95 мм в средней части корабля вместо 89 мм, как на «Айрон Дюке», а противоторпедные переборки — толщина которых увеличилась с 38 мм до 51 мм проходили вдоль всего корпуса,[2] но за ними не было угольных ям.
Вооружение
Основные баллистические данные британских орудий главного калибра[3] | |||||
---|---|---|---|---|---|
Калибр (мм) | 305 | 305 | 343 | 343 | 381 |
Марка | X | XI | V(L) | V(H) | 1 |
Длина ствола (калибров) | 45 | 50 | 45 | 45 | 42 |
Вес орудия без замка (кг) | 57 708 | 66 700,4 | 76 198,4 | 76 198,4 | 98 704,4 |
Вес снаряда (кг) | 385,55 | 385,55 | 566,98 | 635,02 | 870,89 |
Вес заряда (кг) | 117 | 139,25 | 132,9 | 134,78 | 194,1 |
Начальная скорость снаряда (м/с) | 869,25 | 918,051 | 787[4] | 762,5 | 747,25 |
Бронепробиваемость снаряда (мм) у дульного среза |
406 | 426 | 439 | 439 | 457 |
Скорость снаряда (м/с) на дистанции 9 140 м |
579,5 | 610 | 579,5 | 554,25 | 554,25 |
Энергия снаряда (мкг[5]) на дистанции 9 140 м |
6 587 723 | 7 299 976 | 9 688 010 | 10 287 316 | 14 107 700 |
Бронепробиваемость снаряда (мм) на дистанции 9 140 м |
259 | 284 | 320 | 318 | 356 |
История серии
Со спуском на воду «Дредноута» Британская империя развязала новый виток гонки морских вооружений. Даже такие страны, как Османская империя, Бразилия, Аргентина, Чили стали строить планы по оснащению своих флотов дредноутами. Великобритания, в соответствии с принципом «двухдержавного стандарта», также продолжала увеличение своего флота. В 1911 году Первым Лордом Адмиралтейства стал Уинстон Черчилль. По первоначальным планам, программа 1912 года должна была включать 3 улучшенных линкора типа «Айрон Дьюк» и линейный крейсер. Однако новый Первый лорд Адмиралтейства, со свойственной ему энергией, приказал переработать проект под главный калибр 15 дюймов, хотя проектные работы по созданию таких орудий ещё даже не были завершены. Причиной этого послужили слухи о том, что Германия планирует увеличить калибр своих морских орудий, а также то, что в американском и японском флотах стандартом стали 14-дюймовые орудия. Также не могли остаться без внимания успешные испытания российского морского орудия калибром 16". Хотя серийное производство последнего так и не началось, но изготовление столь мощного орудия в России было неприятным известием для Англии. Elswick Ordnance Company выполнила поставленную задачу. Новое орудие 15"/42cal Mk I показало не только большую точность по сравнению с 13,5" Mk V, но и большую пробивную способность и увеличенную дальность стрельбы.
Канадский Билль о Военно-морской помощи 1912 года (Borden’s Naval Aid Bill или) предполагал выделение средств на постройку трёх современных дредноутов (возможно Acadia, Quebec и Ontario), которые, скорее всего, должны были бы стать ещё тремя кораблями этого типа, подобно спонсированной Федеративными Штатами Малайи «Малайе» Однако билль был отвергнут Сенатом Канады, в котором большинство мест имела оппозиционная Либеральная партия.[6] Неизвестно, должны были бы эти корабли в Королевском флоте, как «Малайя» или линейный крейсер «Нью Зиленд», либо войти в состав Королевского Канадского флота.
Оценка проекта
«Нью-Йорк»[7] |
«Куин Элизабет»[8][9] |
«Айрон Дюк»[10] |
«Дерфлингер»[11] |
«Кёниг»[12] | |
---|---|---|---|---|---|
Год закладки | 1911 | 1912 | 1912 | 1912 | 1911 |
Год ввода в строй | 1914 | 1915 | 1914 | 1914 | 1914 |
Водоизмещение нормальное, т | 27 432 | 29 200 | 25 400 | 26 600 | 25 390 |
Полное, т[прим. 1] | 28 820 | 33 020 | 30 032 | 31 200 | 29 200 |
Тип СУ | ПМ | ПТ | ПТ | ПТ | ПТ |
Мощность, л. с. | 28 100 | 56 000 | 29 000 | 63 000 | 31 000 |
Полная скорость, узл. | 21 | 23 | 21,25 | 26,5 | 21 |
Максимальная, узл. | 21,13 | 24 | 21,5-22,0 | 25,5-26,5 | 21,2-21,3 |
Дальность, миль (на ходу, узл.) | 7684 (12) | 5000 (12) | 4500 (20) 8100 (12) |
5600 (14) | 6800 (12) |
Бронирование, мм | |||||
Пояс | 305 | 330 | 305 | 300 | 350 |
Палуба | 35—63 | 70-95 | 45—89 | 50—80 | 60—100 |
Башни | 356 | 330 | 279 | 270 | 300 |
Барбеты | 254 | 254 | 254 | 260 | 300 |
Рубка | 305 | 279 | 279 | 300 | 350 |
Схема размещения вооружения | |||||
Вооружение | 5×2 356/45 21×1×127/51 4 ТА |
4×2×381/42 16×152/45 2×76,2 2×1 47-мм 4 ТА |
5×2×343/45 12×152-мм/45 4×1 47-мм 4 ТА |
4×2×305/50 12×1×150/45 4×1×88 4 ТА |
5×2×305/50 14×1×150/45 10×1×88 5 ТА |
Примечания к таблице
- ↑ Для британских и американских кораблей в источниках водоизмещение даётся в длинных тоннах, поэтому оно пересчитано в метрические тонны
См. также
Напишите отзыв о статье "Линейные корабли типа «Куин Элизабет»"
Примечания
- ↑ Паркс О. Линкоры Британской империи. Ч. VII. Эпоха дредноутов Галея-Принт с. 54
- ↑ Паркс. Линкоры Британской империи. Том 7. — С. 54.
- ↑ А. А. Михайлов. Линейные корабли типа «Куин Элизабет». — 2001. — С. 5. — 96 с.
- ↑ [www.navweaps.com/Weapons/WNBR_135-45_mk5.htm British 13.5"/45 (34.3 cm) Mark V(L) 13.5"/45 (34.3 cm) Mark V(H)]. NavWeaps.com (1 May 2009). Проверено 4 октября 2011. [www.webcitation.org/6732viHjE Архивировано из первоисточника 19 апреля 2012].
- ↑ Метр-килограмм-сила
- ↑ [www.gwpda.org/naval/pwr02000.htm Borden’s Naval Aid Bill, 1912]
- ↑ Conway's, 1906—1921. — P.115
- ↑ Паркс. Линкоры Британской империи. Том 7. — С. 50.
- ↑ Conway's, 1906—1921. — P.33
- ↑ Conway's, 1906—1921. — P.31
- ↑ Gröner. Band 1. — P.83-85
- ↑ Gröner. Band 1. — P.51
Литература
- All the World's Battleships: 1906 to the present / I. Sturton. — издание 1996. — Лондон: Conway Maritime Press, 1987. — 190 с. — ISBN 0-85177-691-4.
- Паркс О. Линкоры Британской империи. Ч. VII. Эпоха дредноутов. — СПб: Галея-Принт, 2008. — ISBN 978-5-8172-0132-1.
- А. А. Михайлов. Линейные корабли типа «Куин Элизабет». — СПб, 2001. — 96 с. — (Боевые корабли мира).
- Gröner, Erich. Die deutschen Kriegsschiffe 1815-1945 Band 1: Panzerschiffe, Linienschiffe, Schlachschiffe, Flugzeugträger, Kreuzer, Kanonenboote. — Bernard & Graefe Verlag, 1982. — 180 p. — ISBN 978-3763748006.
- Conway's All The Worlds Fighting Ships, 1906—1921 / Gray, Randal (ed.). — London: Conway Maritime Press, 1985. — 439 p. — ISBN 0-85177-245-5.
|
|
Отрывок, характеризующий Линейные корабли типа «Куин Элизабет»
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.
Пьер, со времени исчезновения своего из дома, ужа второй день жил на пустой квартире покойного Баздеева. Вот как это случилось.
Проснувшись на другой день после своего возвращения в Москву и свидания с графом Растопчиным, Пьер долго не мог понять того, где он находился и чего от него хотели. Когда ему, между именами прочих лиц, дожидавшихся его в приемной, доложили, что его дожидается еще француз, привезший письмо от графини Елены Васильевны, на него нашло вдруг то чувство спутанности и безнадежности, которому он способен был поддаваться. Ему вдруг представилось, что все теперь кончено, все смешалось, все разрушилось, что нет ни правого, ни виноватого, что впереди ничего не будет и что выхода из этого положения нет никакого. Он, неестественно улыбаясь и что то бормоча, то садился на диван в беспомощной позе, то вставал, подходил к двери и заглядывал в щелку в приемную, то, махая руками, возвращался назад я брался за книгу. Дворецкий в другой раз пришел доложить Пьеру, что француз, привезший от графини письмо, очень желает видеть его хоть на минутку и что приходили от вдовы И. А. Баздеева просить принять книги, так как сама г жа Баздеева уехала в деревню.
– Ах, да, сейчас, подожди… Или нет… да нет, поди скажи, что сейчас приду, – сказал Пьер дворецкому.
Но как только вышел дворецкий, Пьер взял шляпу, лежавшую на столе, и вышел в заднюю дверь из кабинета. В коридоре никого не было. Пьер прошел во всю длину коридора до лестницы и, морщась и растирая лоб обеими руками, спустился до первой площадки. Швейцар стоял у парадной двери. С площадки, на которую спустился Пьер, другая лестница вела к заднему ходу. Пьер пошел по ней и вышел во двор. Никто не видал его. Но на улице, как только он вышел в ворота, кучера, стоявшие с экипажами, и дворник увидали барина и сняли перед ним шапки. Почувствовав на себя устремленные взгляды, Пьер поступил как страус, который прячет голову в куст, с тем чтобы его не видали; он опустил голову и, прибавив шагу, пошел по улице.
Из всех дел, предстоявших Пьеру в это утро, дело разборки книг и бумаг Иосифа Алексеевича показалось ему самым нужным.
Он взял первого попавшегося ему извозчика и велел ему ехать на Патриаршие пруды, где был дом вдовы Баздеева.
Беспрестанно оглядываясь на со всех сторон двигавшиеся обозы выезжавших из Москвы и оправляясь своим тучным телом, чтобы не соскользнуть с дребезжащих старых дрожек, Пьер, испытывая радостное чувство, подобное тому, которое испытывает мальчик, убежавший из школы, разговорился с извозчиком.
Извозчик рассказал ему, что нынешний день разбирают в Кремле оружие, и что на завтрашний народ выгоняют весь за Трехгорную заставу, и что там будет большое сражение.
Приехав на Патриаршие пруды, Пьер отыскал дом Баздеева, в котором он давно не бывал. Он подошел к калитке. Герасим, тот самый желтый безбородый старичок, которого Пьер видел пять лет тому назад в Торжке с Иосифом Алексеевичем, вышел на его стук.
– Дома? – спросил Пьер.
– По обстоятельствам нынешним, Софья Даниловна с детьми уехали в торжковскую деревню, ваше сиятельство.
– Я все таки войду, мне надо книги разобрать, – сказал Пьер.
– Пожалуйте, милости просим, братец покойника, – царство небесное! – Макар Алексеевич остались, да, как изволите знать, они в слабости, – сказал старый слуга.
Макар Алексеевич был, как знал Пьер, полусумасшедший, пивший запоем брат Иосифа Алексеевича.
– Да, да, знаю. Пойдем, пойдем… – сказал Пьер и вошел в дом. Высокий плешивый старый человек в халате, с красным носом, в калошах на босу ногу, стоял в передней; увидав Пьера, он сердито пробормотал что то и ушел в коридор.