Липинский, Кароль

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Кароль Йозеф Липинский (пол. Karol Józef Lipiński; 30 октября 1790, Радзынь-Подляский, на Люблинщине, ныне Польша — 16 декабря 1861, село Вирлов, современная Тернопольская область) — польский скрипач, композитор и педагог.

В 1818 году Кароль Липинский предпринял путешествие в Италию с единственной целью услышать игру великого Никколо Паганини.

«Из Польши приехал некий Липинский только для того, чтобы слушать мою игру. Этот человек обожает меня и всюду следует за мной. Он решил не возвращаться на родину до тех пор, пока не поработает несколько лет в моём жанре, и никакого другого профессора скрипки слушать не хочет»[1].

Между обоими артистами скоро установились дружеские отношения. Они часто встречались, играли дуэты для скрипок, а когда репертуар был исчерпан, переходили к импровизациям. Липинский дал в Пьяченце концерт, в котором исполнил с Паганини дуэт для скрипок. В этом совместном выступлении не было и тени соперничества, напротив, Паганини стремился способствовать успеху своего коллеги.

В 1829 году Липинский и Паганини вновь встретились в Варшаве, где Кароль служил концертмейстером-солистом придворного оркестра. Липинский дал свой концерт,по поводу которого появилась рецензия, восхвалявшая его и порочившая Паганини. В ответ на это другие рецензенты превозносили Паганини и порочили Липинского. Чтобы защитить себя от подозрений в том, что он заинтересован в нападках на Паганини, Липинский выступил в печати с собственной статьёй. Паганини, относившийся к этой полемике без особого интереса, охладел к Липинскому. Когда его спросили, кто, по его мнению, первый в мире скрипач, он ответил: «Не знаю, кто первый. Но второй — несомненно, Липинский».

Роберт Шуман посвятил Липинскому фортепьянный цикл «Карнавал».

Напишите отзыв о статье "Липинский, Кароль"



Примечания

  1. А. Пальмин. Никколо Паганини // Краткий очерк жизни и творчества. — 1968. — с. 36.


К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Липинский, Кароль

– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».