Лира Союзного военного командования

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лира Союзного военного командования
1000 лир серии 1943 А
Территория обращения
Эмитент США США
Великобритания Великобритания
Официально Италия
Свободная территория Триест
(зона А)
Производные и параллельные единицы
Дробные Чентезимо (1100)
Монеты и банкноты
Монеты не выпускались
Банкноты 1, 2, 5, 10, 50, 100, 500, 1000 лир
История
Введена 1943 год
Начало изъятия 1950 год
Валюта-преемник Итальянская лира
Производство монет и банкнот
Эмиссионный центр Союзное военное правительство
Производитель банкнот Бюро гравировки и печати
[www.bep.treas.gov www.bep.treas.gov]
Курсы и соотношения на 1943 год
1 USD = 100 лир
1 GBP = 400 лир
Лира Союзного военного командования на Викискладе

Лира Союзного военного командования (англ. AM-lira, Allied-Military Currency, итал. Am-lira) — денежные знаки, выпускавшиеся Союзным военным правительством в Италии и обращавшиеся параллельно с итальянской лирой в 1943—1950 годах.





История

3 июля 1943 года войска союзников высадились на Сицилии, а 3 сентября — на континентальной части Италии. 8 сентября Италия капитулировала. В результате наступательных операций к концу 1943 года союзниками было занято около четверти территории Италии. Административное управление на оккупированной территории осуществляло Союзное военное правительство на оккупированных территориях (англ. Allied Military Gouvernment of Occupied territories, AMGOT), переименованное в октябре 1943 года в Союзное военное правительство.

В 1943 году Союзное военное правительство начало выпуск печатавшихся в США денежных знаков. Был установлен курс: 1 доллар США = 100 лир, 1 фунт стерлингов = 400 лир.

Сумма выпущенных военных лир превысила 90 млрд лир. В общей сумме всех денег, выпущенных в обращение, они составляли: в 1943 году — 10 %, в 1944 — 20 %, в 1945 — 23 %.

В апреле 1945 года выпуск банкнот прекращён. В 1946 году правительством Италии начат их выкуп. Лиры Союзного военного командования находились в обращении на территории Италии до 3 июня 1950 года, в Зоне А Свободной территории Триест — до 26 октября 1954 года[1].

Банкноты

Выпускались билеты двух серий: 1943 и 1943 А. В серии 1943 выпущены номиналы: 1, 2, 5, 10, 50, 100, 500 и 1000 лир; в серии 1943 А — 5, 10, 50, 100, 500 и 1000 лир[2].

Галерея (серия 1943)

Галерея (серия 1943 А)

Напишите отзыв о статье "Лира Союзного военного командования"

Примечания

  1. Сенилов, 1991, с. 67—68.
  2. Cuhaj, 2008, pp. 768—769.

Литература

  • Сенилов Б.В. Военные деньги Второй мировой войны. — М.: Финансы и статистика, 1991. — 123 с.
  • Cuhaj G.S. Standard Catalog of World Paper Money. General Issues 1368—1960. — 12-е изд. — Iola: Krause Publications, 2008. — 1223 с. — ISBN 978-0-89689-730-4.

Отрывок, характеризующий Лира Союзного военного командования

– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!