Лисовский, Валериан Яковлевич

Валериан Яковлевич Лисовский
Дата рождения	15 октября 1852(1852-10-15)
Место рождения	Тульская губерния Российская империя
Дата смерти	2 января 1906(1906-01-02) (53 года)
Место смерти	Пенза Российская империя
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Годы службы	1871-1906
Звание	Генерал-лейтенант
Награды и премии

Валериан Яковлевич Лисовский (15 октября 1852, Тульская губерния — 2 января 1906, Пенза) — русский генерал-лейтенант (6 декабря 1904).

Биография

Родился 15 октября 1852 года, происходил из потомственных дворян Тульской губернии. Военное образование получил в 1-м военном Павловском училище, из которого 11 августа 1871 был выпущен прапорщиком в 19-ю артиллерийскую бригаду, а в 1878 году окончил курс Николаевской академии генерального штаба (по 2-му разряду).

В 1878 году обер-офицер для поручении при штабе действующего Кавказского корпуса на Кавказско-турецкой границе; и.д штаб-офицера Саганлугского отряда, обер-офицер для поручении при штабе Карсского отряда, с 16 января 1879 - старший адъютант штаба 21-й пехотной дивизии. В 1879 году обер-офицер для поручении при штабе Ахаль-техинского отряда, с 25 января 1880 - старший адъютант 19-го армейского корпуса, в 1882 году штаб-офицер для поручении при штабе Кавказского военного округа, в 1890 году во время боксерского восстания в Китае находился в составе войск действовавших в Манчжурии.

С 1 января 1896 - командир 14-го гренадерского Грузинского полка, с 25 января 1898 - начальник штаба Кавказского армейского корпуса, с 24 марта 1899 окружной генерал Квартирмейстер штаба Кавказского военного округа. С 22 мая 1902 - начальник 2-й Туркестанской резервной бригады, с 1 июня 1904 командующий 78-й пехотной дивизии. 6 декабря 1904 утвержден в должности начальника дивизии. Убит террористом 2 января 1906 года в Пензе.

Имел дочь.

Источники

• Книга русской скорби стр 169-172

Отрывок, характеризующий Лисовский, Валериан Яковлевич

– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…