Лист кисти Ниггля

Лист кисти Ниггля
Leaf by Niggle
Жанр:	рассказ, притча
Автор:	Джон Рональд Руэл Толкин
Язык оригинала:	английский
Дата написания:	1942
Дата первой публикации:	1945

Лист кисти Ниггля (англ. Leaf by Niggle, варианты перевода — Лист работы Ниггля, Лист работы Мелкина) — рассказ Джона Р. Р. Толкина, опубликованный в 1945 году и содержащий множество религиозных и моральных аллегорий. Сюжет произведения повествует о Ниггле — художнике-перфекционисте, не успевшем закончить свою работу, так как ему пришлось отправиться в путешествие. Исследователями рассматривается в качестве аллегории творческой деятельности автора, а также таких богословских тем, как судьба человеческой души после смерти, чистилище и рай.

Сюжет

Ниггль (от англ. niggle — «ничтожный») — маленький человек, который пытается нарисовать большую картину. Однажды он нашел очень красивый опавший лист, и так залюбовался им, что решил нарисовать. Лист разросся в дерево, дерево — в пейзаж целой страны, и Картина становилась поистине огромной. Но Нигглю все время мешал работать его сосед, эгоистичный и ленивый мистер Пэрриш. Он все время просил у Ниггля помощи в том, что ленился сделать сам: починить крышу, вызвать доктора для своей жены, и т. п. Ниггль сердился на Пэрриша, но никогда не отказывал соседу в помощи. Из-за этого он не успел закончить свою картину.

Пришла пора Нигглю отправляться в путешествие. Суровые исполнители забрали его из дому почти без вещей, а Картину пустили на брезент. Ниггль был помещен в работный дом, где трудился на износ, до потери сознания. Однажды, лежа в изнеможении, он услышал два голоса, обсуждающих его судьбу. Один голос был строг к нему за его грехи, другой защищал беднягу и просил для него милости. Суровый голос пошел на уступки, и действительно: положение Ниггля улучшилось, и вскоре его отпустили.

На поезде он поехал дальше, и вскоре прибыл в страну, в которой с изумлением узнал собственную картину. Ему был знаком каждый листок, ведь он сам все это придумал. Здесь же оказался и Пэрриш, которого чудесная страна исцелила от подагры, ворчливости и лени, и он стал хорошим другом Нигглю. Теперь в придуманную Нигглем чудо-страну начали направлять другие заблудшие души, которые обретали там исцеление.

А от картины, написанной Нигглем, в его городе остался только тот самый лист, с которого все началось. Его выставили в городском музее с припиской «Лист кисти Ниггля».

История создания

О создании «Листа кисти Ниггля» Толкин вспоминал в письме к издателю Стэнли Анвину:

Эта история — единственная из всех мною написанных, что не стоила мне ни малейших усилий. Обычно я сочиняю лишь с превеликим трудом, до бесконечности все переписывая. Как-то утром я проснулся (более двух лет назад) — и в голове моей эта странная вещица была практически готова. Мне понадобилось только несколько часов на то, чтобы перенести её на бумагу — а потом переписать набело. По-моему, я о ней вовсе не „думал“ и не сочинял её в обычном смысле этого слова.

— Карпентер Х. Письмо № 98. К Стэнли Анвину // Джон Рональд Руэл Толкин. Письма / Под ред. С. Таскаевой; пер. с англ. С. Лихачевой

Относительно даты события существуют противоречивые сведения. В письме 1962 года к своей тёте Джейн Нив Толкин писал, что рассказ, по всей видимости, был создан перед началом Второй мировой войны, и впервые прочитан друзьям в начале 1940 года. В предисловии к сборнику «Дерево и лист» (1964) он обозначил время написания периодом 1938—1939 годов. Однако, по мнению исследователей творчества писателя Уэйна Хаммонда и Кристины Скалл, более правдоподобной датой написания произведения является апрель 1942 года — в письме к поэту Алану Руку от 23 апреля 1943 года Толкин указал, что написал историю «в это же время в прошлом году».

В сентябре 1944 года Толкин получил письмо от Т. С. Грегори, редактора ирландского католического журнала Dublin Review, который попросил его предоставить для публикации одно из своих произведений. 12 октября 1944 года Толкин отправил ему текст рассказа, который был опубликован в январе 1945 года в 432 номере журнала. О «Листе кисти Ниггля» положительно отозвался писатель Дэвид Северн, сын издателя произведений Толкина Стэнли Анвина. Дэвид предложил отцу издать его вместе с другими короткими текстами автора. В результате в 1964 году издательство Allen & Unwin опубликовало «Лист кисти Ниггля» в сборнике «Дерево и лист», в который также было включено эссе Толкина «О волшебных историях».

На английском языке «Лист кисти Ниггля» также издавался в сборниках «The Tolkien Reader» (1966), «Poems and Stories» (1980) и «Сказки Волшебной страны» (1997, в 2008 году переизданы с иллюстрациями Алана Ли). На русском языке рассказ впервые вышел в 1980 году в 7-м номере издания «Химия и жизнь», в переводе Сергея Кошелева. Впоследствии были выполнены переводы Е. Гиппиуса, Ирины Забелиной, Марии Каменкович, Валерии Маториной, Леонида Порохни, Оксаны Степашкиной и Юрия Соколова.

Литература

• Карпентер, Х. Джон Р. Р. Толкин. Биография = J.R.R. Tolkien. A Biography / Под ред. С. Лихачевой; Пер. с англ. А. Хромовой. — М.: ЭКСМО-Пресс, 2002. — 432 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-04-008886-8.
• Карпентер, Х. Джон Рональд Руэл Толкин. Письма = The Letters of J.R.R. Tolkien / Под ред. С. Таскаевой; Пер. с англ. С. Лихачевой. — М.: ЭКСМО-Пресс, 2004. — 576 с. — 3 000 экз. — ISBN 5-699-05080-9.
• Hammond, W. G., Scull, C. The J.R.R. Tolkien Companion and Guide: Chronology. — Boston: Houghton Mifflin, 2006. — 996 p. — ISBN 978-0-618-39102-8.
• Hammond, W. G., Scull, C. The J.R.R. Tolkien Companion and Guide: Reader's Guide. — Boston: Houghton Mifflin, 2006. — 1256 p. — ISBN 978-0-618-39101-1.

Ссылки

• [www.tolkienestate.com/en/writing/other-tales-and-poetry/leaf-by-niggle.html Страница произведения на официальном сайте «Tolkien Estate»] (англ.). Проверено 26 апреля 2016.
• [fantlab.ru/work1676 Лист кисти Ниггля] на сайте «Лаборатория Фантастики»

Литература   Англия

Отрывок, характеризующий Лист кисти Ниггля

– Петя, ты глуп, – сказала Наташа.
– Не глупее тебя, матушка, – сказал девятилетний Петя, точно как будто он был старый бригадир.
Графиня была приготовлена намеками Анны Михайловны во время обеда. Уйдя к себе, она, сидя на кресле, не спускала глаз с миниатюрного портрета сына, вделанного в табакерке, и слезы навертывались ей на глаза. Анна Михайловна с письмом на цыпочках подошла к комнате графини и остановилась.
– Не входите, – сказала она старому графу, шедшему за ней, – после, – и затворила за собой дверь.
Граф приложил ухо к замку и стал слушать.
Сначала он слышал звуки равнодушных речей, потом один звук голоса Анны Михайловны, говорившей длинную речь, потом вскрик, потом молчание, потом опять оба голоса вместе говорили с радостными интонациями, и потом шаги, и Анна Михайловна отворила ему дверь. На лице Анны Михайловны было гордое выражение оператора, окончившего трудную ампутацию и вводящего публику для того, чтоб она могла оценить его искусство.
– C'est fait! [Дело сделано!] – сказала она графу, торжественным жестом указывая на графиню, которая держала в одной руке табакерку с портретом, в другой – письмо и прижимала губы то к тому, то к другому.
Увидав графа, она протянула к нему руки, обняла его лысую голову и через лысую голову опять посмотрела на письмо и портрет и опять для того, чтобы прижать их к губам, слегка оттолкнула лысую голову. Вера, Наташа, Соня и Петя вошли в комнату, и началось чтение. В письме был кратко описан поход и два сражения, в которых участвовал Николушка, производство в офицеры и сказано, что он целует руки maman и papa, прося их благословения, и целует Веру, Наташу, Петю. Кроме того он кланяется m r Шелингу, и m mе Шос и няне, и, кроме того, просит поцеловать дорогую Соню, которую он всё так же любит и о которой всё так же вспоминает. Услыхав это, Соня покраснела так, что слезы выступили ей на глаза. И, не в силах выдержать обратившиеся на нее взгляды, она побежала в залу, разбежалась, закружилась и, раздув баллоном платье свое, раскрасневшаяся и улыбающаяся, села на пол. Графиня плакала.
– О чем же вы плачете, maman? – сказала Вера. – По всему, что он пишет, надо радоваться, а не плакать.
Это было совершенно справедливо, но и граф, и графиня, и Наташа – все с упреком посмотрели на нее. «И в кого она такая вышла!» подумала графиня.
Письмо Николушки было прочитано сотни раз, и те, которые считались достойными его слушать, должны были приходить к графине, которая не выпускала его из рук. Приходили гувернеры, няни, Митенька, некоторые знакомые, и графиня перечитывала письмо всякий раз с новым наслаждением и всякий раз открывала по этому письму новые добродетели в своем Николушке. Как странно, необычайно, радостно ей было, что сын ее – тот сын, который чуть заметно крошечными членами шевелился в ней самой 20 лет тому назад, тот сын, за которого она ссорилась с баловником графом, тот сын, который выучился говорить прежде: «груша», а потом «баба», что этот сын теперь там, в чужой земле, в чужой среде, мужественный воин, один, без помощи и руководства, делает там какое то свое мужское дело. Весь всемирный вековой опыт, указывающий на то, что дети незаметным путем от колыбели делаются мужами, не существовал для графини. Возмужание ее сына в каждой поре возмужания было для нее так же необычайно, как бы и не было никогда миллионов миллионов людей, точно так же возмужавших. Как не верилось 20 лет тому назад, чтобы то маленькое существо, которое жило где то там у ней под сердцем, закричало бы и стало сосать грудь и стало бы говорить, так и теперь не верилось ей, что это же существо могло быть тем сильным, храбрым мужчиной, образцом сыновей и людей, которым он был теперь, судя по этому письму.
– Что за штиль, как он описывает мило! – говорила она, читая описательную часть письма. – И что за душа! Об себе ничего… ничего! О каком то Денисове, а сам, верно, храбрее их всех. Ничего не пишет о своих страданиях. Что за сердце! Как я узнаю его! И как вспомнил всех! Никого не забыл. Я всегда, всегда говорила, еще когда он вот какой был, я всегда говорила…
Более недели готовились, писались брульоны и переписывались набело письма к Николушке от всего дома; под наблюдением графини и заботливостью графа собирались нужные вещицы и деньги для обмундирования и обзаведения вновь произведенного офицера. Анна Михайловна, практическая женщина, сумела устроить себе и своему сыну протекцию в армии даже и для переписки. Она имела случай посылать свои письма к великому князю Константину Павловичу, который командовал гвардией. Ростовы предполагали, что русская гвардия за границей , есть совершенно определительный адрес, и что ежели письмо дойдет до великого князя, командовавшего гвардией, то нет причины, чтобы оно не дошло до Павлоградского полка, который должен быть там же поблизости; и потому решено было отослать письма и деньги через курьера великого князя к Борису, и Борис уже должен был доставить их к Николушке. Письма были от старого графа, от графини, от Пети, от Веры, от Наташи, от Сони и, наконец, 6 000 денег на обмундировку и различные вещи, которые граф посылал сыну.


12 го ноября кутузовская боевая армия, стоявшая лагерем около Ольмюца, готовилась к следующему дню на смотр двух императоров – русского и австрийского. Гвардия, только что подошедшая из России, ночевала в 15 ти верстах от Ольмюца и на другой день прямо на смотр, к 10 ти часам утра, вступала на ольмюцкое поле.
Николай Ростов в этот день получил от Бориса записку, извещавшую его, что Измайловский полк ночует в 15 ти верстах не доходя Ольмюца, и что он ждет его, чтобы передать письмо и деньги. Деньги были особенно нужны Ростову теперь, когда, вернувшись из похода, войска остановились под Ольмюцом, и хорошо снабженные маркитанты и австрийские жиды, предлагая всякого рода соблазны, наполняли лагерь. У павлоградцев шли пиры за пирами, празднования полученных за поход наград и поездки в Ольмюц к вновь прибывшей туда Каролине Венгерке, открывшей там трактир с женской прислугой. Ростов недавно отпраздновал свое вышедшее производство в корнеты, купил Бедуина, лошадь Денисова, и был кругом должен товарищам и маркитантам. Получив записку Бориса, Ростов с товарищем поехал до Ольмюца, там пообедал, выпил бутылку вина и один поехал в гвардейский лагерь отыскивать своего товарища детства. Ростов еще не успел обмундироваться. На нем была затасканная юнкерская куртка с солдатским крестом, такие же, подбитые затертой кожей, рейтузы и офицерская с темляком сабля; лошадь, на которой он ехал, была донская, купленная походом у казака; гусарская измятая шапочка была ухарски надета назад и набок. Подъезжая к лагерю Измайловского полка, он думал о том, как он поразит Бориса и всех его товарищей гвардейцев своим обстреленным боевым гусарским видом.