Литау, Николай Андреевич

Литау, Николай Андреевич
заслуженный мастер спорта России
Род деятельности:	яхтсмен
Дата рождения:	9 августа 1955(1955-08-09) (68 лет)
Место рождения:	село Советское, Северо-Казахстанская область
Гражданство:	СССР, Россия
Награды и премии:	Орден Мужества, медаль «За искусство мореплавания» (Medal for Seamanship, Великобритания), медаль «Голубая вода» (The Blue Water Medal, США)

Николай Андреевич Литау (род. 9 августа 1955, село Советское, Северо-Казахстанская область) — яхтсмен, заслуженный мастер спорта России. Капитан яхты «Апостол Андрей». Организатор и участник уникальных путешествий под парусом.

Биография

Родился 9 августа 1955 года на севере Казахстана. После окончания средней школы и до службы в армии работал на сахарном заводе. В 1974-1976 годах проходил срочную службу в рядах Советской Армии, служил в Иркутской области в частях дальней авиации. Был радистом. Демобилизовался в звании старшего сержанта с должности заместителя командира взвода .

После окончания воинской службы переехал в Москву, поступив на работу водителем в автоколонну Главмосстроя. В 1993 году ушел из автоколонны с должности начальника гаража. Параллельно с работой окончил Московский государственный открытый университет.

Литау с юных лет увлекается различными видами туризма: горным, конным, водным. В 1987 году (в возрасте 32 лет) он поступил в московский яхт-клуб «Буревестник», расположенный на Клязьминском водохранилище и объединявший яхт-клубы московских вузов. Участвовал в парусных регатах и дальних спортивных походах. В 1992 году получил диплом яхтенного капитана. С этого времени деятельность Николая Литау тесно связана с клубом «Приключение» под руководством Д. И. Шпаро, который поддерживал и финансировал, а порой и инициировал экспедиции под руководством или с участием Литау.

С 1993 по 1996 год Литау организовывал и руководил постройкой крейсерской яхты, созданной по специальному проекту для плавания в высоких широтах и названной патриархом Алексием II «Апостол Андрей». Яхта была заложена в Твери 1 июля 1993 года, спущена на воду 9 августа 1996 года и в конце сентября того же года переведена в свой порт приписки — Москву. В следующие годы Литау организовал и осуществил три кругосветных плавания «Апостола Андрея», во время которых было установлено несколько мировых рекордов.

Экспедиции

Яхта «Wild Goose» (1992)

В 1992 году английский писатель и яхтсмен Майлз Кларк (Miles Clark, 1960—1993) совершил путешествие на собственной яхте «Дикий гусь» («Wild Goose») вокруг Европы, часть которого от Белого до Черного морей проходила по внутренним водам России. Помощью в организации прохождения этого участка пути занимался клуб «Приключение» под руководством Д. И. Шпаро. Поскольку по советскому законодательству капитаном судна, идущего по водным путям внутри страны, не мог быть иностранец, роль капитана-наставника было предложено сыграть Литау, который провел яхту от Беломорска до Нижнего Новгорода (дальше яхту вел капитан А. И. Гершуни). Это было первое иностранное судно, прошедшее по Беломоро-Балтийскому каналу. Рассказ о путешествии был опубликован в журнале «National Geographic», корреспондент которого Джим Блейер находился на борту яхты, а также в книге, написанной по запискам М. Кларка его отцом Уоллесом Кларком  .

Первое плавание «Апостола Андрея» (1996—1999)

Старт первому плаванию новой яхты был дан практически сразу же после того как было законечено её строительство и оборудование — 14 ноября 1996 года яхта вышла из Санкт-Петербурга в далекий путь по четырем океанам. Плавание было посвящено 300-летию российского флота. Его первый этап проходил по маршруту: С-Петербург — Хорсенс — Амстердам — Лондон — Брест — Лиссабон — Дакар — Конакри — Кейптаун — Порт-о-Франс — Фримантл — Сидней — Хониара — остров Сайпан — Петропавловск-Камчатский. На этом пути яхта 2 января 1997 года обогнула мыс Рока (западную оконечность Европы), 12 апреля — мыс Игольный (южную оконечность Африки), 3 мая достигла крайней южной точки плавания — 49°58' южной широты, 21 июля обогнула южную оконечность Австралии — мыс Саут-Пойнт и 14 октября пришла на Камчатку, где остановилась на зимовку.

Второй этап плавания — по Северному морскому пути начался 25 июля 1998 года. Яхта прошла по маршруту Петропавловск-Камчатский — Командорские острова — бухта Провидения — мыс Шмидта — Тикси. В районе мыса Шмидта «Апостол Андрей» пять недель находился в плену у льдов. 28 сентября яхта остановилась в Тикси на вторую зимовку и продолжила путь 25 июля 1999 года. 11 августа «Апостол Андрей» обогнул мыс Челюскина, самую северную точку своего пути (77°46' северной широты), а 2 сентября прошел Северный морской путь до конца, бросив якорь в проливе Югорский Шар. Затем яхта обогнула Скандинавию и 11 ноября 1999 года состоялся торжественный финиш плавания в Санкт-Петербурге  .

Награды и звания

Орден Мужества указом Президента Российской Федерации, медаль «За искусство мореплавания» (Medal for Seamanship, Великобритания), медаль «Голубая вода» (The Blue Water Medal, США)

Источники

Книги Н. Литау

• Литау Н. А. Кругосветное плавание на яхте «Апостол Андрей» в 1996—1999 годах: Дневник капитана. — Тверь: Созвездие, 2004. — 208 с. — ISBN 5-901460-06-5.
• Литау Н. А. Второе кругосветное плавание на яхте «Апостол Андрей» в 2001—2002 годах: Дневник капитана. — Тверь: Созвездие, 2004. — 224 с. — ISBN 5-901460-14-6.
• Литау Н. А. Третье кругосветное плавание на яхте «Апостол Андрей» в 2004—2006 годах: Дневник капитана. — Тверь: Созвездие, 2009. — 304 с. — ISBN 5-901460-20-7.

Ссылки

• [www.litau.ru Сайт Николая Литау]
• [shparo.ru Сайт клуба «Приключение» Дмитрия Шпаро"]
• [skr.web-online.ru/avtobiogr-kontakt/litau-krugosvet-1.html Николай Литау. Первое кругосветное плавание: дневник, карта-схема и фото плавания.]
• [skr.web-online.ru/avtobiogr-kontakt/litau-krugosvet-2.html Николай Литау. Второе кругосветное плавание: дневник, карта-схема и фото плавания.]
• [skr.web-online.ru/avtobiogr-kontakt/litau-krugosvet-3.html Николай Литау. Третье кругосветное плавание: дневник, карта-схема и фото плавания.]
• [www.youtube.com/watch?v=sqmLW7VNyC4&feature=player_embedded Три кругосветных плавания «Апостола Андрея» (видеоролик).]
• [vimeo.com/6897188 Кругосветка «Апостола» (телевизионная программа).]

Отрывок, характеризующий Литау, Николай Андреевич

Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!