Литовский лит
Поделись знанием:
<th style="background: #A7C3FF;" colspan="2">Рыночный курс</th>
Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.
Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.
В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.
В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
| Литовский лит (рус.) | |||
|---|---|---|---|
|
Lietuvos litas (лит.) | |||
| |||
| Коды и символы | |||
| Коды ISO 4217 | LTL (440) | ||
| Аббревиатуры | Lt | ||
| Территория обращения | |||
| Эмитент |  Литва
| ||
| Производные и параллельные единицы | |||
| Дробные | Цент (1⁄100) | ||
| Монеты и банкноты | |||
| Монеты | 1, 2, 5, 10, 20, 50 центов 1, 2, 5 литов | ||
| Банкноты | 10, 20, 50, 100, 200, 500 литов | ||
| История | |||
| Введена | 25.06.1993 | ||
| Валюта-предшественник | Литовский талон (LTT) | ||
| Изъятие из обращения | 01.01.2015—15.01.2015 | ||
| Валюта-преемник | Евро | ||
| Производство монет и банкнот | |||
| Эмиссионный центр | Банк Литвы | ||
| [www.lb.lt www.lb.lt] | |||
| Монетный двор | Литовский монетный двор | ||
| [kalykla.lt kalykla.lt] | |||
 Литовский лит на Викискладе
| |||
Лит (лит. litas, мн. ч. litai, Р. п. мн. ч. litų) — денежная единица Литовской Республики с 1922 по 1941 и с 1993 по 2015 год. Состоял из 100 центов (лит. сentas, мн. ч. сentai, Р. п. мн. ч. centų).
Международный код в системе ISO 4217 — LTL.
1 января 2015 года Литва вошла в еврозону, национальную литовскую валюту лит заменил евро по курсу 3,45280 лита за 1 евро.
Содержание
История
После Первой мировой войны в независимой Литовской Республике в обращении находились платёжные средства других государств (например, германский восточный рубль).
В связи с отсутствием собственного законного эмиссионного банка, по соглашению с германской Восточной кредитной кассой (Darlehnskasse Ost), официальным платёжным средством в Литве стали остмарки, названные ауксинас (лит. auksinas — золотой или злотый в польской традиции). В середине 1922 года из-за гиперинфляции марки в Литве нарушилось нормальное функционирование торговли, финансов и кредитов. Сейм Литвы в срочном порядке принял закон о введении лита и учреждении Банка Литвы.
Временные банкноты с датой эмиссии 10 сентября 1922 года были выпущены 25 сентября. Лит был введён в обращение 1 октября, но фактически — 2 октября 1922 года. Золотое содержание лита установлено в 0,1504602 г чистого золота, что соответствовало 1/10 золотого содержания доллара США. Обмен ауксинов на литы осуществлялся по курсу, который еженедельно устанавливался министром финансов с учётом соотношения марки и доллара. Первоначальное соотношение было 175 : 1. По нему были пересчитаны железнодорожные и почтовые тарифы, налоги, облигации, вклады в сберегательные кассы и т. п. Банкноты печатались в Англии, Чехословакии и Германии. Монеты выпуска 1925 года также чеканились за границей. Монеты 1936 и 1938 годов чеканились в Каунасе. Довоенное литовского законодательство устанавливало, что не менее трети эмиссии покрывалось запасом драгметалла, остальное — ликвидными ценными бумагами.
После присоединения Литвы к СССР (1940), с 25 марта 1941 года лит был заменён советским рублём.
После восстановления независимости в качестве платёжного средства использовались, с 5 августа 1991 года, временные деньги «общие талоны» (т. н. «вагнорки», по фамилии премьер-министра Литвы того времени Гедиминаса Вагнорюса). C 1 октября 1992 года они были объявлены единственным законным платёжным средством.
Лит выпущен в обращение 25 июня 1993 года. Временные талоны менялись в соотношении 100 : 1. Временные талоны находились в обороте до 20 июля 1993 года.
С 1 января 2015 года законным платёжным средством в Литве является евро[1], обмен литов производится в соотношении: 1 евро = 3,45280 лита. Период параллельного обращения лита и евро — с 1 по 15 января 2015 года. Литы обменивались на евро: почтовыми отделениями и всеми банками — до 1 марта 2015 года, всеми банками — до 30 марта 2015 года, некоторыми банками — до 30 декабря 2015 года. После этой даты литы обмениваются только Банком Литвы, срок окончания обмена не установлен.
Лит Первой республики
Монеты
| Изображение | Номинал | Год | Материал | Диаметр, мм | Масса, г | Гурт | Тираж |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
1 цент | 1925 | бронза | 15,5 | 1,6 | гладкий | 5 000 000 |
|
1936 | 15,5 | 1,0 | 9 955 000 | |||
|
2 цента | 1936 | 18 | 2,3 | 4 951 107 | ||
|
5 центов | 1925 | 19 | 2,1 | 12 000 000 | ||
|
1936 | 20 | 3,0 | 4 800 000 | |||
|
10 центов | 1925 | 20 | 3,0 | 12 000 000 | ||
|
20 центов | 23 | 4,0 | 8 000 000 | |||
|
50 центов | 25 | 5,0 | 5 000 000 | |||
|
1 лит | 1925 | Ag-500 | 19,0 | 2,7 | рубчатый | 5 985 000 |
|
2 лита | 23,0 | 5,4 | 3 000 000 | |||
|
5 литов | 29,4 | 13,5 | 1 000 000 | |||
|
5 литов | 1936 | Ag-750 | 27,1 | 9,0 | гладкий с надписью TAVO GEROVĖ TAUTOS GEROVĖ |
2 750 000 |
|
10 литов | 1936 | 32,2 | 18,0 | гладкий с надписью TAUTOS JĖGA VIENYBĖJE |
876 000 | |
|
1938 | 180 000 |
Банкноты
| Изображение | Номинал | Размеры (мм) | Основной цвет | Описание | Дата выхода | |||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Лицевая сторона | Оборотная сторона | Лицевая сторона | Оборотная сторона | Водяной знак | ||||
| 1 цент | 80×52 | синий | номинал | номинал и герб Литвы | отсутствует | 10 сентября 1922 | ||
| 5 центов | 80×52 | зелёный | ||||||
| 20 центов | 80×52 | коричневый | ||||||
| 50 центов | 80×52 | фиолетовый | ||||||
| 1 лит | 120×65 | сине-серый | плетёнка или петли | |||||
| 5 литов | 120×65 | |||||||
|
|
500 литов | 198×92 | столбы Гядимина | 1924 | |||
|
|
1000 литов | 220×108 | портрет великого князя Витовта | 1924 | |||
|
|
10 литов | 130×75 | 1927 | ||||
|
|
50 литов | 145×80 | портрет Йонаса Басанавичюса | Кафедральный собор Св. Станислава в Вильнюсе | 1928 | ||
|
|
100 литов | 155×85 | здание Банка Литвы в Каунасе | 1928 | |||
|
|
5 литов | 120×70 | портрет Витовта | сцена Грюнвальдской битвы | 1929 | ||
|
|
20 литов | 140×75 | портрет Витовта, костёл Витовта Великого в Каунасе, наконечник копья с крестом, изображавшиеся на монетах времён Витовта |
статуя Свободы в Каунасе, грузовое судно | 1930 | ||
| 10 литов | зелёный, оранжевый | портрет президента А. Сметоны и Декларация Независимости | групповой портрет членов Литовского Совета, подписавших Декларацию Независимости, гербы городов Клайпеды, Вильнюса, Каунаса |
16 февраля 1938 | ||||
Современный лит
Монеты 1991 года
| Изображение | Номинал | Металл | Диаметр, мм | Толщина, мм | Масса, г | Гурт |
|---|---|---|---|---|---|---|
|
1 цент | алюминий | 18,75 | 1,30 | 0,83 | гладкий |
|
2 цента | 21,75 | 1,30 | 1,12 | ||
|
5 центов | 24,40 | 1,35 | 1,40 | ||
|
10 центов | медь+цинк+олово | 16,0 | 1 | 1,40 | |
|
20 центов | 17,50 | 1,2 | 2,10 | ||
|
50 центов | 21,00 | 1,2 | 3,03 | ||
|
1 лит | медь+никель | 16,75 | 1,5 | 2,35 | рубчатый |
|
2 лита | 20,5 | 1,35 | 3,46 | ||
|
5 литов | 23 | 1,5 | 4,36 |
Монеты 1997—2014 годов
Банк Литвы выпускал официальные наборы монет в 1991, 2000, 2003 и 2008—2014 годах. В состав наборов 1991, 2000 и 2003 годов вошли только монеты соответствующих лет выпуска, в состав наборов 2008, 2009 и 2014 годов также были включены монеты в 1, 2 и 5 центов 1991 года, в наборах 2010—2014 годов содержались памятные жетоны.
| Изображение | Номинал | Материал | Диаметр, мм |
Толщина, мм |
Масса, г |
Гурт | Годы выпуска |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
|
10 центов | медь+цинк+никель | 17,00 | 1,70 | 2,60 | рубчатый | 1997 1998 1999 2000 2003 2006 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 |
|
20 центов | 20,50 | 2,10 | 4,80 | 1997 1998 1999 2000 2003 2007 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 | ||
|
50 центов | 23,00 | 2,10 | 6,00 | 1997 1998 1999 2000 2003 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 | ||
|
1 лит | медь+никель | 22,30 | 2,20 | 6,25 | 1998 1999 2000 2001 2002 2003 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 | |
|
2 лита | кольцо: медь+алюминий+никель центр: медь+никель |
25,00 | 2,20 | 7,50 | прерывисто- рубчатый |
1998 1999 2000 2001 2002 2003 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 |
|
5 литов | кольцо: медь+никель центр: медь+алюминий+никель |
27,50 | 2,35 | 10,10 | гладкий с надписью «PENKI LITAI» (пять литов) |
1998 1999 2000 2003 2008 2009 2010 2011 2012 2013 2014 |
| Примечание: жирным выделены годы, когда данные монеты выходили только в составе наборов. | |||||||
Памятные монеты
Первая юбилейная монета Литвы была выпущена в 1938 году в честь 20-летия независимости государства. В настоящее время Банк Литвы выпускает памятные и юбилейные монеты из драгоценных (золото — номиналами 1, 10, 50, 100, 500 литов, серебро — номиналами 5, 10, 50, 100 литов и биметаллические номиналом 200 литов) и недрагоценных (мельхиор — номиналами 1 и 10 литов, биметаллические номиналом 2 лита и из северного золота номиналом 25 литов) металлов. Первыми после восстановления независимости Литвы были выпущены монеты, посвящённые 60-летию трансатлантического перелёта Дарюса и Гиренаса и визиту папы римского Иоанна Павла II в Литву. Все монеты чеканились на Литовском монетном дворе.
Всего за время существования лита было выпущено 111 разновидностей монет, в том числе 15 из мельхиора, 2 из северного золота, 12 биметаллических (мельхиор + латунь), 69 из серебра 925 пробы, 12 из золота 999 пробы и 1 биметаллическая (золото + серебро)[2][3].
Банкноты
| Изображение | Номинал | Дата выпуска |
Дата изъятия |
Размеры (мм) |
Описание | |
|---|---|---|---|---|---|---|
| Лицевая сторона | Оборотная сторона | |||||
|
|
1 лит | 1994 | 1 марта 2007 |
135×65 | Лицевая сторона: портрет литовской писательницы Юлии Жемайте (1845—1921) Оборотная сторона: деревянный костёл Святого Иосафата в Палуше Водяной знак: герб Литвы |
|
|
2 лита | 1993 | 1 марта 2007 |
135×65 | Лицевая сторона: портрет литовского писателя-просветителя Мотеюса Валанчюса (1801—1875) Оборотная сторона: вид на Тракайский замок Водяной знак: герб Литвы |
|
|
5 литов | 1993 | 1 марта 2007 |
135×65 | Лицевая сторона: портрет «отца» литовского литературного языка Йонаса Яблонскиса (1860—1930) Оборотная сторона: скульптура «Литовская школа» Пятраса Римши Водяной знак: герб Литвы |
|
|
10 литов | 1991 | 1 января 1996 |
135×65 | Лицевая сторона: портреты литовских лётчиков Стяпонаса Дарюса (1896—1933) и Стасиса Гиренаса (1893—1933) Оборотная сторона: самолёт «Lituanica», летящий над Атлантическим океаном Водяной знак: герб Литвы |
|
|
1993 | 1 марта 2007 | |||
|
|
1997 | 1 июня 2012 | |||
|
|
2001 | 15 января 2015 | |||
|
2007 | 15 января 2015 | ||||
|
|
20 литов | 1991 | 1 июня 1994 |
135×65 | Лицевая сторона: портрет литовского поэта и драматурга Майрониса (Йонаса Мачюлиса) (1862—1932) Оборотная сторона: военный музей им. Витаутаса Великого и статуя Свободы в Каунасе Водяной знак: герб Литвы (на банкнотах 1993 года) / портрет Майрониса (на последующих) |
|
|
1993 | 1 марта 2007 | |||
|
|
1997 | 1 июня 2012 | |||
|
|
2001 | 15 января 2015 | |||
|
|
2007 | 15 января 2015 | |||
|
|
50 литов | 1991 | 1 января 1996 |
135×65 | Лицевая сторона: портрет отца литовского национального возрождения Йонаса Басанавичюса (1851—1927) Оборотная сторона: вид на кафедральный собор Святого Станислава и колокольню в Вильнюсе Водяной знак: герб Литвы (на банкнотах 1993 года) / портрет Басанавичюса (на последующих) |
|
|
1993 | 1 марта 2007 | |||
|
|
1998 | 15 января 2015 | |||
|
|
2003 | 15 января 2015 | |||
|
|
100 литов | 1991 | 1 июля 2001 |
135×65 | Лицевая сторона: портрет литовского историка Симонаса Даукантаса (1793—1864) Оборотная сторона: вид на Вильнюсский университет с костёлом Святых Иоаннов и колокольней Водяной знак: герб Литвы (на банкнотах 1993 года) / портрет Даукантаса (на последующих) |
|
|
2000 | 15 января 2015 | |||
|
|
2007 | 15 января 2015 | |||
|
|
200 литов | 1997 | 15 января 2015 |
135×65 | Лицевая сторона: портрет литовского драматурга Видунаса (Вильгельмаса Сторостаса) (1868—1953) Оборотная сторона: Клайпедский маяк Водяной знак: портрет Видунаса |
|
|
500 литов | 2000 | 15 января 2015 |
147×70 | Лицевая сторона: портрет литовского литератора Винцаса Кудирки (1858—1899) Оборотная сторона: Литовский Колокол Свободы и вид на долину реки Водяной знак: портрет Кудирки |
Интересные факты
- В 1991 году были выпущены первые, после восстановления независимости Литвы, банкноты, и банкнота номиналом в 50 литов была выпущена с ошибкой — на банкноте изображён вильнюсский Кафедральный Собор, на коньке которого, по центру, стоит статуя Св. Елены. На банкноте 1991 года Св. Елена держит крест в левой руке, в действительности же она держит крест в правой руке. [aes.iupui.edu/rwise/banknotes/lithuania/LithuaniaP49-50Litu-1991(1993)-donatedoy_b.jpg]
- На банкноте 10 литов выпуска 1993 года заметно изменены контуры Северной Америки и Европы.[4]
Режим валютного курса
См. также: Режим валютного курса
С 1 апреля 1994 до 31 января 2002 года лит был привязан к доллару в соотношении 4:1, с 1 февраля 2002 — к евро в установившемся к тому периоду соотношении 3,4528:1, которое оставалось неизменным до введения в Литве общеевропейской валюты[5]. Для реализации этой задачи с 28 июня 2004 года был лит включен в Европейский механизм поддержания обменных курсов (англ. en:European Exchange Rate Mechanism, ERM II). Официально курс включенной в этот механизм валюты не может отклоняться от фиксированного более, чем на 15 %; с момента привязки к евро фактическое отклонение курса лита от заданного составило 0 %.
| Google Finance (.../LTL): | [finance.google.com/finance?q=RUBLTL RUB] [finance.google.com/finance?q=USDLTL USD] [finance.google.com/finance?q=EURLTL EUR] [finance.google.com/finance?q=GBPLTL GBP] [finance.google.com/finance?q=JPYLTL JPY] [finance.google.com/finance?q=CHFLTL CHF] | |
| Yahoo! Finance (.../LTL): | [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=RUB&to=LTL&submit=Convert RUB] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=USD&to=LTL&submit=Convert USD] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=EUR&to=LTL&submit=Convert EUR] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=GBP&to=LTL&submit=Convert GBP] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=JPY&to=LTL&submit=Convert JPY] [finance.yahoo.com/currency/convert?amt=1&from=CHF&to=LTL&submit=Convert CHF] | |
| [www.xe.com XE.com (.../LTL)]: | [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=RUB&To=LTL RUB] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=USD&To=LTL USD] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=EUR&To=LTL EUR] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=GBP&To=LTL GBP] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=JPY&To=LTL JPY] [www.xe.com/ucc/convert.cgi?Amount=1&From=CHF&To=LTL CHF] | |
| [www.OANDA.com OANDA.com (.../LTL)]: | [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=RUB&expr=LTL RUB] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=USD&expr=LTL USD] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=EUR&expr=LTL EUR] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=GBP&expr=LTL GBP] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=JPY&expr=LTL JPY] [www.oanda.com/convert/classic?value=1&exch=CHF&expr=LTL CHF] | |
| Эмитент (.../LTL): | [www.rfrate.com/#!RUBLTL RUB] [www.rfrate.com/#!USDLTL USD] [www.rfrate.com/#!EURLTL EUR] [www.rfrate.com/#!GBPLTL GBP] [www.rfrate.com/#!JPYLTL JPY] [www.rfrate.com/#!CHFLTL CHF] | |
| ЦБ РФ / ЕЦБ / МВФ: | [www.rfrate.com/#!LTL LTL/RUB (ЦБ РФ)] [www.rfrate.com/?source=ecb#!EURLTL EUR/LTL (ЕЦБ)] |
См. также
Источники
- [openexchangerates.org/about Open exchange rates]. — Сайт API-провайдера. — OER, 2012.
- [www.imf.org/external/russian/index.htm Международный валютный фонд]. — Официальный сайт. — МВФ, 2011.
Напишите отзыв о статье "Литовский лит"
Ссылки
- [www.pinigai.lt/lt Деньги в Литве] (лит.)
- [www.lb.lt/banknotai_ir_monetos Банкноты и монеты на официальной странице Банка Литвы] (лит.)
- [ciscoins.narod.ru/ Монеты стран СНГ и Балтии]
- [www.bonistica.ru/cat/europe/lithuania/ Энциклопедия банкнот Литвы от 1922 до наших дней]
- [lithuanian-mint.lt/ Официальная страница Литовского монетного двора] (лит.) (англ.)
- [www.banknotesgallery.com/2012/05/lithuania-litas-5-litai-banknote-1922.html Банкноты стран мира. Банкноты Литвы. 5 Литов 1922 года.]
- [www.15min.lt/ru/article/ekonomika/dvadtsatiletie-lita-so-smertelnym-znakom-505-347123#ixzz2Z8Hvu6fV Двадцатилетие лита со смертельным знаком] // ru.15min.lt, 25 июня 2013
Примечания
- ↑ [www.bbc.co.uk/russian/international/2015/01/150101_lithuania_joins_euro Литва празднует вступление в еврозону] // bbcrussian.com, 1 января 2015
- ↑ [www.lb.lt/collector_commemorative_circulation_coins Collector (commemorative) circulation coins — Bank of Lithuania] (англ.)
- ↑ [www.lb.lt/issued_commemorative_coins Issued collector (commemorative) coins — Bank of Lithuania] (англ.)
- ↑ [www.lb.lt/banknotai_1 LTB — Banknotai]
- ↑ МВФ, 2011, [www.imf.org/external/np/mfd/er/2008/eng/0408.htm De Facto Classification of Exchange Rate Regimes and Monetary Policy Frameworks].
| |||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Литовский лит
Явившись к полковому командиру, получив назначение в прежний эскадрон, сходивши на дежурство и на фуражировку, войдя во все маленькие интересы полка и почувствовав себя лишенным свободы и закованным в одну узкую неизменную рамку, Ростов испытал то же успокоение, ту же опору и то же сознание того, что он здесь дома, на своем месте, которые он чувствовал и под родительским кровом. Не было этой всей безурядицы вольного света, в котором он не находил себе места и ошибался в выборах; не было Сони, с которой надо было или не надо было объясняться. Не было возможности ехать туда или не ехать туда; не было этих 24 часов суток, которые столькими различными способами можно было употребить; не было этого бесчисленного множества людей, из которых никто не был ближе, никто не был дальше; не было этих неясных и неопределенных денежных отношений с отцом, не было напоминания об ужасном проигрыше Долохову! Тут в полку всё было ясно и просто. Весь мир был разделен на два неровные отдела. Один – наш Павлоградский полк, и другой – всё остальное. И до этого остального не было никакого дела. В полку всё было известно: кто был поручик, кто ротмистр, кто хороший, кто дурной человек, и главное, – товарищ. Маркитант верит в долг, жалованье получается в треть; выдумывать и выбирать нечего, только не делай ничего такого, что считается дурным в Павлоградском полку; а пошлют, делай то, что ясно и отчетливо, определено и приказано: и всё будет хорошо.Вступив снова в эти определенные условия полковой жизни, Ростов испытал радость и успокоение, подобные тем, которые чувствует усталый человек, ложась на отдых. Тем отраднее была в эту кампанию эта полковая жизнь Ростову, что он, после проигрыша Долохову (поступка, которого он, несмотря на все утешения родных, не мог простить себе), решился служить не как прежде, а чтобы загладить свою вину, служить хорошо и быть вполне отличным товарищем и офицером, т. е. прекрасным человеком, что представлялось столь трудным в миру, а в полку столь возможным.
Ростов, со времени своего проигрыша, решил, что он в пять лет заплатит этот долг родителям. Ему посылалось по 10 ти тысяч в год, теперь же он решился брать только две, а остальные предоставлять родителям для уплаты долга.
Армия наша после неоднократных отступлений, наступлений и сражений при Пултуске, при Прейсиш Эйлау, сосредоточивалась около Бартенштейна. Ожидали приезда государя к армии и начала новой кампании.
Павлоградский полк, находившийся в той части армии, которая была в походе 1805 года, укомплектовываясь в России, опоздал к первым действиям кампании. Он не был ни под Пултуском, ни под Прейсиш Эйлау и во второй половине кампании, присоединившись к действующей армии, был причислен к отряду Платова.
Отряд Платова действовал независимо от армии. Несколько раз павлоградцы были частями в перестрелках с неприятелем, захватили пленных и однажды отбили даже экипажи маршала Удино. В апреле месяце павлоградцы несколько недель простояли около разоренной до тла немецкой пустой деревни, не трогаясь с места.
Была ростепель, грязь, холод, реки взломало, дороги сделались непроездны; по нескольку дней не выдавали ни лошадям ни людям провианта. Так как подвоз сделался невозможен, то люди рассыпались по заброшенным пустынным деревням отыскивать картофель, но уже и того находили мало. Всё было съедено, и все жители разбежались; те, которые оставались, были хуже нищих, и отнимать у них уж было нечего, и даже мало – жалостливые солдаты часто вместо того, чтобы пользоваться от них, отдавали им свое последнее.
Павлоградский полк в делах потерял только двух раненых; но от голоду и болезней потерял почти половину людей. В госпиталях умирали так верно, что солдаты, больные лихорадкой и опухолью, происходившими от дурной пищи, предпочитали нести службу, через силу волоча ноги во фронте, чем отправляться в больницы. С открытием весны солдаты стали находить показывавшееся из земли растение, похожее на спаржу, которое они называли почему то машкин сладкий корень, и рассыпались по лугам и полям, отыскивая этот машкин сладкий корень (который был очень горек), саблями выкапывали его и ели, несмотря на приказания не есть этого вредного растения.
Весною между солдатами открылась новая болезнь, опухоль рук, ног и лица, причину которой медики полагали в употреблении этого корня. Но несмотря на запрещение, павлоградские солдаты эскадрона Денисова ели преимущественно машкин сладкий корень, потому что уже вторую неделю растягивали последние сухари, выдавали только по полфунта на человека, а картофель в последнюю посылку привезли мерзлый и проросший. Лошади питались тоже вторую неделю соломенными крышами с домов, были безобразно худы и покрыты еще зимнею, клоками сбившеюся шерстью.
Несмотря на такое бедствие, солдаты и офицеры жили точно так же, как и всегда; так же и теперь, хотя и с бледными и опухлыми лицами и в оборванных мундирах, гусары строились к расчетам, ходили на уборку, чистили лошадей, амуницию, таскали вместо корма солому с крыш и ходили обедать к котлам, от которых вставали голодные, подшучивая над своею гадкой пищей и своим голодом. Также как и всегда, в свободное от службы время солдаты жгли костры, парились голые у огней, курили, отбирали и пекли проросший, прелый картофель и рассказывали и слушали рассказы или о Потемкинских и Суворовских походах, или сказки об Алеше пройдохе, и о поповом батраке Миколке.
Офицеры так же, как и обыкновенно, жили по двое, по трое, в раскрытых полуразоренных домах. Старшие заботились о приобретении соломы и картофеля, вообще о средствах пропитания людей, младшие занимались, как всегда, кто картами (денег было много, хотя провианта и не было), кто невинными играми – в свайку и городки. Об общем ходе дел говорили мало, частью оттого, что ничего положительного не знали, частью оттого, что смутно чувствовали, что общее дело войны шло плохо.
Ростов жил, попрежнему, с Денисовым, и дружеская связь их, со времени их отпуска, стала еще теснее. Денисов никогда не говорил про домашних Ростова, но по нежной дружбе, которую командир оказывал своему офицеру, Ростов чувствовал, что несчастная любовь старого гусара к Наташе участвовала в этом усилении дружбы. Денисов видимо старался как можно реже подвергать Ростова опасностям, берег его и после дела особенно радостно встречал его целым и невредимым. На одной из своих командировок Ростов нашел в заброшенной разоренной деревне, куда он приехал за провиантом, семейство старика поляка и его дочери, с грудным ребенком. Они были раздеты, голодны, и не могли уйти, и не имели средств выехать. Ростов привез их в свою стоянку, поместил в своей квартире, и несколько недель, пока старик оправлялся, содержал их. Товарищ Ростова, разговорившись о женщинах, стал смеяться Ростову, говоря, что он всех хитрее, и что ему бы не грех познакомить товарищей с спасенной им хорошенькой полькой. Ростов принял шутку за оскорбление и, вспыхнув, наговорил офицеру таких неприятных вещей, что Денисов с трудом мог удержать обоих от дуэли. Когда офицер ушел и Денисов, сам не знавший отношений Ростова к польке, стал упрекать его за вспыльчивость, Ростов сказал ему:
– Как же ты хочешь… Она мне, как сестра, и я не могу тебе описать, как это обидно мне было… потому что… ну, оттого…
Денисов ударил его по плечу, и быстро стал ходить по комнате, не глядя на Ростова, что он делывал в минуты душевного волнения.
– Экая дуг'ацкая ваша пог'ода Г'остовская, – проговорил он, и Ростов заметил слезы на глазах Денисова.
В апреле месяце войска оживились известием о приезде государя к армии. Ростову не удалось попасть на смотр который делал государь в Бартенштейне: павлоградцы стояли на аванпостах, далеко впереди Бартенштейна.
Они стояли биваками. Денисов с Ростовым жили в вырытой для них солдатами землянке, покрытой сучьями и дерном. Землянка была устроена следующим, вошедшим тогда в моду, способом: прорывалась канава в полтора аршина ширины, два – глубины и три с половиной длины. С одного конца канавы делались ступеньки, и это был сход, крыльцо; сама канава была комната, в которой у счастливых, как у эскадронного командира, в дальней, противуположной ступеням стороне, лежала на кольях, доска – это был стол. С обеих сторон вдоль канавы была снята на аршин земля, и это были две кровати и диваны. Крыша устраивалась так, что в середине можно было стоять, а на кровати даже можно было сидеть, ежели подвинуться ближе к столу. У Денисова, жившего роскошно, потому что солдаты его эскадрона любили его, была еще доска в фронтоне крыши, и в этой доске было разбитое, но склеенное стекло. Когда было очень холодно, то к ступеням (в приемную, как называл Денисов эту часть балагана), приносили на железном загнутом листе жар из солдатских костров, и делалось так тепло, что офицеры, которых много всегда бывало у Денисова и Ростова, сидели в одних рубашках.
В апреле месяце Ростов был дежурным. В 8 м часу утра, вернувшись домой, после бессонной ночи, он велел принести жару, переменил измокшее от дождя белье, помолился Богу, напился чаю, согрелся, убрал в порядок вещи в своем уголке и на столе, и с обветрившимся, горевшим лицом, в одной рубашке, лег на спину, заложив руки под голову. Он приятно размышлял о том, что на днях должен выйти ему следующий чин за последнюю рекогносцировку, и ожидал куда то вышедшего Денисова. Ростову хотелось поговорить с ним.
За шалашом послышался перекатывающийся крик Денисова, очевидно разгорячившегося. Ростов подвинулся к окну посмотреть, с кем он имел дело, и увидал вахмистра Топчеенко.
– Я тебе пг'иказывал не пускать их жг'ать этот ког'ень, машкин какой то! – кричал Денисов. – Ведь я сам видел, Лазаг'чук с поля тащил.
– Я приказывал, ваше высокоблагородие, не слушают, – отвечал вахмистр.
Ростов опять лег на свою кровать и с удовольствием подумал: «пускай его теперь возится, хлопочет, я свое дело отделал и лежу – отлично!» Из за стенки он слышал, что, кроме вахмистра, еще говорил Лаврушка, этот бойкий плутоватый лакей Денисова. Лаврушка что то рассказывал о каких то подводах, сухарях и быках, которых он видел, ездивши за провизией.
За балаганом послышался опять удаляющийся крик Денисова и слова: «Седлай! Второй взвод!»
«Куда это собрались?» подумал Ростов.
Через пять минут Денисов вошел в балаган, влез с грязными ногами на кровать, сердито выкурил трубку, раскидал все свои вещи, надел нагайку и саблю и стал выходить из землянки. На вопрос Ростова, куда? он сердито и неопределенно отвечал, что есть дело.
– Суди меня там Бог и великий государь! – сказал Денисов, выходя; и Ростов услыхал, как за балаганом зашлепали по грязи ноги нескольких лошадей. Ростов не позаботился даже узнать, куда поехал Денисов. Угревшись в своем угле, он заснул и перед вечером только вышел из балагана. Денисов еще не возвращался. Вечер разгулялся; около соседней землянки два офицера с юнкером играли в свайку, с смехом засаживая редьки в рыхлую грязную землю. Ростов присоединился к ним. В середине игры офицеры увидали подъезжавшие к ним повозки: человек 15 гусар на худых лошадях следовали за ними. Повозки, конвоируемые гусарами, подъехали к коновязям, и толпа гусар окружила их.
– Ну вот Денисов всё тужил, – сказал Ростов, – вот и провиант прибыл.
– И то! – сказали офицеры. – То то радешеньки солдаты! – Немного позади гусар ехал Денисов, сопутствуемый двумя пехотными офицерами, с которыми он о чем то разговаривал. Ростов пошел к нему навстречу.
– Я вас предупреждаю, ротмистр, – говорил один из офицеров, худой, маленький ростом и видимо озлобленный.
– Ведь сказал, что не отдам, – отвечал Денисов.
– Вы будете отвечать, ротмистр, это буйство, – у своих транспорты отбивать! Наши два дня не ели.
– А мои две недели не ели, – отвечал Денисов.
– Это разбой, ответите, милостивый государь! – возвышая голос, повторил пехотный офицер.
– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.
– Да что ж ты кричишь, успокойся, – говорил Ростов: – вот опять кровь пошла. Постой же, перебинтовать надо. Денисова перебинтовали и уложили спать. На другой день он проснулся веселый и спокойный. Но в полдень адъютант полка с серьезным и печальным лицом пришел в общую землянку Денисова и Ростова и с прискорбием показал форменную бумагу к майору Денисову от полкового командира, в которой делались запросы о вчерашнем происшествии. Адъютант сообщил, что дело должно принять весьма дурной оборот, что назначена военно судная комиссия и что при настоящей строгости касательно мародерства и своевольства войск, в счастливом случае, дело может кончиться разжалованьем.
Дело представлялось со стороны обиженных в таком виде, что, после отбития транспорта, майор Денисов, без всякого вызова, в пьяном виде явился к обер провиантмейстеру, назвал его вором, угрожал побоями и когда был выведен вон, то бросился в канцелярию, избил двух чиновников и одному вывихнул руку.
Денисов, на новые вопросы Ростова, смеясь сказал, что, кажется, тут точно другой какой то подвернулся, но что всё это вздор, пустяки, что он и не думает бояться никаких судов, и что ежели эти подлецы осмелятся задрать его, он им ответит так, что они будут помнить.
Денисов говорил пренебрежительно о всем этом деле; но Ростов знал его слишком хорошо, чтобы не заметить, что он в душе (скрывая это от других) боялся суда и мучился этим делом, которое, очевидно, должно было иметь дурные последствия. Каждый день стали приходить бумаги запросы, требования к суду, и первого мая предписано было Денисову сдать старшему по себе эскадрон и явиться в штаб девизии для объяснений по делу о буйстве в провиантской комиссии. Накануне этого дня Платов делал рекогносцировку неприятеля с двумя казачьими полками и двумя эскадронами гусар. Денисов, как всегда, выехал вперед цепи, щеголяя своей храбростью. Одна из пуль, пущенных французскими стрелками, попала ему в мякоть верхней части ноги. Может быть, в другое время Денисов с такой легкой раной не уехал бы от полка, но теперь он воспользовался этим случаем, отказался от явки в дивизию и уехал в госпиталь.
В июне месяце произошло Фридландское сражение, в котором не участвовали павлоградцы, и вслед за ним объявлено было перемирие. Ростов, тяжело чувствовавший отсутствие своего друга, не имея со времени его отъезда никаких известий о нем и беспокоясь о ходе его дела и раны, воспользовался перемирием и отпросился в госпиталь проведать Денисова.
Госпиталь находился в маленьком прусском местечке, два раза разоренном русскими и французскими войсками. Именно потому, что это было летом, когда в поле было так хорошо, местечко это с своими разломанными крышами и заборами и своими загаженными улицами, оборванными жителями и пьяными и больными солдатами, бродившими по нем, представляло особенно мрачное зрелище.
В каменном доме, на дворе с остатками разобранного забора, выбитыми частью рамами и стеклами, помещался госпиталь. Несколько перевязанных, бледных и опухших солдат ходили и сидели на дворе на солнушке.
Как только Ростов вошел в двери дома, его обхватил запах гниющего тела и больницы. На лестнице он встретил военного русского доктора с сигарою во рту. За доктором шел русский фельдшер.
– Не могу же я разорваться, – говорил доктор; – приходи вечерком к Макару Алексеевичу, я там буду. – Фельдшер что то еще спросил у него.
– Э! делай как знаешь! Разве не всё равно? – Доктор увидал подымающегося на лестницу Ростова.
– Вы зачем, ваше благородие? – сказал доктор. – Вы зачем? Или пуля вас не брала, так вы тифу набраться хотите? Тут, батюшка, дом прокаженных.
– Отчего? – спросил Ростов.
– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
