Литч, Арчибальд

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Арчибальд Литч
Archibald Leitch
Основные сведения
Страна

Шотландия

Место рождения

Глазго, Шотландия

Работы и достижения
Работал в городах

Ливерпуль, Мидлсбро, Шеффилд, Кардифф, Глазго, Лондон, Дублин, Данди, Саутгемптон, Блэкберн, Портсмут, Плимут, Хаддерсфилд, Манчестер, Брадфорд, Сандерленд, Эдинбург, Бирмингем, Белфаст и др.

Важнейшие постройки

Айброкс, Вилла Парк, Гудисон Парк, Олд Траффорд, Стэмфорд Бридж, Хайбери, Энфилд

Арчибальд «Арчи» Литч (англ. Archibald "Archie" Leitch; 27 апреля 1865 — 25 апреля 1939) — шотландский архитектор, наиболее известный по проектированию футбольных стадионов в Великобритании и Ирландии.

Урожденец Глазго, Литч начал работать архитектором в родном городе, проектируя здания заводов и фабрик. Впоследствии занялся проектированием стадионов. Его первым стадионом стал «Айброкс Парк», домашний стадион «Рейнджерс», построенный в 1899 году.

Стадионы, построенные по проектам Литча, считаются в большей степени функциональными, нежели эстетически изысканными. В них явно прослеживается влияние ранних индустриальных проектов Литча. Типичный стадион, построенный по его проекту, состоит из двухъярусных трибун с перекрёстными стальными балюстрадами спереди верхних ярусов, и покрыт наклонной крышей, которая накрывает трибуны и завершается над футбольным полем.

Первым проектом Литча в Англии стала трибуна «Джон Стрит» на «Брэмолл Лейн», которая вмещала 3000 сидячих и 6000 стоячих мест, а также большую зону для журналистов, сконструированную в средневековом (тюдоровском) стиле.

Даже после трагедии 1902 года, когда 25 человек погибли после обрушения трибуны на «Айброкс Парк», архитектурные проекты Литча продолжали пользоваться спросом. В течение четырёх последующих десятилетий он был главным футбольным архитектором Великобритании. В общей сложности он сконструировал, частично или полностью, более 20 британских стадионов с 1899 по 1939 годы, включая:

Многие из проектов Литча были разрушены для последующей реконструкции (особенно после доклада Тейлора и перестройки стадионов в полностью сидячие), например, трибуна «Тринити Роуд» на «Вилла Парк», которая считалась одной из его лучших работ, была разрушена в 2000 году. По сей день сохранились главная трибуна и павильон на «Крейвен Коттедж», а также фасад главной трибуны на «Айброкс» (хотя сама трибуна была реконструирована); и то, и другое в настоящее время находится под охраной государства как памятник архитектуры.

Напишите отзыв о статье "Литч, Арчибальд"



Ссылки

  • Simon Inglis. Engineering Archie: Archibald Leitch - Football Ground Designer. — English Heritage, 2005. — ISBN 1-85074-918-3.
  • [www.timesonline.co.uk/article/0,,27-1573777,00.html Richard Whitehead. Man who built his place in history. The Times. 18.04.2005.]
  • [www.scotcities.com/peripheral.htm Explore Glasgow — All round the city] Информация о постройках Литча в Глазго.

Отрывок, характеризующий Литч, Арчибальд

– Жалко, жалко молодца; давай письмо.
Едва Ростов успел передать письмо и рассказать всё дело Денисова, как с лестницы застучали быстрые шаги со шпорами и генерал, отойдя от него, подвинулся к крыльцу. Господа свиты государя сбежали с лестницы и пошли к лошадям. Берейтор Эне, тот самый, который был в Аустерлице, подвел лошадь государя, и на лестнице послышался легкий скрип шагов, которые сейчас узнал Ростов. Забыв опасность быть узнанным, Ростов подвинулся с несколькими любопытными из жителей к самому крыльцу и опять, после двух лет, он увидал те же обожаемые им черты, то же лицо, тот же взгляд, ту же походку, то же соединение величия и кротости… И чувство восторга и любви к государю с прежнею силою воскресло в душе Ростова. Государь в Преображенском мундире, в белых лосинах и высоких ботфортах, с звездой, которую не знал Ростов (это была legion d'honneur) [звезда почетного легиона] вышел на крыльцо, держа шляпу под рукой и надевая перчатку. Он остановился, оглядываясь и всё освещая вокруг себя своим взглядом. Кое кому из генералов он сказал несколько слов. Он узнал тоже бывшего начальника дивизии Ростова, улыбнулся ему и подозвал его к себе.
Вся свита отступила, и Ростов видел, как генерал этот что то довольно долго говорил государю.
Государь сказал ему несколько слов и сделал шаг, чтобы подойти к лошади. Опять толпа свиты и толпа улицы, в которой был Ростов, придвинулись к государю. Остановившись у лошади и взявшись рукою за седло, государь обратился к кавалерийскому генералу и сказал громко, очевидно с желанием, чтобы все слышали его.
– Не могу, генерал, и потому не могу, что закон сильнее меня, – сказал государь и занес ногу в стремя. Генерал почтительно наклонил голову, государь сел и поехал галопом по улице. Ростов, не помня себя от восторга, с толпою побежал за ним.


На площади куда поехал государь, стояли лицом к лицу справа батальон преображенцев, слева батальон французской гвардии в медвежьих шапках.
В то время как государь подъезжал к одному флангу баталионов, сделавших на караул, к противоположному флангу подскакивала другая толпа всадников и впереди их Ростов узнал Наполеона. Это не мог быть никто другой. Он ехал галопом в маленькой шляпе, с Андреевской лентой через плечо, в раскрытом над белым камзолом синем мундире, на необыкновенно породистой арабской серой лошади, на малиновом, золотом шитом, чепраке. Подъехав к Александру, он приподнял шляпу и при этом движении кавалерийский глаз Ростова не мог не заметить, что Наполеон дурно и не твердо сидел на лошади. Батальоны закричали: Ура и Vive l'Empereur! [Да здравствует Император!] Наполеон что то сказал Александру. Оба императора слезли с лошадей и взяли друг друга за руки. На лице Наполеона была неприятно притворная улыбка. Александр с ласковым выражением что то говорил ему.
Ростов не спуская глаз, несмотря на топтание лошадьми французских жандармов, осаживавших толпу, следил за каждым движением императора Александра и Бонапарте. Его, как неожиданность, поразило то, что Александр держал себя как равный с Бонапарте, и что Бонапарте совершенно свободно, как будто эта близость с государем естественна и привычна ему, как равный, обращался с русским царем.
Александр и Наполеон с длинным хвостом свиты подошли к правому флангу Преображенского батальона, прямо на толпу, которая стояла тут. Толпа очутилась неожиданно так близко к императорам, что Ростову, стоявшему в передних рядах ее, стало страшно, как бы его не узнали.
– Sire, je vous demande la permission de donner la legion d'honneur au plus brave de vos soldats, [Государь, я прошу у вас позволенья дать орден Почетного легиона храбрейшему из ваших солдат,] – сказал резкий, точный голос, договаривающий каждую букву. Это говорил малый ростом Бонапарте, снизу прямо глядя в глаза Александру. Александр внимательно слушал то, что ему говорили, и наклонив голову, приятно улыбнулся.
– A celui qui s'est le plus vaillament conduit dans cette derieniere guerre, [Тому, кто храбрее всех показал себя во время войны,] – прибавил Наполеон, отчеканивая каждый слог, с возмутительным для Ростова спокойствием и уверенностью оглядывая ряды русских, вытянувшихся перед ним солдат, всё держащих на караул и неподвижно глядящих в лицо своего императора.
– Votre majeste me permettra t elle de demander l'avis du colonel? [Ваше Величество позволит ли мне спросить мнение полковника?] – сказал Александр и сделал несколько поспешных шагов к князю Козловскому, командиру батальона. Бонапарте стал между тем снимать перчатку с белой, маленькой руки и разорвав ее, бросил. Адъютант, сзади торопливо бросившись вперед, поднял ее.