Чекалин (город)

Город Чекалин Герб Страна РоссияРоссия Субъект Федерации Тульская областьТульская область Муниципальный район Суворовский Городское поселение город Чекалин Координаты 54°06′00″ с. ш. 36°15′00″ в. д.54.10000° с. ш. 36.25000° в. д. / 54.10000; 36.25000    Основан в 1565 году Прежние названия до 1944 — Лихвин Высота центра 190 м Население ↗965 человек (2016) Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 48763 Автомобильный код 71 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=70240508 70 240 508] Чекалин Москва Тула Суворов Чекалин

К:Населённые пункты, основанные в 1565 году

Чека́лин — город в Суворовском районе Тульской области в России, образует городское поселение «город Чекалин». Название до 1944 года — Лихвин.

Население — 965 чел. (2016), на 1 января 2015 года один из самых малочисленных городов России (до придания статуса города Иннополису в конце 2014 г. был самым малочисленным).

География

Город расположен на левом берегу реки Оки, в 102 км от Тулы, в 16 км от Суворова, в 30 км от Перемышля, в 7 км от железнодорожных станций Чекалин (с 2009 года не действует) и Черепеть (на линии Тула — Козельск), на границе с Перемышльским районом Калужской области.

Урез воды реки Оки у Чекалина 122,5 м. Характерная особенность водного режима Оки, достигающей у города стометровой ширины, — высокий уровень весеннего половодья, начинающегося обычно в конце марта и продолжающегося 10-20 дней. Максимальный отмеченный подъём воды составил 13,7 м, средний подъём 2 м. Левый берег Оки, на котором расположен город, имеет большой уклон и изрезан оврагами. На террасированных склонах долины Оки близ Лихвина в XIX веке был произведён стратиграфический опорный разрез, позволивший изучить характер межледниковых отложений, образовавшихся после окского оледенения. Это межледниковье по месту исследования было названо лихвинским. Около 15% площади Чекалина занято лесной растительностью, основные древесные породы — липа, дуб, клён остролистный, в густом подлеске отмечены лещина, жимолость лесная, бересклет бородавчатый, жестер слабительный. Травяной покров представлен лесными (сныть, пролесник, осока волосистая) и степными (осока горная, лапчатка белая, чабрец и др.) видами. На песчаных почвах — сосняк почти без подлеска, с букашником горным, цмином песчаным, чабрецом Маршалла в травяном покрове.

История

Город известен под названием Ли́хвин с 1565 года, когда был причислен Иваном Грозным к опричным городам и укреплён. В конце XVI века входил в Засечную черту, был центром Лихвинских засек. Город был окружён дубовой стеной и четырьмя глухими башнями (остатки земляной крепости сохранились).

С 1727 года Лихвин — уездный город Лихвинского уезда Московской губернии, с 1776 года — Калужского наместничества (губернии). В том же 1776 году губернским архитектором П. Р. Никитиным был разработан генеральный план Лихвина. В начале XIX века Лихвин был оживлённым торговым городом с пристанью на Оке, связывавшей город с Белёвом, Калугой, Алексиным.

В конце XIX в. Лихвин занимал площадь в одну квадратную версту; в городе насчитывалось 266 домов (в том числе 21 каменный), 4 храма, 25 торговых лавок, 7 трактиров и оптовый винный склад; из 4 действовавших заводов наиболее значительным был винокуренный. Кроме того, в Лихвине числилось свыше 80 ремесленных заведений. Образование было представлено тремя училищами: мужским уездным, мужским приходским и женским двухклассным. Действовала больница на 30 кроватей, организованная в 1905 году усилиями земского врача Лисицына. Со второй половины XIX века город постепенно приходил в упадок: вследствие обмеления Оки сократилась торговля, а магистральные железные дороги, строительство которых могло бы способствовать экономическому подъёму, обошли Лихвин стороной. Со временем Ока в районе Лихвина стала и вовсе несудоходной.

25 декабря 1905 года от главного железнодорожного вокзала города Тулы — «Московского» вокзала — открылось регулярное движение по Тула-Лихвинской железной дороге. Конечная станция Лихвин располагалась на противоположном от Чекалина правом берегу Оки. Станция Лихвин была закрыта в 1941 году после открытия движения по ширококолейной железной дороге Тула—Козельск; сама же Тула-Лихвинская узкоколейная железная дорога работала до 1996 года.

С 1941 года Лихвин являлся центром Черепетского района, а с 1944 года по 1958 год — Чекалинского района.

Во время Великой Отечественной войны город два месяца находился под немецко-фашистской оккупацией (с 19 октября 1941 года).

В 1944 году город Лихвин был переименован в Чекалин — в честь казнённого здесь 6 ноября 1941 года 16-летнего партизана, Героя Советского Союза Александра Чекалина.

В советские времена в городе работало несколько предприятий: молокозавод; комбинат, производивший одеяла; детский санаторий и леспромхоз.

7 августа 1970 года был организован драматический кружок, который ныне вырос в Чекалинский народный театр.

С 2006 года город образует городское поселение «город Чекалин». В 2008 году разработан генеральный план города. В 2012 году администрацией Суворовского района было предложено изменить статус поселения на сельское, что вызвало протест жителей Чекалина; в результате городской статус был сохранён.

Герб города

«Обычай был татарский, давать зло знаменующие имена тем городам, которые сильно против их защищались; от чего и наименование сего града произошло, и так: в червлёном поле, знаменующим кровопролитие, означается его герб: стоящий горностаевый лев со златым языком и когтями, обращенный направо, в правой лапе он держит замахнутый златой меч, а в левой, серебряный щит с чёрным крестом, показующий благородство и храбрость тогдашних его жителей, и что защищение сие им несчастно было».

Герб города высочайше утверждён 10 (21) марта 1777 года вместе с другими гербами городов Калужского наместничества.

Население

Численность населения
1856	1897	1913	1926	1931	1939	1959	1970	1979	1989	1992
2900	↘1600	↗1900	↘1700	↘1500	↗2400	↘2208	↘2085	↘1725	↘1319	↘1300
1996	1998	2000	2001	2002	2003	2005	2006	2007	2008	2010
↘1200	↗1300	→1300	↘1200	↘1151	↗1200	↘1100	→1100	↘1000	→1000	↘994
2011	2012	2013	2014	2015	2016
↗1000	↘979	↗985	↘975	↘964	↗965

500

1000

1500

2000

2500

3000

1913

1970

1998

2005

2011

2016

На 1 января 2016 года по численности населения город находился на 1111 месте из 1112 городов Российской Федерации.

Экономика

Действовавшие в советское время предприятия к настоящему времени заброшены. Жители города работают преимущественно в социальной сфере, часть чекалинцев работает в соседних Суворове и Краинке. Функционирует пожарное депо (свыше 20 занятых в 2014 году). В 2014 году в городе насчитывалось 3 действующих магазина (два продовольственных и хозяйственный).

Социальная сфера

Объекты образования представлены школой и детским садом. При школе открыт музей. Больница — филиал Суворовской ЦРБ — в настоящее время действует фактически в режиме амбулатории; в 2014 году только 2 врача работали здесь постоянно. При городском доме культуры работает библиотека. Имеется также почтовое отделение. Единственное заведение общественного питания — трактир «Лихвин» — летом 2014 года не действовало. Банковское обслуживание населения не производится, ближайшее отделение Сбербанка России расположено в посёлке Черепеть.

Объём жилого фонда в 2008 году составлял 32,1 тыс. м² (в том числе каменной застройки 6,8 тыс. м², деревянной 22,7 тыс. м²), в основном это дома постройки до 1917 года. 24,8 тыс. м² жилого фонда имело степень износа свыше 70%. Насчитывалось 339 одноэтажных домов и 141 двухэтажный. Обеспеченность жилищного фонда водопроводом составляет 62%, канализацией – 35%. Жители одноэтажной застройки пользуются выгребными ямами. Очистное сооружение, построенное в 1976 году, разрушено и не работает. Уровень газификации природным газом составляет 32,3%, а совместно со сжиженным – 96%. Центрального отопления нет. Отопление частично от АГВ, частично печное.

Многоквартирных домов советской постройки в городе всего три: Калужская 39, Калужская 39а, Ленина 3а. Все три – двухэтажные двухподъездные.

Транспорт

Через город проходят трассы Р92 «Калуга — Орёл» и Р146 «Чекалин — Суворов — станция Ханино».

По трассе Р146 действует автобусное сообщение Чекалин — Краинка (курортный посёлок) — Черепеть (посёлок) — Лужковский (посёлок) — Суворов.

Достопримечательности

Город в основном сохранил прямоугольную сетку кварталов, заложенную в генеральном плане 1776 года. Единственный уцелевший храм города, Свято-Введенский, расположен на улице Ленина. У северного въезда в город на Калужской улице стоит здание бывшей часовни 1913 года постройки.

В городе сохранились фрагменты жилой и общественной застройки XVIII—XIX веков (главным образом одно- и двухэтажные бывшие купеческие дома), большая их часть сосредоточена на главной улице Чекалина — Калужской. Это постройки середины—конца XIX века, принадлежавшие купцам А. В. Дешину (№ 24), И. Е. Арянцеву (№ 31), Матюхинским (№ 41), Миленушкиным (№ 34). К концу XVIII века относится дом купца И. А Пронина (№ 34). На Калужской улице сохранился также ряд общественных зданий XIX века, в которых размещались уездное Дворянское собрание (№ 26, 1810 год), земство (№ 28, 1784 год), уездное управление воинского начальника (№ 44, 1-я половина XIX века), архив (пересечение Калужской улицы и улицы Чекалина, 1910 год), полицейское управление (№№ 31, 33, 1810-е годы). Ещё одно здание первой половины XIX века — дом бывших служивых казаков (№ 38).

Ряд образцов городской каменной застройки есть и на улице Чекалина. Это здание купеческих лавок (№ 20, 1-я половина XIX века), уездного суда (№ 25, начало XIX века), бывшей пожарной охраны (№ 27, 1-я половина XIX века), дома купцов Аносова (№ 23, 1-я половина XIX века), Миленушкина (№ 19, 1810 год), Терехова (№ 21, 1815 год), Миссинского (№ 29, 1-я половина XIX века), семьи Прониных (№ 17, 1810-е годы). На Свято-Введенской улице — здание бывшей почтово-телеграфной конторы (№ 23, 1-я половина XIX века).

Примечательны здания бывшей тюрьмы (первая половина XIX века) и больницы (1900-е годы, стиль модерн; при строительстве были использованы кирпичи ранее располагавшегося на этом участке Афанасьевского женского монастыря). В центре города установлен бюст Героя Советского Союза Александра Чекалина.

У северных границ города, на крутом склоне коренного берега Оки, находится памятник природы регионального значения Лихвинский разрез (площадь 60,1 га). Близ города расположено несколько археологических объектов — стоянки времён палеолита и неолита, городище Дуна (поселение здесь существовало до XIII века, сохранились остатки вала). На территории плодового сада Чекалинской средней школы сохранились фрагменты стрелецкого вала XVI—XVII веков.

Известные уроженцы

• Богданов, Василий Иванович (1837—1886) — поэт, врач.
• Трутнев, Иван Петрович (1827—1912) — живописец.
• Губанов, Иван Алексеевич (1933—2005) — учёный-ботаник.

Галерея

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  На въезде в город со стороны Суворова.

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Центр города, улица Калужская.

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Здание администрации.

• Ошибка создания миниатюры: Файл не найден

  Памятник
  Александру Чекалину.

• Улица имени Героя.JPG

  Ул. Чекалина

См. также: Категория:Изображения:Чекалин

Ссылки

• [71r.ru/suvorovskijj_rajjon/ Чекалин и Суворовский район]
• [suvorov.tulobl.ru/upload/postanovlen/genplan_chekalin_obosnovanie.doc Генеральный план города Чекалина]. Администрация Суворовского района Тульской области, официальный сайт. Проверено 17 августа 2014.
• [chekalin.prihod.ru/ Свято-Введенский храм г. Чекалина]
• [edu.of.ru/balashenko/default.asp МБОУ «Чекалинская СОШ имени А. П. Чекалина»]
• [www.gks.ru/free_doc/doc_2012/bul_dr/mun_obr2012.rar Численность населения Российской Федерации по муниципальным образованиям на 1 января 2012 года]
• [iragid.ru/index.php?page=wikiroute&routeid=1 Карта достопримечательностей города Чекалин]

Отрывок, характеризующий Чекалин (город)

Всё это было хозяйства, сбора и варенья Анисьи Федоровны. Всё это и пахло и отзывалось и имело вкус Анисьи Федоровны. Всё отзывалось сочностью, чистотой, белизной и приятной улыбкой.
– Покушайте, барышня графинюшка, – приговаривала она, подавая Наташе то то, то другое. Наташа ела все, и ей показалось, что подобных лепешек на юраге, с таким букетом варений, на меду орехов и такой курицы никогда она нигде не видала и не едала. Анисья Федоровна вышла. Ростов с дядюшкой, запивая ужин вишневой наливкой, разговаривали о прошедшей и о будущей охоте, о Ругае и Илагинских собаках. Наташа с блестящими глазами прямо сидела на диване, слушая их. Несколько раз она пыталась разбудить Петю, чтобы дать ему поесть чего нибудь, но он говорил что то непонятное, очевидно не просыпаясь. Наташе так весело было на душе, так хорошо в этой новой для нее обстановке, что она только боялась, что слишком скоро за ней приедут дрожки. После наступившего случайно молчания, как это почти всегда бывает у людей в первый раз принимающих в своем доме своих знакомых, дядюшка сказал, отвечая на мысль, которая была у его гостей:
– Так то вот и доживаю свой век… Умрешь, – чистое дело марш – ничего не останется. Что ж и грешить то!
Лицо дядюшки было очень значительно и даже красиво, когда он говорил это. Ростов невольно вспомнил при этом всё, что он хорошего слыхал от отца и соседей о дядюшке. Дядюшка во всем околотке губернии имел репутацию благороднейшего и бескорыстнейшего чудака. Его призывали судить семейные дела, его делали душеприказчиком, ему поверяли тайны, его выбирали в судьи и другие должности, но от общественной службы он упорно отказывался, осень и весну проводя в полях на своем кауром мерине, зиму сидя дома, летом лежа в своем заросшем саду.
– Что же вы не служите, дядюшка?
– Служил, да бросил. Не гожусь, чистое дело марш, я ничего не разберу. Это ваше дело, а у меня ума не хватит. Вот насчет охоты другое дело, это чистое дело марш! Отворите ка дверь то, – крикнул он. – Что ж затворили! – Дверь в конце коридора (который дядюшка называл колидор) вела в холостую охотническую: так называлась людская для охотников. Босые ноги быстро зашлепали и невидимая рука отворила дверь в охотническую. Из коридора ясно стали слышны звуки балалайки, на которой играл очевидно какой нибудь мастер этого дела. Наташа уже давно прислушивалась к этим звукам и теперь вышла в коридор, чтобы слышать их яснее.
– Это у меня мой Митька кучер… Я ему купил хорошую балалайку, люблю, – сказал дядюшка. – У дядюшки было заведено, чтобы, когда он приезжает с охоты, в холостой охотнической Митька играл на балалайке. Дядюшка любил слушать эту музыку.
– Как хорошо, право отлично, – сказал Николай с некоторым невольным пренебрежением, как будто ему совестно было признаться в том, что ему очень были приятны эти звуки.
– Как отлично? – с упреком сказала Наташа, чувствуя тон, которым сказал это брат. – Не отлично, а это прелесть, что такое! – Ей так же как и грибки, мед и наливки дядюшки казались лучшими в мире, так и эта песня казалась ей в эту минуту верхом музыкальной прелести.
– Еще, пожалуйста, еще, – сказала Наташа в дверь, как только замолкла балалайка. Митька настроил и опять молодецки задребезжал Барыню с переборами и перехватами. Дядюшка сидел и слушал, склонив голову на бок с чуть заметной улыбкой. Мотив Барыни повторился раз сто. Несколько раз балалайку настраивали и опять дребезжали те же звуки, и слушателям не наскучивало, а только хотелось еще и еще слышать эту игру. Анисья Федоровна вошла и прислонилась своим тучным телом к притолке.
– Изволите слушать, – сказала она Наташе, с улыбкой чрезвычайно похожей на улыбку дядюшки. – Он у нас славно играет, – сказала она.
– Вот в этом колене не то делает, – вдруг с энергическим жестом сказал дядюшка. – Тут рассыпать надо – чистое дело марш – рассыпать…
– А вы разве умеете? – спросила Наташа. – Дядюшка не отвечая улыбнулся.
– Посмотри ка, Анисьюшка, что струны то целы что ль, на гитаре то? Давно уж в руки не брал, – чистое дело марш! забросил.
Анисья Федоровна охотно пошла своей легкой поступью исполнить поручение своего господина и принесла гитару.
Дядюшка ни на кого не глядя сдунул пыль, костлявыми пальцами стукнул по крышке гитары, настроил и поправился на кресле. Он взял (несколько театральным жестом, отставив локоть левой руки) гитару повыше шейки и подмигнув Анисье Федоровне, начал не Барыню, а взял один звучный, чистый аккорд, и мерно, спокойно, но твердо начал весьма тихим темпом отделывать известную песню: По у ли и ице мостовой. В раз, в такт с тем степенным весельем (тем самым, которым дышало всё существо Анисьи Федоровны), запел в душе у Николая и Наташи мотив песни. Анисья Федоровна закраснелась и закрывшись платочком, смеясь вышла из комнаты. Дядюшка продолжал чисто, старательно и энергически твердо отделывать песню, изменившимся вдохновенным взглядом глядя на то место, с которого ушла Анисья Федоровна. Чуть чуть что то смеялось в его лице с одной стороны под седым усом, особенно смеялось тогда, когда дальше расходилась песня, ускорялся такт и в местах переборов отрывалось что то.
– Прелесть, прелесть, дядюшка; еще, еще, – закричала Наташа, как только он кончил. Она, вскочивши с места, обняла дядюшку и поцеловала его. – Николенька, Николенька! – говорила она, оглядываясь на брата и как бы спрашивая его: что же это такое?
Николаю тоже очень нравилась игра дядюшки. Дядюшка второй раз заиграл песню. Улыбающееся лицо Анисьи Федоровны явилось опять в дверях и из за ней еще другие лица… «За холодной ключевой, кричит: девица постой!» играл дядюшка, сделал опять ловкий перебор, оторвал и шевельнул плечами.
– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.
– А знаешь, – вдруг сказала она, – я знаю, что никогда уже я не буду так счастлива, спокойна, как теперь.
– Вот вздор, глупости, вранье – сказал Николай и подумал: «Что за прелесть эта моя Наташа! Такого другого друга у меня нет и не будет. Зачем ей выходить замуж, всё бы с ней ездили!»
«Экая прелесть этот Николай!» думала Наташа. – А! еще огонь в гостиной, – сказала она, указывая на окна дома, красиво блестевшие в мокрой, бархатной темноте ночи.


Граф Илья Андреич вышел из предводителей, потому что эта должность была сопряжена с слишком большими расходами. Но дела его всё не поправлялись. Часто Наташа и Николай видели тайные, беспокойные переговоры родителей и слышали толки о продаже богатого, родового Ростовского дома и подмосковной. Без предводительства не нужно было иметь такого большого приема, и отрадненская жизнь велась тише, чем в прежние годы; но огромный дом и флигеля всё таки были полны народом, за стол всё так же садилось больше человек. Всё это были свои, обжившиеся в доме люди, почти члены семейства или такие, которые, казалось, необходимо должны были жить в доме графа. Таковы были Диммлер – музыкант с женой, Иогель – танцовальный учитель с семейством, старушка барышня Белова, жившая в доме, и еще многие другие: учителя Пети, бывшая гувернантка барышень и просто люди, которым лучше или выгоднее было жить у графа, чем дома. Не было такого большого приезда как прежде, но ход жизни велся тот же, без которого не могли граф с графиней представить себе жизни. Та же была, еще увеличенная Николаем, охота, те же 50 лошадей и 15 кучеров на конюшне, те же дорогие подарки в именины, и торжественные на весь уезд обеды; те же графские висты и бостоны, за которыми он, распуская всем на вид карты, давал себя каждый день на сотни обыгрывать соседям, смотревшим на право составлять партию графа Ильи Андреича, как на самую выгодную аренду.
Граф, как в огромных тенетах, ходил в своих делах, стараясь не верить тому, что он запутался и с каждым шагом всё более и более запутываясь и чувствуя себя не в силах ни разорвать сети, опутавшие его, ни осторожно, терпеливо приняться распутывать их. Графиня любящим сердцем чувствовала, что дети ее разоряются, что граф не виноват, что он не может быть не таким, каким он есть, что он сам страдает (хотя и скрывает это) от сознания своего и детского разорения, и искала средств помочь делу. С ее женской точки зрения представлялось только одно средство – женитьба Николая на богатой невесте. Она чувствовала, что это была последняя надежда, и что если Николай откажется от партии, которую она нашла ему, надо будет навсегда проститься с возможностью поправить дела. Партия эта была Жюли Карагина, дочь прекрасных, добродетельных матери и отца, с детства известная Ростовым, и теперь богатая невеста по случаю смерти последнего из ее братьев.
Графиня писала прямо к Карагиной в Москву, предлагая ей брак ее дочери с своим сыном и получила от нее благоприятный ответ. Карагина отвечала, что она с своей стороны согласна, что всё будет зависеть от склонности ее дочери. Карагина приглашала Николая приехать в Москву.