Лихтенштейнский дом

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лихтенштейны
Период

с XII века

Девиз(ы):

нем. Klar und Fest («Чистый и твёрдый»)

Титул:

князь Лихтенштейн, герцог Троппау и Ягерндорф, граф Ритберг

Родина

Нижняя Австрия

Подданство Священная Римская империя
Лихтенштейн
Имения

Валтице, Леднице

Дворцы

Дворец на Фюрстенгассе, дворец на Банкгассе

Лихтенштейнский дом на Викискладе

Лихтенште́йны (нем. Liechtenstein) — правящая династия в княжестве Лихтенштейн, которое берёт от них своё название. Современный глава — Ханс-Адам II.





Баронский род

Лихтенштейны появляются в истории в XII веке как владельцы одноимённого замка под Веной. Замок этот был утрачен ими в XIII веке и вернулся к семейству только в 1807 году (в связи с чем к частице «фон» в их титулатуре прибавилось более престижное «цу»). К XVI веку лихтенштейнские усадьбы были разбросаны по Австрии, Штирии, Моравии и Силезии.

В XVI веке Лихтенштейны стояли во главе лютеран Богемии. Габсбурги должны были им кредит в полмиллиона гульденов, который был выплачен земельными наделами в Богемии. В 1599 году глава баронского семейства, Карл фон Лихтенштейн, вернулся в католичество, а во время Тридцатилетней войны поддержал Габсбургов в качестве претендентов на богемский престол. За свою верность он был произведён в 1607 году в имперские князья.

Княжеский род

За годы Тридцатилетней войны Лихтенштейны распространили свои владения на пятую часть территории Богемии. В частности, в их управление поступило Опавское княжество в Силезии (в немецком варианте — герцогство Троппау и Ягерндорф). Они связали себя узами брачных союзов с домом Дитрихштейнов. Центром их владений стали Фельдсберг и Айсгруб, где были выстроены пышные резиденции (ныне — памятники Всемирного наследия).

Род очень хотел получить место в рейхстаге Священной Римской империи. Для этого он должен был владеть землями, сюзереном которых был бы сам император (unmittelbar). Ради этого Лихтенштейны приобрели у обедневших владельцев Хоэнемса два крохотных феода на границе со ШвейцариейШелленберг (в 1699 году) и Вадуц (в 1712 году). У этих земель был необходимый правовой статус. Благодаря содействию Евгения Савойского (приходившегося князю Лихтенштейну сватом) в 1719 году император признал главу семейства, Антона Флориана, князем суверенного достоинства. Так появилось княжество Лихтенштейн.

Государи Лихтенштейна

Подобно другим имперским князьям на службе у Габсбургов, глава рода постоянно проживал в городском и пригородном венских дворцах. В свои альпийские владения Лихтенштейны до 1842 года [books.google.com/books?id=MhFihFgVO3wC&pg=PA385&dq=1842+liechtenstein&as_brr=3&hl=ru#v=onepage&q=1842%20&f=false не наведывались ни разу]. Им принадлежало значительное художественное собрание, жемчужинами которого были полотна Рубенса и «Джиневра Бенчи» кисти Леонардо да Винчи. Несколько Лихтенштейнов возглавляли имперское представительство при петербургском дворе.

В XIX веке, когда большинство других княжеских родов подверглось медиатизации, Лихтенштейны укрепили свой суверенный статус. Супруги их происходили из лучших дворянских родов Австрии и Богемии. Внешняя политика княжества была отдана на откуп Габсбургам; их интересы за рубежом представляли австро-венгерские посольства.

В 1903 году князь Алоиз сочетался браком с сестрой престолонаследника Франца-Фердинанда; по этому случаю император Франц-Иосиф в очередной раз подтвердил их равнородность с Габсбургами. Аншлюс заставил главу рода оставить Лихтенштейнский дворец в Вене и перебраться в замок Вадуц в Альпах. Среди современных правящих династий Лихтенштейны выделяются приверженностью к бракам с представителями столбовой аристократии (преимущественно австро-венгерской).

В настоящее время правящим князем Лихтенштейна является князь Ханс-Адам II при регентстве своего старшего сына наследного княза Алоиза.

См. далее

Напишите отзыв о статье "Лихтенштейнский дом"

Литература

Ссылки и источники

  • [www.fuerstenhaus.li/de/index.html Сайт княжеского рода]
  • [genealogy.euweb.cz/liecht/liecht3.html Родословное древо Лихтенштейнов]

Отрывок, характеризующий Лихтенштейнский дом

«Пуф пуф» – поднимались два дыма, толкаясь и сливаясь; и «бум бум» – подтверждали звуки то, что видел глаз.
Пьер оглядывался на первый дым, который он оставил округлым плотным мячиком, и уже на месте его были шары дыма, тянущегося в сторону, и пуф… (с остановкой) пуф пуф – зарождались еще три, еще четыре, и на каждый, с теми же расстановками, бум… бум бум бум – отвечали красивые, твердые, верные звуки. Казалось то, что дымы эти бежали, то, что они стояли, и мимо них бежали леса, поля и блестящие штыки. С левой стороны, по полям и кустам, беспрестанно зарождались эти большие дымы с своими торжественными отголосками, и ближе еще, по низам и лесам, вспыхивали маленькие, не успевавшие округляться дымки ружей и точно так же давали свои маленькие отголоски. Трах та та тах – трещали ружья хотя и часто, но неправильно и бедно в сравнении с орудийными выстрелами.
Пьеру захотелось быть там, где были эти дымы, эти блестящие штыки и пушки, это движение, эти звуки. Он оглянулся на Кутузова и на его свиту, чтобы сверить свое впечатление с другими. Все точно так же, как и он, и, как ему казалось, с тем же чувством смотрели вперед, на поле сражения. На всех лицах светилась теперь та скрытая теплота (chaleur latente) чувства, которое Пьер замечал вчера и которое он понял совершенно после своего разговора с князем Андреем.
– Поезжай, голубчик, поезжай, Христос с тобой, – говорил Кутузов, не спуская глаз с поля сражения, генералу, стоявшему подле него.
Выслушав приказание, генерал этот прошел мимо Пьера, к сходу с кургана.
– К переправе! – холодно и строго сказал генерал в ответ на вопрос одного из штабных, куда он едет. «И я, и я», – подумал Пьер и пошел по направлению за генералом.
Генерал садился на лошадь, которую подал ему казак. Пьер подошел к своему берейтору, державшему лошадей. Спросив, которая посмирнее, Пьер взлез на лошадь, схватился за гриву, прижал каблуки вывернутых ног к животу лошади и, чувствуя, что очки его спадают и что он не в силах отвести рук от гривы и поводьев, поскакал за генералом, возбуждая улыбки штабных, с кургана смотревших на него.


Генерал, за которым скакал Пьер, спустившись под гору, круто повернул влево, и Пьер, потеряв его из вида, вскакал в ряды пехотных солдат, шедших впереди его. Он пытался выехать из них то вправо, то влево; но везде были солдаты, с одинаково озабоченными лицами, занятыми каким то невидным, но, очевидно, важным делом. Все с одинаково недовольно вопросительным взглядом смотрели на этого толстого человека в белой шляпе, неизвестно для чего топчущего их своею лошадью.
– Чего ездит посерёд батальона! – крикнул на него один. Другой толконул прикладом его лошадь, и Пьер, прижавшись к луке и едва удерживая шарахнувшуюся лошадь, выскакал вперед солдат, где было просторнее.
Впереди его был мост, а у моста, стреляя, стояли другие солдаты. Пьер подъехал к ним. Сам того не зная, Пьер заехал к мосту через Колочу, который был между Горками и Бородиным и который в первом действии сражения (заняв Бородино) атаковали французы. Пьер видел, что впереди его был мост и что с обеих сторон моста и на лугу, в тех рядах лежащего сена, которые он заметил вчера, в дыму что то делали солдаты; но, несмотря на неумолкающую стрельбу, происходившую в этом месте, он никак не думал, что тут то и было поле сражения. Он не слыхал звуков пуль, визжавших со всех сторон, и снарядов, перелетавших через него, не видал неприятеля, бывшего на той стороне реки, и долго не видал убитых и раненых, хотя многие падали недалеко от него. С улыбкой, не сходившей с его лица, он оглядывался вокруг себя.
– Что ездит этот перед линией? – опять крикнул на него кто то.
– Влево, вправо возьми, – кричали ему. Пьер взял вправо и неожиданно съехался с знакомым ему адъютантом генерала Раевского. Адъютант этот сердито взглянул на Пьера, очевидно, сбираясь тоже крикнуть на него, но, узнав его, кивнул ему головой.
– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.