Лиценциат
Лиценциа́т, лицентиат (лат. licentiatus — допущенный, licentia doctorandi) — академическая степень, квалификация (в некоторых странах — учёная степень), приобретаемая студентом после окончания лицентиатуры.
В средневековых университетах — промежуточная степень между бакалавром и доктором[1]. Степень лиценциата присваивалась лицам, сдавшим на четвёртом курсе обучения в высшем учебном заведении три-четыре экзамена по дисциплинам, определяющим профиль научной специальности; она давала право преподавать в лицее (как правило, в провинции) и сдавать экзамены на получение сертификата CAPES (Certificat d’Aptitude du Professorat du Second degré), позволяющего замещать должность преподавателя среднего учебного заведения, в том числе любого лицея[1].
В настоящее время академическая степень лиценциата прекратила своё существование в связи с участием стран в Болонском процессе и переходом на новую систему обучения[2]. Степень «лиценциат» действовала во Франции, Финляндии и Швейцарии до участия стран в Болонском процессе[1].
В России диплом лиценциата всё ещё можно получить, например, в НМУ[3].
В Молдове степень «Licentiate Engineer» (молд. Inginer licențiat) всё ещё можно получить, например, в Техническом Университете Молдовы[4].
Степень лиценциата сохранилась по сей день в Папских университетах (Ватикан), Польше и португалоязычных странах, кое-где она соответствует степени бакалавра.
Напишите отзыв о статье "Лиценциат"
Ссылки
- ↑ 1 2 3 Лиценциат // Куна — Ломами. — М. : Советская энциклопедия, 1973. — (Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров ; 1969—1978, т. 14).</span>
- ↑ [ec.europa.eu/education/higher-education/doc1290_en.htm European Higher Education]
- ↑ [ium.mccme.ru/licence.html Положение о лиценциате НМУ]
- ↑ [www.utm.md/ru/obrazovanie-tsikl-1/kvalifikatsii-i-zvaniya Сайт Технического Университета Молдовы на русском языке]
</ol>
| ||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Лиценциат
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.
С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.
