Частная жизнь Дон Жуана

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Личная жизнь Дон Жуана»)
Перейти к: навигация, поиск
Частная жизнь Дон Жуана
англ. The Private Life of Don Juan
Оператор

Жорж Периналь

Композитор

Эрнст Тох

Язык

английский

Год

1934

К:Фильмы 1934 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«Частная жизнь Дон Жуана» (англ. The Private Life of Don Juan) — английская комедийная мелодрама режиссёра Александра Корды 1934 года.



Сюжет

После двадцатилетней отсутствии Дон Жуан возвращается в Севилью, чтобы спрятаться от преследования славой, но и здесь его догоняют. Весь городок жужжит, прибывший великий любовник, а мужчины спешат закрыть ставни, чтобы уберечь от нескромного взгляда своих благоверных. Дон Жуан и знать не знает, что его место занял студент последнего курса, который спит и видит, как бы натянуть себе на плечи плащ славы великого любовника.

В ролях

Напишите отзыв о статье "Частная жизнь Дон Жуана"

Ссылки

  • The Private Life of Don Juan (англ.) на сайте Internet Movie Database
  • Фильм [www.archive.org/details/ThePrivateLifeofDonJuan The Private Life of Don Juan] доступен для свободного просмотра и скачивания на сайте Internet Archive [ещё фильмы]
  • [www.tcm.com/tcmdb/title/87209/The-Private-Life-of-Don-Juan/ Частная жизнь Дон Жуана] (англ.) на сайте TCM Movie Database
  • [www.allmovie.com/movie/v39312 Частная жизнь Дон Жуана] (англ.) на сайте allmovie

Отрывок, характеризующий Частная жизнь Дон Жуана

В это воскресенье Ростовы, по обыкновению, поехали к обедне в домовую церковь Разумовских. Был жаркий июльский день. Уже в десять часов, когда Ростовы выходили из кареты перед церковью, в жарком воздухе, в криках разносчиков, в ярких и светлых летних платьях толпы, в запыленных листьях дерев бульвара, в звуках музыки и белых панталонах прошедшего на развод батальона, в громе мостовой и ярком блеске жаркого солнца было то летнее томление, довольство и недовольство настоящим, которое особенно резко чувствуется в ясный жаркий день в городе. В церкви Разумовских была вся знать московская, все знакомые Ростовых (в этот год, как бы ожидая чего то, очень много богатых семей, обыкновенно разъезжающихся по деревням, остались в городе). Проходя позади ливрейного лакея, раздвигавшего толпу подле матери, Наташа услыхала голос молодого человека, слишком громким шепотом говорившего о ней:
– Это Ростова, та самая…
– Как похудела, а все таки хороша!
Она слышала, или ей показалось, что были упомянуты имена Курагина и Болконского. Впрочем, ей всегда это казалось. Ей всегда казалось, что все, глядя на нее, только и думают о том, что с ней случилось. Страдая и замирая в душе, как всегда в толпе, Наташа шла в своем лиловом шелковом с черными кружевами платье так, как умеют ходить женщины, – тем спокойнее и величавее, чем больнее и стыднее у ней было на душе. Она знала и не ошибалась, что она хороша, но это теперь не радовало ее, как прежде. Напротив, это мучило ее больше всего в последнее время и в особенности в этот яркий, жаркий летний день в городе. «Еще воскресенье, еще неделя, – говорила она себе, вспоминая, как она была тут в то воскресенье, – и все та же жизнь без жизни, и все те же условия, в которых так легко бывало жить прежде. Хороша, молода, и я знаю, что теперь добра, прежде я была дурная, а теперь я добра, я знаю, – думала она, – а так даром, ни для кого, проходят лучшие годы». Она стала подле матери и перекинулась с близко стоявшими знакомыми. Наташа по привычке рассмотрела туалеты дам, осудила tenue [манеру держаться] и неприличный способ креститься рукой на малом пространстве одной близко стоявшей дамы, опять с досадой подумала о том, что про нее судят, что и она судит, и вдруг, услыхав звуки службы, ужаснулась своей мерзости, ужаснулась тому, что прежняя чистота опять потеряна ею.