Ли, Анна (основательница секты шейкеров)
| Анна Ли | |
| Ann Lee | |
 | |
| Надгробие на могиле Анны Ли | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: |
Англия |
| Дата смерти: |
8 сентября 1784 (48 лет) |
| Место смерти: |
штат Нью-Йорк, США |
| Отец: |
Джон Ли |
| Супруг: |
Абрахам Стэнли |
| Дети: |
8 детей |
Анна Ли (англ. Ann Lee; 29 февраля 1736 — 8 сентября 1784) — основательница секты шейкеров (Объединённого Общества Верующих во Второе Пришествие Христа). В 1774 году, спасаясь от гонений, она эмигрировала из Англии в США, где поселилась в округе Олбани, штат Нью-Йорк. Религиозные обряды основанной ей секты сопровождались экстатическими танцами, или «тряской», благодаря чему в Англии их называли «трясущимися квакерами», а в Новом Свете — просто «трясунами» (шейкерами).
Ранние годы
Анна Ли родилась в Манчестере. 1 июня 1742 года в возрасте 6 лет она была частным образом крещена в городском кафедральном соборе[1].
Её отец, Джон Лис (John Lees), днем работал кузнецом, а по ночам шил одежду. О её матери известно очень мало за исключением того, что она была очень религиозной женщиной.
Когда Анна подросла, она поступила работницей на хлопкопрядильную фабрику, потом была подмастерьем у шляпника (кроила мех) и поварихой в Манчестерском околотке.
Ещё с подросткового возраста Анну крайне смущали вопросы взаимоотношения полов и собственная сексуальность. Это отвращение к отношениям с мужчинами постепенно усиливалось и проявлялось в неоднократных попытках избежать замужества и остаться в девицах. В конечном итоге, отец заставил её выйти замуж за некоего Абрахама Стэнли. Венчание состоялось 5 января 1761 года в Манчестерском городском соборе[2]. Анна была беременна восемь раз, но только четыре ребёнка появились на свет живыми, и ни один не прожил дольше шести лет.
Все это ещё более усугубило отвращение Анны к сексуальным отношениям[3]. В её религиозных убеждениях значительное место занимали целомудрие, отказ от брака и стремление к безгрешному совершенству во всех областях жизни. Она разошлась во взглядах с квакерами, которые, хотя и стремились к равноправию полов, считали допустимыми брак и сексуальные отношения.
В 1758 Анна Ли примкнула к секте, основанной проповедником Джеймсом Уордли (Wardley) и его супругой Джейн. Эта группа стала предтечей будущей секты шейкеров[4]. Она верила и учила своих последователей, что совершенной святости можно достичь путём отказа от сексуальных отношений. Как и супруги Уордли, она была убеждена, что тряска и дрожь во время собраний — это признак того, что грех изгоняется из тела верующего силой Святого Духа. Со временем она решила покинуть негостеприимную Англию, где её неоднократно арестовывали и сажали в тюрьму.
Характерной особенностью последователей Анны Ли была вера в то, что эта женщина является воплощением всех совершенств Бога в женском обличье. Сама Анна — уникальный случай в истории — считала себя женским аналогом Иисуса Христа. Она утверждала, что для достижения совершенства мужчины и женщины должны не только почитать друг друга равными, но и жить раздельно, чтобы избежать любых искушений, могущих привести к нечистым поступкам. Анну часто называли «мужеподобной», поскольку большинство англичан и американцев не разделяли её представлений о равенстве полов. Сама Анна сознавала революционность своих идей и говорила: «Мы [шейкеры] — люди, перевернувшие мир вверх дном». В годы революции она сохраняла нейтралитет, не поддерживая ни британцев, ни колонистов.
Обретение известности
Анна Ли и её сторонники в Манчестере стали на путь активной борьбы против грехов. Её стали посещать видения, и она приносила послания от Господа, в которых утверждалась необходимость целомудрия и покаяния, без чего невозможно было спасение на Земле. Публичные танцы и шумные манифестации приводили к арестам по обвинению в нарушении общественного порядка и богохульстве.
Она описывала чудеса, которые спасали её от смерти, и сообщала о своих диспутах с четырьмя священнослужителями, которые она вела в течение 4-х часов на 72-х языках.[5]
Эмиграция в Америку
В 1774 она вместе с мужем направилась в Америку, где через короткое время муж её покинул. С ней был также её брат Вильям Ли (1740—1784), племянница Нэнси Ли, племянник Джэёмс Уайттэкер (1751—1787), Джон Хокнелл (1723—1799), обспечивший средства для переезда, его сын Ричард и ещё два человека. 6 августа 1774 мать Анна Ли прибыла в Нью-Йорк, где пробыла около двух лет. В 1776 году Хокнелл смог приобрести землю в окрестности города Нискаюна (Niskayuna), около Олбани, где поселилась община шейкеров.
Начиная с весны 1781 года мать Анна Ли и её последователи совершили миссионерскую поездку по штатам Массачусетс и Коннектикут.[6] Поездка привела к появлению большого числа новообращённых. Однако местами шейкеров встречали разозлённые толпы местных жителей. После одной из таких атак Анна Ли не выдержала и заболела. Она умерла 8 сентября 1784 года в возрасте 48 лет в городе Уотервлиет штата Нью-Йорк.
Напишите отзыв о статье "Ли, Анна (основательница секты шейкеров)"
Примечания
- ↑ MS 12/1, Manchester Cathedral Archive
- ↑ MS 13/3, Manchester Cathedral Archive
- ↑ Kern Louis J. An Ordered Love: Sex Roles and Sexuality in Victorian Utopias: The Shakers, the Mormons, and the Oneida community. — Chapel Hill: University of North Carolina Press. — ISBN 9780807814437.
- ↑ Campion Nardi Reeder. Ann the Word: The Life of Mother Ann Lee, Founder of the Shakers. — Boston: Little, Brown and Company. — ISBN 9780316127677.
- ↑ [www.answers.com/topic/ann-lee Ann Lee] // American History Companion: The Reader's Companion to American History. — Houghton Mifflin. — P. 646. — ISBN 9780395513729.
- ↑ Hall Roger L. A Guide to Shaker Music - With Music Supplement. 6th ed.. — Stoughton, MA: [www.americanmusicpreservation.com/pinetreeproductions.htm Pine Tree Press].
Ссылки
- [www.spirithistory.com/redeem.html Accounts of Spiritualism: Redeeming the Dead] (недоступная ссылка с 11-05-2013 (3997 дней))
- [www.americanmusicpreservation.com/shakerhistory.htm Shaker Music History]
- [books.wwnorton.com/books/detail-inside.aspx?ID=15241&CTYPE=G Gift to be Simple]
Отрывок, характеризующий Ли, Анна (основательница секты шейкеров)
Из всех этих партий, в то самое время, как князь Андрей приехал к армии, собралась еще одна, девятая партия, начинавшая поднимать свой голос. Это была партия людей старых, разумных, государственно опытных и умевших, не разделяя ни одного из противоречащих мнений, отвлеченно посмотреть на все, что делалось при штабе главной квартиры, и обдумать средства к выходу из этой неопределенности, нерешительности, запутанности и слабости.Люди этой партии говорили и думали, что все дурное происходит преимущественно от присутствия государя с военным двором при армии; что в армию перенесена та неопределенная, условная и колеблющаяся шаткость отношений, которая удобна при дворе, но вредна в армии; что государю нужно царствовать, а не управлять войском; что единственный выход из этого положения есть отъезд государя с его двором из армии; что одно присутствие государя парализует пятьдесят тысяч войска, нужных для обеспечения его личной безопасности; что самый плохой, но независимый главнокомандующий будет лучше самого лучшего, но связанного присутствием и властью государя.
В то самое время как князь Андрей жил без дела при Дриссе, Шишков, государственный секретарь, бывший одним из главных представителей этой партии, написал государю письмо, которое согласились подписать Балашев и Аракчеев. В письме этом, пользуясь данным ему от государя позволением рассуждать об общем ходе дел, он почтительно и под предлогом необходимости для государя воодушевить к войне народ в столице, предлагал государю оставить войско.
Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.
Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.
