Ли, Йонна

Йонна Ли Jonna Lee
Выступление Йонны Ли в 2008 году.
Основная информация
Полное имя	Йонна Эмили Ли Нильсон
Дата рождения	3 октября 1981(1981-10-03) (42 года)
Место рождения	Линчёпинг, Швеция
Годы активности	2007—2009 (сольная карьера), 2009 по наст. время (iamamiwhoami)
Страна	Швеция Швеция, Великобритания Великобритания
Инструменты	вокал, гитара, пианино, ударные, клавишные, гармоника, синтезатор
Жанры	Инди
Коллективы	iamamiwhoami, Ed Harcourt, Röyksopp, Barbelle
Лейблы	To Whom It May Concern / Cooperative Music
[towhomitmayconcern.cc tmayconcern.cc]

Йонна Ли (швед. Jonna Lee, полное имя Йонна Эмили Ли Нильсон (швед. Jonna Emily Lee Nilson), (3 октября 1981) — шведская певица и автор-исполнитель из Линчёпинга, Швеция, живёт и работает в Лондоне и Стокгольме. Является основателем и главным участником шведского аудиовизуального проекта iamamiwhoami.

Биография

Йонна Ли родилась 3 октября 1981 года в Линчёпинге и выросла в небольшой шведской деревне живя с матерью. Уже с раннего возраста Йонна показала себя музыкально одаренным ребёнком, несмотря на то, что никто в её семье не занимался музыкой.

Ещё будучи подростком Йонна уезжает в Лондон искать для себя работу на музыкальном поприще. Она дебютирует в музыкальном бизнесе в возрасте 17-ти лет, когда дуэт, в котором она участвовала, выпустил свой первый альбом. Однако Ли вскоре покидает дуэт, чтобы начать сольную карьеру, научившись играть ещё на нескольких инструментах, которых было бы достаточно для того, чтобы претворить её творческие планы в жизнь.

Позже Ли переезжает обратно в Швецию, в Стокгольм, где становится частью местной стокгольмской андерграундной инди-сцены, при этом сохраняя контакты с Лондоном. В Стокгольме Ли стала писать свою собственную музыку, которую она распространяла через свой веб-сайт, пока не подписала весной 2007 года контракт со шведским инди-лейблом Razzia Records. В 2007—2009 гг. на этом лейбле она выпустила два своих альбома, однако позже рассталась с ним, основав свой независимый лейбл To Whom It May Concern в 2010 году.

Музыкальная карьера

Она выпустила свой первый сольный альбом 10 Pieces, 10 Bruises на шведском лейбле Razzia Records 10 октября 2007 года и на японском лейбле P-Vine Records 4 июля 2008. Её первыми синглами стали Dried Out Eyes и And Your Love в дуэте с английским автором-исполнителем Эдом Харкуртом, который также спродюсировал три её песни на альбоме. Остальные же песни на её первом альбоме были спродюсированы в сотрудничестве с Клаэсом Бъёрклундом, играющим в английской брит-поп группе Travis. Вскоре состоялся релиз видеоклипа And Your Love, а сингл этой песни был выпущен 23 января в Скандинавии. В записи третьего сингла I Wrote This Song принимал участие барабанщик Supergrass Дэнни Гоффи (Danny Goffey), а сам сингл был записан в его доме в Гэмпшире, Англия.

В сентябре 2008 года Йонна выпустила мини-альбом This War с пятью песнями — демо к её второму альбому, ко всему прочему содержащему песню This Light, включенную в ротацию шведского радио несмотря на то что она не являлась синглом. Песня также присутствует и на альбоме.

В 2009 году второй альбом This Is Jonna Lee, спродюсированный ею совместно Клаэсом Бъёрклундом, появился на iTunes. Первый сингл из этого альбома получил название My High, а второй, Lake Chermain транслировался на шведском радио. Второй альбом, по словам Йонны, получился более откровенным и отличающимся от первого, но в музыкальном плане был связан с её предыдущими работами.

Среди сессионных музыкантов, приглашенных на запись This Is Jonna Lee, были Нил Примроуз (Neil Primerose) из Travis, Анника Норлин (Annika Norlin) из Hello Saferide и Андреа Келлерман (Andrea Kellerman) из Firefox AK. За годы карьеры Ли также записала кавер-версии других исполнителей. Её первым известным кавером стала песня The District Sleeps Alone Tonight группы Postal Service, включенная в её дебютный сингл Dried Out Eyes. Позже, её версия песни The Killers Human привлекла внимание американских блогеров. В октябре состоялся релиз её кавера на песню Violent Playground группы Nitzer Ebb, играющей индастриал электро. Nitzer Ebb, в свою очередь, найдя этот кавер в интернете, опубликовали его и интервью с Йонной Ли на своем веб-сайте.

Кроме того, с 2009 Ли работала ведущей радио-концертов на радиостанции Sveriges Radio P3.

Награды, отзывы критиков и признание

В мае 2009 альбом Йонны «This Is Jonna Lee» был выбран «Next Big Thing» на главной странице iTunes USA.

В марте 2010 Ли выступила на фестивале SXSW в техасском городе Остин. После этого выступления, в списке Next Big Sound (веб-сайта, занимающегося анализом статистики популярности музыкантов в интернете) она вошла в пятерку музыкантов по скорости добавления к ней в друзья поклонников в различных соцсетях.

В 2010 году Йонна Ли была номинирована в номинации «лучший автор-исполнитель» на Manifest Award.

Также, ряд музыкальных наград получил её проект iamamiwhoami.

iamamiwhoami

В марте 2010 в интернете разгорелась весьма серьёзная дискуссия по поводу того, является Йонна Ли той самой девушкой из вирусных музыкальных видеоклипов, выложенных на YouTube каналом под загадочным названием iamamiwhoami, хотя менеджеры Ли утверждали, что ничего не знают об её участии в этом проекте. По сведениям rraurl.com и MTV Brasil, режиссёром видеоклипа «о» является Виктор Кумлин, который также работал над клипом Ли Something So Quiet.

Вскоре Ли была неофициально идентифицирована как iamamiwhoami, когда на её канале был выложен клип «t». Также её лицо стало отчетливо узнаваемо на последующих видео и на фестивале Way Out West в Гётеборге, где она выступала. Проект был номинирован на различные награды, и, кроме того, получил премию Грэмми в номинации «инноватор года». В июне 2012 года под лейблом To Whom It May Concern через Co-Operative Music вышел дебютный альбом iamamiwhoami kin, где Йонна Ли значилась как продюсер и автор песен iamamiwhoami, тем самым подтверждая что она — iamamiwhoami (что к тому времени было уже известно). Вскоре, в августе 2012 Ли в интервью The Guardian сказала, что на тот момент «заново раскрывала себя в качестве iamamiwhoami», при этом упомянув, что она остается «прежней», но «открыла другие стороны самой себя».

Дискография

Синглы

Год	Название	Альбом
2007	«Dried Out Eyes»	10 Pieces, 10 Bruises
2008	«And Your Love» (with Ed Harcourt)
	«I Wrote This Song»
2009	«My High / Human»	This is Jonna Lee
	«Lake Chermain»
	«Something So Quiet»

Прочее

• «Violent Playground», compilation track (2009)

Альбомы

• 10 pieces, 10 bruises, album 2007
• This War EP, EP 2008
• This is Jonna Lee, album 2009

Ссылки

• [towhomitmayconcern.cc To Whom It May Concern]

Отрывок, характеризующий Ли, Йонна

Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
– Что обо мне говорить! – сказала она спокойно и взглянула на Наташу. Наташа, чувствуя на себе ее взгляд, не смотрела на нее. Опять все молчали.
– Andre, ты хоч… – вдруг сказала княжна Марья содрогнувшимся голосом, – ты хочешь видеть Николушку? Он все время вспоминал о тебе.
Князь Андрей чуть заметно улыбнулся в первый раз, но княжна Марья, так знавшая его лицо, с ужасом поняла, что это была улыбка не радости, не нежности к сыну, но тихой, кроткой насмешки над тем, что княжна Марья употребляла, по ее мнению, последнее средство для приведения его в чувства.
– Да, я очень рад Николушке. Он здоров?

Когда привели к князю Андрею Николушку, испуганно смотревшего на отца, но не плакавшего, потому что никто не плакал, князь Андрей поцеловал его и, очевидно, не знал, что говорить с ним.
Когда Николушку уводили, княжна Марья подошла еще раз к брату, поцеловала его и, не в силах удерживаться более, заплакала.
Он пристально посмотрел на нее.
– Ты об Николушке? – сказал он.
Княжна Марья, плача, утвердительно нагнула голову.
– Мари, ты знаешь Еван… – но он вдруг замолчал.
– Что ты говоришь?
– Ничего. Не надо плакать здесь, – сказал он, тем же холодным взглядом глядя на нее.

Когда княжна Марья заплакала, он понял, что она плакала о том, что Николушка останется без отца. С большим усилием над собой он постарался вернуться назад в жизнь и перенесся на их точку зрения.
«Да, им это должно казаться жалко! – подумал он. – А как это просто!»
«Птицы небесные ни сеют, ни жнут, но отец ваш питает их», – сказал он сам себе и хотел то же сказать княжне. «Но нет, они поймут это по своему, они не поймут! Этого они не могут понимать, что все эти чувства, которыми они дорожат, все наши, все эти мысли, которые кажутся нам так важны, что они – не нужны. Мы не можем понимать друг друга». – И он замолчал.