Ли, Мэтью
| Мэтью Ли | |
| Matthew Lee | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: |
9 сентября |
| Гражданство: | |
 Внешние изображения
| |
|---|---|
| Мэтью Ли | |
|
[i2.wp.com/www.jewishpress.com/wp-content/uploads/2013/08/Matt-Lee-81313.jpg.jpg?w=477 На брифинге Госдепа США] |
|
|
[1.bp.blogspot.com/-rlNMDtlDy3k/UKUAfp4d4vI/AAAAAAAAIK8/C0ZFUS-Xutw/s1600/matt-lee.jpg В эфире парламентского телеканала C-SPAN] |
Мэтью Ли[1] (англ. Matthew Lee) — журналист агентства «Ассошиэйтед Пресс». Имеет аккредитацию при Госдепартаменте США.
Биография
В 1984 году Мэтью Ли окончил школу Николса[en] в городе Буффало, штат Нью-Йорк, а в 1985—1989 гг. учился в Академии дипломатической службы[en] Джорджтаунского университета и получил степень бакалавра по специальности «Международные отношения»[2][3].
После окончания академии работал в газетах «Вашингтон пост» и «Дейли Прогресс[en]». В 1994 году уехал в Камбоджу, где работал в качестве внештатного репортёра для газеты «Камбоджа Дейли[en]», журналов «The Economist», «The Far Eastern Economic Review[en]», «Time Magazine», информационных агентств «Ассошиэйтед Пресс», «Юнайтед Пресс Интернэшнл», «Рейтер», телерадиовещательных корпораций «BBC» и «CNN», а в 1995 году стал руководителем Пномпеньского бюро агентства «Франс Пресс». Там, в Камбодже, он освещал обстоятельства смерти Пол Пота, распад движения «красных кхмеров» и получил даже шрапнельное ранение в левую руку 17 июня 1997 года во время столкновений 1997 года в Камбодже между сторонниками «первого премьер-министра» принца Нородома Ранарита и «второго премьер-министра» Хун Сена[2][4].
В 1999 году был переведён в Вашингтон и стал корреспондентом агентства «Франс Пресс» при Государственном департаменте США; при этом он не ограничивался работой в Вашингтоне, выполняя свою журналистскую работу в десятках стран мира. С января 2005 г. по январь 2007 г. работал в должности заместителя руководителя бюро агентства «Франс Пресс» по Восточной Африке и странам бассейна Индийского океана (Найроби, Кения). В феврале 2007 года Мэтью Ли перешёл на работу в информационное агентство «Ассошиэйтед Пресс» и вернулся в стены Госдепа США, став уже ведущим корреспондентом «Ассошиэйтед Пресс» при Госдепартаменте США. В этой должности он продолжал освещать внешнюю политику США и международные отношения[2][3].
Тематика статей Мэтью Ли разнообразна: здесь и драматичный конец режима Ж.-Б. Аристида на Гаити[5], и деятельность Законодательного собрания Гонконга по борьбе с атипичной пневмонией[6], и последние дни жизни Ким Чен Ира[7], и подъём исламистского движения «аш-Шабааб» в Сомали[8], и обострение отношений между КНДР и Южной Кореей после гибели южнокорейского корвета «Чхонан»[9].
Мэтью Ли является рьяным болельщиком команд «Баффало Биллс» (американский футбол) и «Баффало Сейбрз» (хоккей)[2].
На брифингах в Госдепартаменте
Мэтью Ли регулярно участвовал в брифингах, проводимых официальными представителями Государственного департамента США (Филип Кроули[en], Виктория Нуланд, Джен Псаки), нередко ставя на этих брифингах весьма неудобные для официальных лиц вопросы.
В декабре 2010 года Мэтью Ли первым потребовал от Госдепартамента США выступить за освобождение заключённого в израильскую тюрьму палестинского гражданского активиста из расположенной близ Рамаллы деревни Бильин[en] Абдаллы Абу Рахмы[10]. Абдалла Абу Рахма возглавлял ненасильственное движение жителей деревни против возведения израильтянами в окрестностях деревни стены, которая отсекала от деревни 60 % принадлежавших её жителям сельхозугодий; за освобождение активиста высказались архиепископ Десмонд Туту и международная правозащитная организация «Старейшины», а несколько позже — Европейский союз и экс-президент США Джимми Картер (позже, в 2011 году, события вокруг Бильина нашли отражение в документальном фильме «5 разбитых камер»)[11][12]. 10 декабря Мэтью Ли во время пресс-брифинга задал вопрос об Абдалле Абу Рахме Филипу Кроули, но не добился от того определённого ответа ни в тот день, ни на очередном брифинге 14 декабря[12][13]. Наконец, получив 15 декабря на брифинге очередную отговорку о том, что сотрудники Госдепа продолжают пристально отслеживать ситуацию, Мэтью Ли спросил прямо: «Но что это означает? Вы пристально отслеживаете погоду в Пекине. Почему бы Соединённым Штатам не выступить и не высказаться конкретно об этом человеке, практикующем ненасилие?»[14]. По мнению американского журналиста Филипа Вайса[en], Мэтью Ли во всей этой полемике проявил себя как человек, который лишён себялюбия и демонстрирует лишь альтруизм и человеческое участие, рискуя при этом собственной карьерой[10].
После назначения на должность официального представителя Государственного департамента США Джен Псаки Мэтью Ли стал её постоянным оппонентом на брифингах[15][16][17].
На брифинге для прессы, проходившем в Госдепартаменте США 12 мая 2014 года, Мэтью Ли поставил Псаки в неловкое положение, попросив разъяснить ряд терминов и авторитетность источников, употреблённых ею в речи о текущих делах на Украине. В результате Псаки фактически призналась, что не вполне понимает то, что написано в её речи соответствующими специалистами, и ей нужно будет уточнить смысл озвученных ею слов и точность информации[18]. В ходе брифинга имел место следующий диалог между Псаки и Мэттом Ли[19]:
Дженнифер Псаки: Мы не признаём незаконный референдум, который состоялся в частях Донецкой и Луганской областей в минувшие выходные. В соответствии с законодательством Украины он являлся незаконным и был попыткой вызвать дальнейший раскол и беспорядок в стране. Техника его проведения также была крайне подозрительной из-за сообщений об избирательной карусели, предварительно помеченных бюллетенях, голосовании детей, голосовании за отсутствующих людей и даже о голосовании на участках в Москве и Санкт-Петербурге…
- Мэтт Ли: Извините, я, быть может, просто в неведении и пытаюсь угадать (потому что я никогда об этом не слышал), что это такое: «избирательная карусель»? Что это?
Дженнифер Псаки: Честно говоря, я это прочитала, но также не знакома с этим термином. Возможно, это означает, что люди не регистрировались во время голосования. Я проверю и выясню, что наша команда специалистов подразумевала под данным термином.
Дженнифер Псаки: Я не думаю, что подразумевалось это, Мэтт.
- Мэтт Ли: Поскольку говорилось о голосовании детей, не значит ли это, что они сидели на лошадках, движущихся по кругу?
Этот диалог получил широкий резонанс в российских средствах массовой информации[20][21].
Известности Мэтту Ли среди российских телезрителей и интернет-пользователей добавил его очередной диалог с Дженнифер Псаки во время её очередного брифинга 13 мая 2014 года по поводу задержанных киевскими властями российских журналистов[22].
За критику политики Белого дома журналисты Russia Today прозвали Мэтью White House Griller[23], что можно дословно перевести как поджариватель Белого дома (более точный смысл данного выражения: «человек, ведущий допрос с пристрастием»).
Напишите отзыв о статье "Ли, Мэтью"
Примечания
- ↑ Имя на русском языке варьируется в зависимости от представителей журналистики, как Мэтт, так и Метью.
- ↑ 1 2 3 4 [www.nicholsschool.org/podium/default.aspx?t=204&id=784900 Matthew Lee, the 2012 Prince Lecture Speaker]
- ↑ 1 2 [www.linkedin.com/pub/matthew-lee/a/562/967 Профиль Мэттью Ли в сети LinkedIn]
- ↑ [news.google.com/newspapers?nid=bcT4vkklUMwC&dat=19970618&printsec=frontpage Co-rulers vie for Power in shaky Cambodia] // Sun Journal[en], 1997, June 18. — P. 5A.
- ↑ Matthew Lee. [reliefweb.int/report/haiti/aristide-flees-haiti-international-troops-due-violence-engulfs-capital Aristide flees Haiti, international troops due as violence engulfs capital] // Agence France-Presse, 2004, February 29.
- ↑ Matthew Lee. [www.thestandard.com.hk/news_detail.asp?pp_cat=&art_id=7058&sid=&con_type=1&d_str=20040710&sear_year=2004 Legco censures Chan over Sars] // The Standard[en], 2004, July 10.
- ↑ Pamela Hess & Matthew Lee. [web.archive.org/web/20080911223358/www.startribune.com/nation/28048604.html? North Korea’s Kim Jong Il may be gravely ill, jeopardizing progress on halting nukes] // Star Tribune, 2008, September 10.
- ↑ Matthew Lee. [assets.mediaspanonline.com/prod/2967888/08-10-2009_A-06.pdf Eritrea confounds US in Somalia] // The Daily Commercial[en], 2009, August 10. — P. A6.
- ↑ Matthew Lee. [www.timesfreepress.com/news/2010/may/24/clinton-koreas-security-situation-precarious/ Clinton: Koreas security situation ‘precarious’] // Chattanooga Times Free Press[en], 2010, May 24.
- ↑ 1 2 Philip Weiss. [www.timesfreepress.com/news/2010/may/24/clinton-koreas-security-situation-precarious/ Mr. President, answer Matthew Lee of the AP: ‘Why is it beneath the United States to come out and say something about this practitioner of nonviolence?’] // Mondoweiss[en], 2010, December 17.
- ↑ [www.jpost.com/International/Tutu-calls-for-Palestinians-release Tutu calls for Palestinian’s release] // The Jerusalem Post, 2010, August 29.
- ↑ 1 2 [www.state.gov/r/pa/prs/dpb/2010/12/152652.htm Philip J. Crowley. Daily Press Briefing. December 10, 2010].
- ↑ [www.state.gov/r/pa/prs/dpb/2010/12/152819.htm Philip J. Crowley. Daily Press Briefing. December 14, 2010].
- ↑ [www.state.gov/r/pa/prs/dpb/2010/12/152930.htm Philip J. Crowley. Daily Press Briefing. December 15, 2010].
- ↑ Cheryl K. Chumley. [www.washingtontimes.com/news/2014/may/30/states-jen-psaki-obama-doesnt-give-himself-enough-/ Obama ‘doesn’t give himself enough credit’ on foreign policy: State Dept.] (англ.). The Washington Times (30 May 2014).
- ↑ Carol Brown. [www.americanthinker.com/blog/2014/04/were_all_familiar_with_circumstances_in_the_region.html Kerry's (and Psaki's) 'A word' Disgrace] (англ.). American Thinker (29 April 2014).
- ↑ Ian Schwartz. [www.realclearpolitics.com/video/2014/04/28/aps_matt_lee_grills_state_depts_jen_psaki_over_john_kerrys_apartheid_remarks_about_israel.html AP's Matt Lee Grills State Dept's Jen Psaki Over John Kerry's "Apartheid" Remarks About Israel] (англ.). RealClearPolitics (28 April 2014).
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=RyYvK96XaAQ Интервью, взятое Мэтью Ли у Джен Псаки]
- ↑ [www.state.gov/r/pa/prs/dpb/2014/05/225979.htm Jen Psaki. Daily Press Briefing. May 12, 2014].
- ↑ Андрей Сидорчик. [www.aif.ru/politics/opinion/1169333 Госдеп США и весёлая карусель] // Аргументы и факты, 2014, 15 мая.
- ↑ Ольга Стенина. [world.fedpress.ru/news/america/1399978689-dzhen-psaki-zachitav-rech-o-referendumakh-na-ukraine-ne-smogla-obyasnit-svoikh-slov Джен Псаки, зачитав речь о референдумах на Украине, не смогла объяснить своих слов] // РИА «ФедералПресс», 2014, 13 мая.
- ↑ [www.1tv.ru/news/world/259257 Госдеп США нашёл, что ответить про российских журналистов, задержанных киевскими властями] — Новости Первого канала
- ↑ [www.youtube.com/watch?v=AJuOe9kw7TI Интервью, взятое Гаяне Чичакян у Мэтью Ли]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Ссылки
- [twitter.com/APDiploWriter Мэтт Ли в Твиттере]
- [www.youtube.com/watch?v=vcQUMdkc-Fo AP’s Matthew Lee to RT: 'Govts intimidate journalists, whistleblower hunt worrying']
- [bigstory.ap.org/content/matthew-lee Home " MATTHEW LEE]
- [www.pbs.org/newshour/author/matthew-lee-associated-press/ Matthew Lee, Associated Press]
- [www.salon.com/writer/matthew_lee/ Matthew Lee // Salon.com]
Отрывок, характеризующий Ли, Мэтью
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
Но когда Катя принесла требуемое платье, княжна Марья неподвижно всё сидела перед зеркалом, глядя на свое лицо, и в зеркале увидала, что в глазах ее стоят слезы, и что рот ее дрожит, приготовляясь к рыданиям.
– Voyons, chere princesse, – сказала m lle Bourienne, – encore un petit effort. [Ну, княжна, еще маленькое усилие.]
Маленькая княгиня, взяв платье из рук горничной, подходила к княжне Марье.
– Нет, теперь мы это сделаем просто, мило, – говорила она.
Голоса ее, m lle Bourienne и Кати, которая о чем то засмеялась, сливались в веселое лепетанье, похожее на пение птиц.
– Non, laissez moi, [Нет, оставьте меня,] – сказала княжна.
И голос ее звучал такой серьезностью и страданием, что лепетанье птиц тотчас же замолкло. Они посмотрели на большие, прекрасные глаза, полные слез и мысли, ясно и умоляюще смотревшие на них, и поняли, что настаивать бесполезно и даже жестоко.
– Au moins changez de coiffure, – сказала маленькая княгиня. – Je vous disais, – с упреком сказала она, обращаясь к m lle Bourienne, – Marieie a une de ces figures, auxquelles ce genre de coiffure ne va pas du tout. Mais du tout, du tout. Changez de grace. [По крайней мере, перемените прическу. У Мари одно из тех лиц, которым этот род прически совсем нейдет. Перемените, пожалуйста.]
– Laissez moi, laissez moi, tout ca m'est parfaitement egal, [Оставьте меня, мне всё равно,] – отвечал голос, едва удерживающий слезы.
M lle Bourienne и маленькая княгиня должны были признаться самим себе, что княжна. Марья в этом виде была очень дурна, хуже, чем всегда; но было уже поздно. Она смотрела на них с тем выражением, которое они знали, выражением мысли и грусти. Выражение это не внушало им страха к княжне Марье. (Этого чувства она никому не внушала.) Но они знали, что когда на ее лице появлялось это выражение, она была молчалива и непоколебима в своих решениях.
– Vous changerez, n'est ce pas? [Вы перемените, не правда ли?] – сказала Лиза, и когда княжна Марья ничего не ответила, Лиза вышла из комнаты.
Княжна Марья осталась одна. Она не исполнила желания Лизы и не только не переменила прически, но и не взглянула на себя в зеркало. Она, бессильно опустив глаза и руки, молча сидела и думала. Ей представлялся муж, мужчина, сильное, преобладающее и непонятно привлекательное существо, переносящее ее вдруг в свой, совершенно другой, счастливый мир. Ребенок свой, такой, какого она видела вчера у дочери кормилицы, – представлялся ей у своей собственной груди. Муж стоит и нежно смотрит на нее и ребенка. «Но нет, это невозможно: я слишком дурна», думала она.
– Пожалуйте к чаю. Князь сейчас выйдут, – сказал из за двери голос горничной.
Она очнулась и ужаснулась тому, о чем она думала. И прежде чем итти вниз, она встала, вошла в образную и, устремив на освещенный лампадой черный лик большого образа Спасителя, простояла перед ним с сложенными несколько минут руками. В душе княжны Марьи было мучительное сомненье. Возможна ли для нее радость любви, земной любви к мужчине? В помышлениях о браке княжне Марье мечталось и семейное счастие, и дети, но главною, сильнейшею и затаенною ее мечтою была любовь земная. Чувство было тем сильнее, чем более она старалась скрывать его от других и даже от самой себя. Боже мой, – говорила она, – как мне подавить в сердце своем эти мысли дьявола? Как мне отказаться так, навсегда от злых помыслов, чтобы спокойно исполнять Твою волю? И едва она сделала этот вопрос, как Бог уже отвечал ей в ее собственном сердце: «Не желай ничего для себя; не ищи, не волнуйся, не завидуй. Будущее людей и твоя судьба должна быть неизвестна тебе; но живи так, чтобы быть готовой ко всему. Если Богу угодно будет испытать тебя в обязанностях брака, будь готова исполнить Его волю». С этой успокоительной мыслью (но всё таки с надеждой на исполнение своей запрещенной, земной мечты) княжна Марья, вздохнув, перекрестилась и сошла вниз, не думая ни о своем платье, ни о прическе, ни о том, как она войдет и что скажет. Что могло всё это значить в сравнении с предопределением Бога, без воли Которого не падет ни один волос с головы человеческой.
