Ли, Николай Геннадьевич

Николай Геннадьевич Ли
Дата рождения:	1945(1945)
Место рождения:	с.Куйган Алма-Атинской области, Казахстан

Никола́й Генна́дьевич Ли (род. 1945, село Куйган Алма-Атинской области, Казахстан) — художник, профессор кафедры рисунка, живописи и скульптуры Пензенской государственной архитектурно-строительной академии.

Родился в семье корейцев, высланных с Дальнего Востока. В 1970 году окончил Алма-Атинское художественное училище, в 1980 году — Ленинградский художественный институт живописи, скульптуры и архитектуры имени Репина по специальности художник-график. С 1981 года работает в Пензенской государственной архитектурно-строительной академии на кафедре рисунка, живописи и скульптуры. В 2002 году ему присвоено звание профессора.

Николай Геннадьевич Ли является участником зональных, республиканских, всероссийских, зарубежных и международных выставок. Имеет три персональные выставки. Член Союза художников России. Кандидат педагогических наук (тема диссертации — «Специфика методики обучения рисования фигуры человека в архитектурно-строительных вузах»).

Автор учебника «Основы учебного академического рисунка», ставшего популярным в России и за рубежом, получившего положительные отзывы в Германии и США. Учебник даёт представление о форме, объёме и конструкции натуры. Первое издание учебника вышло в 2003 году, в дальнейшем переиздавался.

Библиография

• Ли Николай. Основы учебного академического рисунка. — М.: Эксмо, 2004. — 480 с — ISBN 5-699-04508-2
• Ли Н. Г. Рисунок. Основы учебного академического рисунка. Учебник. — М.: Эксмо, 2007. — 480 с — ISBN 5-699-04508-2

Ссылки

• [penza-trv.ru/go/news/interesno/liiopp ГТРК «Пенза» Пензенский художник Николай Ли отметил юбилей]

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Ли, Николай Геннадьевич

Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.