Ли Чонг Вей

Ли Чонг Вей
Личная информация
Категория	Мужская одиночная
Гражданство	Малайзия Малайзия
Дата рождения	21 октября 1982(1982-10-21) (41 год)
Рост	5.6" (172cm) см
Вес	60 кг
Рабочая рука	правая
Тренер	Мисдун Сидек
Наивысшая позиция	1 (24 августа, 2006)
Текущая позиция	6(19 ноября, 2015)

Ли Чонг Вей (кант. трад. 李宗伟, кант.-рус.: Лэй Чунваи, пиньинь: Lǐ Zōngwěi, малайск. Datuk Lee Chong Wei; род. 21 октября 1982 года, Джорджтаун (Пенанг)) — малайзийский профессиональный бадминтонист, призёр Олимпийских игр и чемпионата мира.

Карьера

Олимпийские игры

Участвовал в 3 Олимпиадах в 2004, 2008 и в 2012 году. На Олимпиаде в Афинах, в первом круге обыграл Ын Вая (У Вэя) из Гонконга со счетом 15-3 15-13, но во втором круге проиграл Чэнь Хуну из Китая со счетом 15-11 3-15 15-12. На Олимпиаде в Пекине дошёл до финала и проиграл в нем Линь Даню в двух партиях 21-12 21-8.

На Олимпиаде в Лондон 2012 дошел до финала и проиграл Линь Даню в трех геймах со счетом 21-15 10-21 19-21.

Супер Серия

Легенда
1	Победитель
2	Финалист
SF	Полуфинал
QF	Четвертьфинал
R2	2-й Раунд
R1	1-ый Раунд
Q	Квалификация
DNP	Не играл

Супер Серия 2007 года

Игрок	MAS	KOR	ENG	SUI	SIN	INA	CHN	JPN	DEN	FRA	CHN	HKG	Очки	Место
Ли Цзунвэй	QF	QF	QF	R1	R1	1	SF	1	SF	1	2	2	71,160	2

Супер Серия 2008 года

Игрок	MAS	KOR	ENG	SUI	SIN	INA	CHN	JPN	DEN	FRA	CHN	HKG	Очки	Место
Ли Цзунвэй	1	R2	SF	2	1	DNP							79,460	1

Отрывок, характеризующий Ли Чонг Вей

Едва Пьер прилег головой на подушку, как он почувствовал, что засыпает; но вдруг с ясностью почти действительности послышались бум, бум, бум выстрелов, послышались стоны, крики, шлепанье снарядов, запахло кровью и порохом, и чувство ужаса, страха смерти охватило его. Он испуганно открыл глаза и поднял голову из под шинели. Все было тихо на дворе. Только в воротах, разговаривая с дворником и шлепая по грязи, шел какой то денщик. Над головой Пьера, под темной изнанкой тесового навеса, встрепенулись голубки от движения, которое он сделал, приподнимаясь. По всему двору был разлит мирный, радостный для Пьера в эту минуту, крепкий запах постоялого двора, запах сена, навоза и дегтя. Между двумя черными навесами виднелось чистое звездное небо.
«Слава богу, что этого нет больше, – подумал Пьер, опять закрываясь с головой. – О, как ужасен страх и как позорно я отдался ему! А они… они все время, до конца были тверды, спокойны… – подумал он. Они в понятии Пьера были солдаты – те, которые были на батарее, и те, которые кормили его, и те, которые молились на икону. Они – эти странные, неведомые ему доселе они, ясно и резко отделялись в его мысли от всех других людей.
«Солдатом быть, просто солдатом! – думал Пьер, засыпая. – Войти в эту общую жизнь всем существом, проникнуться тем, что делает их такими. Но как скинуть с себя все это лишнее, дьявольское, все бремя этого внешнего человека? Одно время я мог быть этим. Я мог бежать от отца, как я хотел. Я мог еще после дуэли с Долоховым быть послан солдатом». И в воображении Пьера мелькнул обед в клубе, на котором он вызвал Долохова, и благодетель в Торжке. И вот Пьеру представляется торжественная столовая ложа. Ложа эта происходит в Английском клубе. И кто то знакомый, близкий, дорогой, сидит в конце стола. Да это он! Это благодетель. «Да ведь он умер? – подумал Пьер. – Да, умер; но я не знал, что он жив. И как мне жаль, что он умер, и как я рад, что он жив опять!» С одной стороны стола сидели Анатоль, Долохов, Несвицкий, Денисов и другие такие же (категория этих людей так же ясно была во сне определена в душе Пьера, как и категория тех людей, которых он называл они), и эти люди, Анатоль, Долохов громко кричали, пели; но из за их крика слышен был голос благодетеля, неумолкаемо говоривший, и звук его слов был так же значителен и непрерывен, как гул поля сраженья, но он был приятен и утешителен. Пьер не понимал того, что говорил благодетель, но он знал (категория мыслей так же ясна была во сне), что благодетель говорил о добре, о возможности быть тем, чем были они. И они со всех сторон, с своими простыми, добрыми, твердыми лицами, окружали благодетеля. Но они хотя и были добры, они не смотрели на Пьера, не знали его. Пьер захотел обратить на себя их внимание и сказать. Он привстал, но в то же мгновенье ноги его похолодели и обнажились.
Ему стало стыдно, и он рукой закрыл свои ноги, с которых действительно свалилась шинель. На мгновение Пьер, поправляя шинель, открыл глаза и увидал те же навесы, столбы, двор, но все это было теперь синевато, светло и подернуто блестками росы или мороза.