Вирус Лловиу
| Вирус Лловиу | ||||
| Научная классификация | ||||
|---|---|---|---|---|
| Международное научное название | ||||
|
Lloviu cuevavirus | ||||
| Синонимы | ||||
| ||||
| Группа по Балтимору | ||||
| ||||
Вирус Лловиу (англ. Lloviu cuevavirus) — вид вирусов из монотипного рода Cuevavirus семейства филовирусов (Filoviridae). Вирус получил своё имя по названию пещеры Куэва-дель-Льовью (Cueva del Lloviu), в которой был впервые обнаружен[2].
История
Впервые вирус был обнаружен в 2002 году у обыкновенных длиннокрылов, найденных мёртвыми в пещере Куэва-дель-Льовью, Астурия и в пещерах в Кантабрии в Испании, а также в пещерах во Франции и Португалии[3]. Еще не доказано, что вирус является возбудителем новой болезни летучих мышей, но у здоровых особей он не обнаружен. Таким образом, патогенность этого вируса для этих животных вполне возможна. Вскрытие мёртвых длиннокрылов не показало макроскопических патологий, но микроскопическое исследование выявило вирусную пневмонию[3]. Пещера Куэва-дель-Льовью часто посещается туристами, однако никакие связанные с этим человеческие инфекции или болезни не наблюдались. Предполагается, что Лловиу является вторым филовирусом, не патогенным для людей (первым является вирус Рестона (RESTV)).
Вирусология
Геном
LLOV до сих пор не выделен в культуре тканей или в организмах, но его геном был прочтён в полном объеме за исключением 3'- и 5'-НТО[3]. Как все Mononegavirales, вирус содержит неинфекционный линейный несегментированный одноцепочечный РНК-геном отрицательной полярности, который, скорее всего, обладает обратно-дополнительными 3' и 5' окончаниями, не обладает кэп-структурой, не полиаденилирован и ковалентно не связан с белком[4]. Размер генома — приблизительно 19 кб; он содержит семь генов в порядке 3'-UTR-NP-VP35-VP40-GP-VP30-VP24-L-5'-UTR. В отличие от Ebolavirus и вируса Марбург, которые синтезируют семь мРНК для семи структурных белков, вирус Лловиу производит только шесть мРНК, то есть одна мРНК (VP24/L) является бицистроном. Геномные участки инициации транскрипции вируса Лловиу идентичны таковым эболавируса, но отличаются от таковых марбургского вируса. Участки терминации транскрипции у вируса Лловиу уникальны[3].
Структура
Структура вирионов LLOV до сих пор не описана. Предполагается, что как и у других филовирусов, LLOV-вирионы представляют собой нитевидные частицы в форме крюка, «U» или «6» или могут быть свёрнуты в кольцо, тороид или развёрнуты. Их диаметр — 80 нм, но есть различия по длине[5]. Геном вируса позволяет предположить, что LLOV-частицы состоят из семи структурных белков. В центре, вероятно, расположен закрученный рибонуклеокапсид, который состоит из геномной РНК, обернутой вокруг полимера нуклеопротеидов (NP). Вероятно, есть связанная с рибонуклеопротеином РНК-зависимая РНК-полимераза (L) с кофактором полимеразы (VP35) и активатором транскрипции (VP30). Рибонуклеопротеин встроен в матрицу, сформированную главным (VP40) и второстепенным (VP24) матричными белками. Частицы окружены липидной мембраной, полученной из мембраны клетки-хозяина. Мембрана удерживает гликопротеин (GP1,2), который выступает на 7—10 нм от её поверхности. Хоть по структуре вирус Лловиу почти идентичен эболавирусу и марбургскому вирусу, он может антигенно отличаться от обоих (так же, как они друг от друга).
Репликация
Предположительно, жизненный цикл LLOV начинается с прикрепления вириона к определенным рецепторам поверхности клеток с последующей интернализацией, слиянием вириона с эндосомой и сопутствующим выпуском нуклеокапсида вируса в цитозоль. Гликопротеин (GP) расщепляется эндосомными цистеиновыми протеазами (катепсины), и далее расщепленный гликопротеин взаимодействует с внутриклеточным входным рецептором Niemann-Pick C1 (NPC1)[6]. Вирусная РНК-зависимая РНК-полимераза (L) частично открывает нуклеокапсид и транскрибирует гены в положительные мРНК, на которых синтезируются структурные и неструктурные белки. РНК-полимераза (L) связывается с единственным промотором, расположенным на 3'-конце генома. После транскрибирования гена транскрипция может как продолжиться, так и прекратиться. Это означает, что гены, расположенные близко к 3'-концу генома, транскрибируются чаще, тогда как те, что находятся ближе к 5'-концу, транскрибируются с меньшей вероятностью. Таким образом, порядок генов — это простой, но эффективный способ регуляции транскрипции. В результате самым обильным вырабатываемым белком будет нуклеопротеин. Его концентрация в клетке будет определять, когда L перейдет от транскрипции генов к репликации генома. Репликация даст положительные антигеномы полной длины, которые будут в свою очередь транскрибированы в отрицательные копии генома новых вирионов. Синтезируемые структурные белки и нуклеиновые кислоты самостоятельно собираются и накапливаются около внутренней части клеточной мембраны. Зрелые вирионы отпочковываются от клетки, захватывая участки клеточной мембраны в качестве оболочки. Теперь они готовы заражать новые клетки и повторить цикл[4].
Напишите отзыв о статье "Вирус Лловиу"
Примечания
- ↑ [ictvonline.org/virusTaxonomy.asp Таксономия вирусов] на сайте Международного комитета по таксономии вирусов (ICTV) (англ.)
- ↑ Kuhn, J. H.; Becker, S.; Ebihara, H.; Geisbert, T. W.; Johnson, K. M.; Kawaoka, Y.; Lipkin, W. I.; Negredo, A. I.; Netesov, S. V.; Nichol, S. T.; Palacios, G.; Peters, C. J.; Tenorio, A.; Volchkov, V. E.; Jahrling, P. B. Proposal for a revised taxonomy of the family Filoviridae: Classification, names of taxa and viruses, and virus abbreviations // Archives of Virology : journal. — 2010. — Vol. 155. — P. 2083—2103. — DOI:10.1007/s00705-010-0814-x. — PMID 21046175.
- ↑ 1 2 3 4 Negredo, A.; Palacios, G.; Vázquez-Morón, S.; González, F. L.; Dopazo, H. N.; Molero, F.; Juste, J.; Quetglas, J.; Savji, N.; de la Cruz Martínez M; Herrera, J. E.; Pizarro, M.; Hutchison, S. K.; Echevarría, J. E.; Lipkin, W. I.; Tenorio, A. Discovery of an Ebolavirus-Like Filovirus in Europe // PLoS Pathogens. — 2011. — Vol. 7. — DOI:10.1371/journal.ppat.1002304. — PMID 22039362.
- ↑ Geisbert, T. W.; Jahrling, P. B. Differentiation of filoviruses by electron microscopy // Virus research. — 1995. — Vol. 39. — P. 129—150. — DOI:10.1016/0168-1702(95)00080-1. — PMID 8837880.
- ↑ Ng M., Ndungo E., Jangra R. K., Cai Y., Postnikova E., Radoshitzky S. R., Dye J. M., Ramirez de Arellano E., Negredo A., Palacios G., Kuhn J. H., Chandran K. Cell entry by a novel European filovirus requires host endosomal cysteine proteases and Niemann–PickC1 // Virology. — 2014. — P. 637—646. — DOI:10.1016/j.virol.2014.08.019. — PMID 25310500.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Вирус Лловиу
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.
Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.
На листочке бумаги у него было записано то, что нужно было в Смоленске, и он, ходя по комнате мимо дожидавшегося у двери Алпатыча, стал отдавать приказания.
– Первое, бумаги почтовой, слышишь, восемь дестей, вот по образцу; золотообрезной… образчик, чтобы непременно по нем была; лаку, сургучу – по записке Михаила Иваныча.
Он походил по комнате и заглянул в памятную записку.
– Потом губернатору лично письмо отдать о записи.
Потом были нужны задвижки к дверям новой постройки, непременно такого фасона, которые выдумал сам князь. Потом ящик переплетный надо было заказать для укладки завещания.
Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»
Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.
