Лобанов, Пётр Васильевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Лобанов, Петр Васильевич»)
Перейти к: навигация, поиск
Пётр Лобанов
Имя при рождении:

Пётр Васильевич Лобанов

Место рождения:

пос. Тарасова гора, Гдовский уезд, Санкт-Петербургская губерния, Российская империя

Профессия:

актёр

Годы активности:

1929—1975

Театр:

Ленинградский театр имени Ленинского Комсомола

Награды:

Пётр Васильевич Лобанов (21 июня 1905, пос. Тарасова гора, Санкт-Петербургская губерния — 1 января 1989, Ленинградская область) — советский актёр, Заслуженный артист РСФСР (1951).





Биография

Пётр Васильевич Лобанов родился 21 июня 1905 года.

Работал табельщиком «Ленинградского Электротока» (1924—1927). В 1929 г. окончил Ленинградскую драматическую студию имени Е. П. Карпова. В 1929—1936 гг. — артист Ленинградского Красного театра, в 1936—1939 — Мариупольского драматического театра. С 1939 по 1968 гг. работал в Ленинградском театре им. Ленинского комсомола.

Последние годы Пётр Васильевич жил в доме престарелых под Санкт-ПетербургЛенинградом, где и скончался в новогоднюю ночь. Похоронен |на Волковском кладбище Санкт-Петербурга рядом с родственниками.

Заслуженный артист РСФСР (1951).

Творчество

Роли в театре

Фильмография

Напишите отзыв о статье "Лобанов, Пётр Васильевич"

Ссылки

  • [www.kinosozvezdie.ru/actors/lobanov/lobanov.html Пётр Лобанов на сайте «Киносозвездие»]
  • [a-tremasov.ru/lobanov-pyotr-vasilevich Пётр Лобанов в Авторском проекте Алексея Тремасова]

Отрывок, характеризующий Лобанов, Пётр Васильевич


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.