Лобанов, Сергей Викторович

Сергей Викторович Лобанов
Научная сфера:	офтальмология
Альма-матер:	Военно-медицинская академия
Награды и премии:

Сергей Викторович Лобанов (9 (21) апреля 1870 — 25 апреля 1930) — русский учёный-медик, врач-окулист; профессор.

Биография

После окончания 7-й Санкт-Петербургской гимназии учился в Военно-медицинской академии (ВМА), которую окончил в 1896 году с отличием со степенью лекаря. Был определён врачом в клинический военный госпиталь ВМА; работал в госпитальной глазной клинике под руководством профессора Л. Г. Беллярминова. В 1898 году защитил диссертацию на соискание степени доктора медицины «О влиянии некоторых местных условий на развитие острого бактерийного конъюнктивита и о значении при нем вяжущих средств» (СПб.: тип. кн. В. П. Мещерского, 1898. — 121 с.).

В течение двух лет с научной целью находился за границей, где практиковался в лабораториях профессоров Гесса в Вюрцбурге и Т. Аксенфельда в Ростоке.

Получив в 1902 году звание приват-доцента ВМА, С. В. Лобанов продолжил работать в глазной клинике Л. Г. Беллярминова. Стал учредителем, а затем и секретарем Санкт-Петербургского офтальмологического общества (1904).

В 1905 году он был приглашён на работу в Томский университет, на место умершего профессора Ф. А. Ерофеева. В течение 25 лет он возглавлял кафедру офтальмологии с клиникой (затем кафедру глазных болезней), которые стали центром офтальмологической помощи в Сибири. С 1910 года — ординарный профессор. С 1920 года — председатель клинического хозяйственного совета факультетских клиник, в 1924—1930 годах — главный врач факультетских клиник. С 25 декабря 1920 года — член президиума медицинского факультета Томского государственного университета, а с июля 1922 года по май 1923 года и с октября 1929 года по апрель 1930 года был деканом медицинского факультета.

Лобанову принадлежит около 100 печатных работ; он редактировал «Сибирский медицинский журнал» и газету «Сибирский врач» (1913—1917). Был членом Томского городского Совета рабочих и солдатских депутатов.

После смерти профессора С. В. Лобанова глазной клинике Томского университета было присвоено его имя.

Был награждён орденом Св. Анны 2-й степени (1916), орденом Св. Станислава 2-й степени (1913).

Источники

• Профессора медицинского факультета Томского университета — Томского медицинского института — Сибирского государственного медицинского университета (1878—2003). — Т. 1. — Томск: Изд-во Том. ун-та, 2004. — С. 363—364
• Чистяков П. И. Современники о С. В. Лобанове: Библиографический очерк // Сибирский медицинский журнал. — 2000. — Т. 15. — С. 42—43.
• Бова П. А. Крупный офтальмолог Сибири: К 125-летию со дня рождения проф. С. В. Лобанова // Сибирский медицинский журнал. — 1996. — № 1. — С. 78—79.
• [old.ssmu.ru/ofice/general/history/lobanov.shtml Биография]

Ссылки

• [www.ssmu.ru/ru/obrazovanie/napravleniya_podgotovki/visshee_obr/fakulteti/lf/oft/history/ История кафедры офтальмологии СибГМУ]

Отрывок, характеризующий Лобанов, Сергей Викторович

– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!