Лоба (народ)

Лоба

Численность и ареал
Всего: 3682 в КНР и 570 тыс в Индии Китай: Тибет Индия: Андхра-Прадеш Непал: Мустанг
Язык	лоба, тибетский
Религия	анимизм, тибетский буддизм
Родственные народы	тибетцы

Лоба или лхоба, лопа (кит. упр. 珞巴族, пиньинь: Luòbā Zú, другие названия кит. упр. 宁波, пиньинь: níngbō, кит. упр. 邦波, пиньинь: bāngbō, кит. упр. 德根, пиньинь: dégēn, кит. упр. 阿迪, пиньинь: ādí (см. ади), кит. упр. 塔金, пиньинь: tǎjīn, damu) — этническая общность, родственная тибетцам, в Китае, Непале и Индии.

В Китае это наиболее малочисленная официально признанная этническая общность, которая включает группы: богар (кит. упр. 博嘎尔, пиньинь: bógā'er) и иду (народ) (кит. упр. 荑都, пиньинь: yídū) (мишми). Общая численность народа лоба, проживающего на территории Китая, вместе с родственными этническими группами, составляет примерно 2965 человек (по переписи 2000 г.).

Кроме того, представители народа лоба (около 8 тыс. чел.) проживают на территории Индии.

Общая численность этнической группы в Индии и Китае составляет около 11 тыс. человек.

Народ лоба включает в себя примерно 100 племён: Ruyidu, Zhana, Kaluo, Galuo, Mixinba, мигуба (кит. 米古巴), Jianbo, Deluo, и др. (Решетов 1998: 376).

Места обитания

Лоба проживают в лесах юго-восточного района Лоюй (珞瑜) Тибетского автономного района: в уездах Цзаюль (Чаюй), (Мэтог) (Мото), Менлинг, (Милинь) округа Ньингтхри (Линьчжи) и уезде Хлюнцэ (Лунцзы) округа Хлокха (Шаньнань). Помимо этого значительное количество представителей народов лоба живёт в Индии, в лесных районах пограничного с Тибетом штата Аруначал-Прадеш (который Китай официально считает частью своей территории). (Решетов 1998: 376.)

Тибетоязычное население горного княжества Мустанг в Непале также идентифицирует себя как лоба (лопа) и под этим названием официально признано в качестве национального меньшинства (Lopa), при этом их часто считают тибетцами в связи с сильнейшим влиянием тибетского буддизма; в этнографической науке население княжества идентифицируется другими названиями.

Язык

Язык лоба относится к тибето-бирманской ветви сино-тибетской языковой семьи. До оккупации Тибета Китаем лоба Китая использовали узелковое письмо и знаки в виде зарубок на дереве. Но на данный момент только очень пожилые представители народа лоба владеют национальной письменностью. Большинство же используют тибетский в качестве литературного языка. (Решетов 1998: 376).

Самоназвание

Самоназвание лоба произошло от тибетского слова lhoba, что означает «южанин». В 1965 году Государственный Совет КНР утвердил название района, в котором проживают лоба. Отныне эта местность получила название Лоюй (кит. 珞瑜), которое также подразумевает «юг». До этого данная часть Китая была известна как «Земля варваров». (Чебоксаров 1959: 123-139.)

Религия

Народ лоба — тибетские буддисты, но у них также сохраняются анимистические верования. Вся ежедневная жизнь людей лоба была соединена с их верой в анимизм. Они полагали, что есть духи зверей, гор, деревьев. Особенно почитали они духа горы. По их представлениям, всё находится под контролем духов. Когда они возвращались после охоты или путешествия, они должны в первую очередь принести жертву духу горы. Кроме духа горы в почёте у лоба были также духи земли и леса. Лоба поклонялись тотемам тигра, пантеры, медведя, змеи. (Ma Yin 2004: 224-227.)

Хозяйство

Густые леса покрывали местность, заселённую народом лоба. С древности лоба занимались охотой, иногда по одиночке, иногда группами. Мальчики начинали охотиться с очень раннего возраста, отправляясь на охоту вместе с отцом. Но по достижении мальчиком зрелого возраста, чтобы стать мужчиной, он должен был сам поймать и убить крупное животное - это было своего рода испытанием на зрелость. Помимо охоты, в хозяйстве лоба сочетались: ручное подсечно-огневое земледелие, скотоводство и собирательство; основные культуры — пшеница, кукуруза, гречиха, рис. Лоба очень хорошие мастера по работе с бамбуком, из него они делали необходимые для повседневного быта вещи. Лоба, живущие в непосредственной близости с тибетцам, контактировали с ними, для товарообмена. Лоба отдавали тибетцам шкуры животных, мех, мускус, изделия из бамбука, а тибетцы поставляли им чай, зерно, соль, орудия труда. Те лоба, которые жили вблизи тибетцев, переняли некоторые их традиции. (Ma Yin 2004: 224-227.)

Одежда

Традиционная мужская одежда — чёрная накидка без рукавов длиной до колена, набедренная повязка, головные уборы, сделанные из кожи волка или медведя. Традиционная женская одежда — кофта и юбка, сделанные из овчины. Одежда, как правило, щедро украшена всевозможными орнаментами. Многочисленные орнаменты являются признаками богатства. И мужчины, и женщины носят украшения: ожерелье, бус, серьги, браслеты Украшения, как правило сделаны из бамбука, серебряных монет, раковин. Так же и у мужчин, и у женщин принято заплетать косы. (Chen Van 1985: 20-28.)

Классовый строй и традиционная семья

Все лоба делились на 3 класса – майдэ, вубус и неба. Майдэ – это знать, неба – их подчиненые. Потомки этого последнего класса люди не мог получить статус майдэ, даже если они становились богатыми и у них появлялись рабы. Они могли стать только вубус, которые занимали среднюю ступень в племени. Неба имели статус рабов майдэ. Мужчины и женщины этих различных групп не могли женить или выходить замуж за представителей другого класса или вступать с ними в связь. Если такая связь обнаруживалась, то и мужчину и женщину, как правило убивали представители их же племени. Поселения лоба разбросанные, жилище каркасно-столбовое, свайное, с широкой верандой перед входом. Брачное поселение — патрилокальное, каждому женатому члену семьи выделяется отдельная комната. Дети живут в отдельной комнате. Преобладают малые семьи, построенные на патриархальном принципе. Статус женщин в их семействах, также как и в обществе, был особенно низким, и они не имели никаких прав наследования. (Чебоксаров 1979: 83.)

Новая жизнь

В 1959 г. в Тибете была проведена демократическая реформа. С тех пор лоба стали полноправными гражданами. Сейчас у них есть свои представители в правительстве и на региональном и местном уровнях. С помощь своих китайских и тибетских соседей, лоба начали осваивать современные методы ведения сельского хозяйства. Они обнаружили новые земли и начали обрабатывать их. В то же время развивались охота и ремесла. В ведение хозяйства стали использоваться новые методы, новые технологии, что привело к большей продуктивности.

Повысился уровень грамотности, дети стали посещать школы, взрослые учатся по вечерам. Некоторые представители молодёжи учатся в университетах Пекина, Нанкина, Лхасы. Появились клиники и оздоровительные центры в сёлах, заселённых лоба. Появилась развитая инфраструктура, что очень облегчило жизнь народа лоба. (Сергеева 2007: 150-158)

См. также

• Народы Китая

Литература

• Решетов А. М. Лоба // Народы и религии мира / Глав. ред. В. А. Тишков. М.: Большая Российская Энциклопедия, 1998. С. 376.
• Итс Р. Ф. Этничесая история Юга-Восточной Азии. Л.: Наука, 1972.
• Ma Yin. China's Minority Nationalities. Beijing: Foreign Languages Press.: 2000. P. 224-227.
• Chen Van. Questions and Answers about China's Minority Nationalities // National Minorities Questions Editorial Panel. Beijing.: New World Press, 1985. P. 20-28.
• Сергеева М. Народы Южного Китая // Китай. - 2007. - №5. - С. 150-158.
• Чебоксаров Н.Н., Чебоксарова И.А. Полевые этнографические работы в КНР (1951-1958) // Советская этнография №5. 1959. - С. 123-139.
• Чебоксаров Н. Н. Типы традиционного сельского жилища народов Юго-Восточной, Восточной и Центральной Азии. М.: Наука, 1979. С. 83.

Ссылки

• [zt.tibet.cn/tibetzt/linzhi/3_people%20in%20nyingchi/menu/3.htm The Lhoba People]  (рус.)
• [www.kepu.net.cn/english/canyon/customs/cus204.html Science museums of China]  (англ.)
• [www.ethnologue.com/show_language.asp?code=clk Язык лоба] в Ethnologue  (англ.)
• [russian.china.org.cn/russian/32423.htm Лоба на] Китайском традиционном интернет центре  (рус.)
• [www.china.org.cn/e-groups/shaoshu/shao-2-lhoba.htm Страница о лоба на] China’s Official Gateway to News & Information  (англ.)

Отрывок, характеризующий Лоба (народ)

– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
– Вы меня помните? – спокойно, с приятной улыбкой сказал Борис. – Я с матушкой приехал к графу, но он, кажется, не совсем здоров.
– Да, кажется, нездоров. Его всё тревожат, – отвечал Пьер, стараясь вспомнить, кто этот молодой человек.
Борис чувствовал, что Пьер не узнает его, но не считал нужным называть себя и, не испытывая ни малейшего смущения, смотрел ему прямо в глаза.
– Граф Ростов просил вас нынче приехать к нему обедать, – сказал он после довольно долгого и неловкого для Пьера молчания.
– А! Граф Ростов! – радостно заговорил Пьер. – Так вы его сын, Илья. Я, можете себе представить, в первую минуту не узнал вас. Помните, как мы на Воробьевы горы ездили c m me Jacquot… [мадам Жако…] давно.
– Вы ошибаетесь, – неторопливо, с смелою и несколько насмешливою улыбкой проговорил Борис. – Я Борис, сын княгини Анны Михайловны Друбецкой. Ростова отца зовут Ильей, а сына – Николаем. И я m me Jacquot никакой не знал.
Пьер замахал руками и головой, как будто комары или пчелы напали на него.
– Ах, ну что это! я всё спутал. В Москве столько родных! Вы Борис…да. Ну вот мы с вами и договорились. Ну, что вы думаете о булонской экспедиции? Ведь англичанам плохо придется, ежели только Наполеон переправится через канал? Я думаю, что экспедиция очень возможна. Вилльнев бы не оплошал!
Борис ничего не знал о булонской экспедиции, он не читал газет и о Вилльневе в первый раз слышал.
– Мы здесь в Москве больше заняты обедами и сплетнями, чем политикой, – сказал он своим спокойным, насмешливым тоном. – Я ничего про это не знаю и не думаю. Москва занята сплетнями больше всего, – продолжал он. – Теперь говорят про вас и про графа.
Пьер улыбнулся своей доброю улыбкой, как будто боясь за своего собеседника, как бы он не сказал чего нибудь такого, в чем стал бы раскаиваться. Но Борис говорил отчетливо, ясно и сухо, прямо глядя в глаза Пьеру.
– Москве больше делать нечего, как сплетничать, – продолжал он. – Все заняты тем, кому оставит граф свое состояние, хотя, может быть, он переживет всех нас, чего я от души желаю…
– Да, это всё очень тяжело, – подхватил Пьер, – очень тяжело. – Пьер всё боялся, что этот офицер нечаянно вдастся в неловкий для самого себя разговор.
– А вам должно казаться, – говорил Борис, слегка краснея, но не изменяя голоса и позы, – вам должно казаться, что все заняты только тем, чтобы получить что нибудь от богача.
«Так и есть», подумал Пьер.
– А я именно хочу сказать вам, чтоб избежать недоразумений, что вы очень ошибетесь, ежели причтете меня и мою мать к числу этих людей. Мы очень бедны, но я, по крайней мере, за себя говорю: именно потому, что отец ваш богат, я не считаю себя его родственником, и ни я, ни мать никогда ничего не будем просить и не примем от него.
Пьер долго не мог понять, но когда понял, вскочил с дивана, ухватил Бориса за руку снизу с свойственною ему быстротой и неловкостью и, раскрасневшись гораздо более, чем Борис, начал говорить с смешанным чувством стыда и досады.
– Вот это странно! Я разве… да и кто ж мог думать… Я очень знаю…
Но Борис опять перебил его:
– Я рад, что высказал всё. Может быть, вам неприятно, вы меня извините, – сказал он, успокоивая Пьера, вместо того чтоб быть успокоиваемым им, – но я надеюсь, что не оскорбил вас. Я имею правило говорить всё прямо… Как же мне передать? Вы приедете обедать к Ростовым?
И Борис, видимо свалив с себя тяжелую обязанность, сам выйдя из неловкого положения и поставив в него другого, сделался опять совершенно приятен.
– Нет, послушайте, – сказал Пьер, успокоиваясь. – Вы удивительный человек. То, что вы сейчас сказали, очень хорошо, очень хорошо. Разумеется, вы меня не знаете. Мы так давно не видались…детьми еще… Вы можете предполагать во мне… Я вас понимаю, очень понимаю. Я бы этого не сделал, у меня недостало бы духу, но это прекрасно. Я очень рад, что познакомился с вами. Странно, – прибавил он, помолчав и улыбаясь, – что вы во мне предполагали! – Он засмеялся. – Ну, да что ж? Мы познакомимся с вами лучше. Пожалуйста. – Он пожал руку Борису. – Вы знаете ли, я ни разу не был у графа. Он меня не звал… Мне его жалко, как человека… Но что же делать?
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.
Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.


Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!