Лобенгула

Лобенгула (ок. 1836 или 1845 — возможно, январь 1894) — второй и последний инкоси (вождь, верховный лидер) народа матабеле в южной части Африки, сын инкоси Мзиликази. Правил в 1870—1894 годах, будучи последним независимым правителем крупного государства на юге континента.

Биография

Лобенгула взошёл на престол через два года после смерти своего отца в результате двухлетней гражданской войны с силами своего брата Мангване, причём он лично участвовал в сражениях, чем завоевал расположение ряда военачальников. Его торжественная коронация состоялась в 1870 году в Мланландлеле. В 1872 году с помощью британцев из Наталя он отразил вторжение войск изгнанного Мангване. В 1880-х годах пытался, используя противоречия между британцами, немцами, португальцами и бурами из Трансвааля, дипломатическим путём остановить европейскую экспансию на территориях между Замбези и Лимпопо, не придав, тем не менее, большого значения открытию залежей золота в Витватерсранде в 1886 году. В феврале 1888 года был вынужден подписать договор о «дружбе» с Великобританией, а в октябре того же года — договор о концессии полезных ископаемых его страны с посланцами Сесиля Родса, с которым был лично знаком и врач которого лечил Лобенгулу от подагры.

Эти договоры фактически сделали страну ндебеле протекторатом Великобритании, но в 1889 году Лобенгула, осознав, что был обманут, отказался предоставить доступ британцам в ряд районов его государства, а в 1890 году его войска совершили рейд в британский Машоналенд. В ноябре 1893 года Великобритания силами Британской Южно-Африканской компании вторглась в страну ндебеле, объявив причиной войны угрозу со стороны армии Лобенгулы. Британские солдаты активно применяли пулемёт Максима, что привело к большим потерям среди воинов ндебеле.

Доподлинно неизвестно, какая судьба постигла Лобенгулу: по некоторым источникам, уже в декабре 1893 года он был серьёзно болен (возможно, оспой или дизентерией) и умер в январе 1894 года, но информация о его смерти держалась в секрете на протяжении нескольких месяцев. По другой информации, ему удалось бежать через Замбези к дружественным племенам, ещё не подвергшимся колонизации. Известно лишь то, что он отдал приказ сжечь свою столицу, Булавайо, сумел разбить британский отряд, отправленный на его поимку, и двинулся в направлении Замбези. Его формальным преемником стал его сын Наяманда, возглавивший крупное восстание против англичан в 1896 году, которое было подавлено в октябре 1897 года с помощью регулярных войск.

Личность

Согласно сохранившимся описаниям, Лобенгула был высокого роста и мощного телосложения, весил около 120 килограммов, питался в основном говядиной и просяным пивом, имел более 20 жён. В начале своего правления он, как сообщается, охотно принимал европейцев, но впоследствии перестал доверять им, особенно узнав о мощи огнестрельного оружия. При этом он был терпим к белым охотникам, заходившим в его владения, но находился в состоянии войны с большинством других африканских племён, окружавших его страну.

Библиография

• Давидсон А. Б., Матабеле и машона в борьбе против английской колонизации, 1888—1897, М., 1958.
• The Downfall of Lobengula - The Cause, History & Effect of the Matabeli War by W A Wills and L T Collingridge (1894).

Ссылки

• Лобенгула — статья из Большой советской энциклопедии.
• [www.britannica.com/EBchecked/topic/345453/Lobengula Статья в Encyclopedia Britannica.]
• [www.bulawayo1872.com/history/lobengula.htm History of Lobengula: Last King of the Matebele]
• [query.nytimes.com/gst/abstract.html?res=9905E2D7103BEF33A25750C0A9679D94629ED7CF LOBENGULA IN A TRAP.; Not Believed that the Matabele King Can Escape]. New York Times, 3 November 1893
• [www.time.com/time/magazine/article/0,9171,850817-1,00.html The Skull of Lobengula]

Отрывок, характеризующий Лобенгула

– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.