Лобов, Юрий Владимирович

Юрий Владимирович Лобов
Дата рождения	26 сентября 1972(1972-09-26)
Место рождения	Омск
Дата смерти	4 октября 1993(1993-10-04) (21 год)
Место смерти	Москва
Род войск	внутренние войска
Годы службы	1992—1993
Звание	рядовой
Сражения/войны	Разгон Верховного Совета России
Награды и премии

Юрий Влади́мирович Ло́бов (26 сентября 1972, Омск — 4 октября 1993, Москва) — Герой Российской Федерации.

Биография

После школы поступил на физический факультет Омского университета. Проучился два семестра и решил пойти в армию. 30 июня 1992 года Ленинским районным военным комиссариатом был призван на срочную службу в Отдельную мотострелковую дивизию особого назначения им. Ф. Э. Дзержинского внутренних войск МВД России. С ноября по декабрь 1992 года был в служебной командировке в Дагестане.

Гибель

Погиб 4 октября 1993 года у Дома Советов в Москве. В этот день подразделения дивизии получили задание не допустить проникновения вооруженных людей через рубеж блокирования вокруг Дома Советов. Находился в головном бронетранспортёре (бортовой номер 444) вместе с С. А. Грицюком, О. М. Петровым и А. Р. Савченко. Обстановка на Краснопресненской набережной вокруг Дома Советов была крайне напряжённой. С обеих сторон велась интенсивная стрельба, с крыш зданий вели огонь неизвестные снайперы. При объезде встречного препятствия на узком участке дороги бронетранспортёр был подбит из гранатомёта. По словам очевидцев, бронетранспортёр был подбит военнослужащими 119-го гвардейского парашютно-десантного полка 106-й гвардейской воздушно-десантной дивизии, которые ошибочно приняли подразделение внутренних войск за сторонников распущенного Верховного Совета, пытающихся прорваться на помощь блокированным в Доме Советов. При эвакуации из подбитого бронетранспортёра был убит выстрелом снайпера.

Награды

Указом Президента Российской Федерации № 1600 от 7 октября 1993 года рядовому Лобову Юрию Владимировичу присвоено звание Героя Российской Федерации (посмертно). Медаль «Золотая Звезда» передана родителям военнослужащего. Приказом министра внутренних дел России навечно зачислен в списки личного состава части.

Отрывок, характеризующий Лобов, Юрий Владимирович

– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.