Логопедия

Логопе́дия — специальная педагогическая наука о нарушениях речи, способах их предупреждения, выявления и устранения средствами специального обучения и воспитания. Является одним из разделов специальной педагогики. Логопедия изучает причины, механизмы, симптоматику, течение, структуру нарушений речевой деятельности, систему коррекционного воздействия.

Содержание

1 Историческая справка
- 1.1 Известные российские и советские логопеды и дефектологи
2 Классификация нарушений речи
3 Научные журналы на русском языке
4 См. также
5 Литература
6 Ссылки

Историческая справка

Первые попытки коррекции речевых нарушений описаны в трудах по сурдопедагогике в XVII в. (дефекты речи при сохранённом слухе тогда не выделялись в особую проблему). Как самостоятельная научная отрасль логопедия оформилась во второй половине XIX в. До 30

-х гг. XX в. в логопедии преобладало упрощенное представление о речевых нарушениях как дефектах речедвигательной мускулатуры; рассмотрение недостатков речи велось главным образом в русле разработки симптоматических приемов преодоления двигательных трудностей артикулирования. Эти вопросы, наряду с проблемой коррекции дыхательной системы, составляли основное содержание логопедии. Практические коррекционные мероприятия имели преимущественно медицинскую направленность. С расширением и углублением научных представлений о природе речевой деятельности коренным образом изменилось направление логопедии — на первый план стало выдвигаться педагогическое содержание. Современная логопедия, опираясь на общие принципы дефектологии, а также взаимодействуя с другими науками (психологией, физиологией, языкознанием), рассматривает речь как системное многофункциональное образование, влияющее на психическое развитие.

Известные российские и советские логопеды и дефектологи

Классификация нарушений речи

В настоящее время не существует единой классификации речевых расстройств. Попытки создания таковой (М. Е. Хватцев, О. В. Правдина, Р. А. Белова-Давид, М. Зееман, Р. Е. Левина и др.), предпринимались на протяжении всей истории развития логопедии, как науки и области практической деятельности. Безрезультатность классификации речевых нарушений объясняется довольно просто: у человека нет специфических органов для выполнения речевых функций. Порождение речи и голоса осуществляется приспособленными органами и системами, изначально выполняющими иные, другие физиологические функции. Восприятие и понимание речи также осуществляется системами, изначально использовавшиеся для другого. Отсюда и смежность дисциплин, занимающихся кроме логопедии коррекцией и лечением речевых расстройств. Для практических целей более подходит не «линнеевский принцип» — классификация, а разграничение по типам вариантов речевых расстройств (типология).

Клинико-педагогическая классификация

Все виды нарушений, рассматриваемых в данной классификации, на основе психолого-лингвистических критериев можно подразделить на две большие группы: нарушения устной речи и нарушения письменной речи.

Нарушения устной речи

расстройства фонационного оформления высказывания:
1. Дисфония (афония)
2. Брадилалия
3. Тахилалия
4. Заикание
5. Дислалия
6. Ринолалия
7. Дизартрия
8. Дислексия
9. Алексия
Нарушения структурно-семантического (внутреннего) оформления высказывания:
1. Алалия
2. Афазия

Нарушения письменной речи

Психолого-педагогическая классификация

Нарушения речи в данной классификации подразделяются на две группы: нарушения средств общения и нарушения в применении средств общения.

Нарушения средств общения

Нарушения в применении средств общения

Заикание

Нарушения речи: основные варианты

Традиционно выделяют нарушения звукопроизношения, как варианты нарушений экспрессивной стороны речи. Это периферические нарушения звукопроизношения в результате дефектов и функциональных особенностей артикуляционного аппарата дислалия — область преимущественно логопедии. К дислалии примыкает такой дефект речи, как особенность формирования произносительной стороны речи при расщелинах верхней губы и нёба (устар. названия «заячья губа» и «волчья пасть») — ринолалия (смежная область ортопедической стоматологии и логопедии), и расстройство экспрессивной речи центрального характера — дизартрия (смежная область логопедии и неврологии). Совершенно невнятную речь — баттаризм, готтентотизм. Нарушения произношения сложных слоговых структур. Нарушения смягчения, нарушения озвончения согласных фонем.

Нарушения темпа и ритма речи — брадилалия, тахилалия, полтерн (спотыкание), заикание (последнее расстройство — область логопедии, неврологии и психотерапии).

Нарушения голоса — афонии, дисфонии, открытая и закрытая формы ринофоний (устар. гнусавость), нарушения просодики и полетности голоса. Последние являются предметом как логопедии, так и фониатрии.

Нарушения импрессивной речи (восприятия и понимания речи) — отдельные варианты афазий.

Варианты распада речи — афазии (смежная область афазиологии, нейропсихологии и логопедии).

Варианты общего недоразвития речи и алалии.

Нарушения письменной речи, в частности, чтения (легастения, дислексия) и письма (аграфия, дисграфия).

Нарушения речевого развития при олигофрении (смежная область логопедии и олигофренопедагогики).

Нарушения речевого развития при нарушениях слуха (область преимущественно сурдопедагогики).

Научные журналы на русском языке

Журнал «Дефектология»

Научно-методический журнал, орган Российской академия образования, издаётся в Москве с 1969 г. Периодичность — 6 раз в год.

Освещает проблемы теории и практики обучения и воспитания (дошкольного и школьного) детей с нарушениями умственного и физического развития, общего и профессионального обучения взрослых глухих и слепых, дефектологического образования и т. п. Популяризирует передовой опыт специальных школ и дошкольных учреждений. Публикует материалы о новых технических средствах и пособиях для обучения аномальных детей, советы и консультации.

Журнал [www.logoped-sfera.ru/ «Логопед»]

Научно-методический журнал, издаётся в Москве с 2004 г.

Адресован логопедам, работающим с детьми дошкольного и школьного возраста, специалистам органов управления образованием, преподавателям и студентам дефектологических факультетов вузов. В журнале публикуются методические рекомендации для практикующих логопедов, конспекты логопедических занятий и упражнения, официальные документы, статьи по актуальным проблемам логопедии.

Со второго полугодия 2006 г. выпускается приложение к журналу «Логопед», — «Конфетка». Приложение представляет собой иллюстрированную книжку для занятий с ребёнком. Каждый номер приложения посвящён одному отдельно взятому аспекту логопедической работы.

[almanah.ikprao.ru/ Альманах] [www.ikprao.ru/ Института коррекционной педагогики РАО]

Сетевое издание о коррекционной педагогике и специальной психологии: научно-методический журнал. Данное издание это — методическая и информационная поддержка специалистов, родителей и общественных организаций. Выходит в Интернет с 2000 года.

См. также

Напишите отзыв о статье "Логопедия"

Литература

Басова А. Г., Егоров С. Ф. История сурдопедагогики: Учеб. пособие для студентов дефектол. фак. пед. ин-тов. —— М.: Просвещение, 1984. — 295 с., ил

Ссылки

[pedlib.ru/Books/2/0176/2_0176-1.shtml#book_page_top Басова А. Г., Егоров С. Ф. История сурдопедагогики: Учеб. пособие для студентов дефектол. фак. пед. ин-тов . М.: Просвещение, 1984. — 295 с., ил]

Отрывок, характеризующий Логопедия

Обед уже кончился, государь встал и, доедая бисквит, вышел на балкон. Народ, с Петей в середине, бросился к балкону.
– Ангел, отец! Ура, батюшка!.. – кричали народ и Петя, и опять бабы и некоторые мужчины послабее, в том числе и Петя, заплакали от счастия. Довольно большой обломок бисквита, который держал в руке государь, отломившись, упал на перилы балкона, с перил на землю. Ближе всех стоявший кучер в поддевке бросился к этому кусочку бисквита и схватил его. Некоторые из толпы бросились к кучеру. Заметив это, государь велел подать себе тарелку бисквитов и стал кидать бисквиты с балкона. Глаза Пети налились кровью, опасность быть задавленным еще более возбуждала его, он бросился на бисквиты. Он не знал зачем, но нужно было взять один бисквит из рук царя, и нужно было не поддаться. Он бросился и сбил с ног старушку, ловившую бисквит. Но старушка не считала себя побежденною, хотя и лежала на земле (старушка ловила бисквиты и не попадала руками). Петя коленкой отбил ее руку, схватил бисквит и, как будто боясь опоздать, опять закричал «ура!», уже охриплым голосом.
Государь ушел, и после этого большая часть народа стала расходиться.
– Вот я говорил, что еще подождать – так и вышло, – с разных сторон радостно говорили в народе.
Как ни счастлив был Петя, но ему все таки грустно было идти домой и знать, что все наслаждение этого дня кончилось. Из Кремля Петя пошел не домой, а к своему товарищу Оболенскому, которому было пятнадцать лет и который тоже поступал в полк. Вернувшись домой, он решительно и твердо объявил, что ежели его не пустят, то он убежит. И на другой день, хотя и не совсем еще сдавшись, но граф Илья Андреич поехал узнавать, как бы пристроить Петю куда нибудь побезопаснее.

15 го числа утром, на третий день после этого, у Слободского дворца стояло бесчисленное количество экипажей.
Залы были полны. В первой были дворяне в мундирах, во второй купцы с медалями, в бородах и синих кафтанах. По зале Дворянского собрания шел гул и движение. У одного большого стола, под портретом государя, сидели на стульях с высокими спинками важнейшие вельможи; но большинство дворян ходило по зале.
Все дворяне, те самые, которых каждый день видал Пьер то в клубе, то в их домах, – все были в мундирах, кто в екатерининских, кто в павловских, кто в новых александровских, кто в общем дворянском, и этот общий характер мундира придавал что то странное и фантастическое этим старым и молодым, самым разнообразным и знакомым лицам. Особенно поразительны были старики, подслеповатые, беззубые, плешивые, оплывшие желтым жиром или сморщенные, худые. Они большей частью сидели на местах и молчали, и ежели ходили и говорили, то пристроивались к кому нибудь помоложе. Так же как на лицах толпы, которую на площади видел Петя, на всех этих лицах была поразительна черта противоположности: общего ожидания чего то торжественного и обыкновенного, вчерашнего – бостонной партии, Петрушки повара, здоровья Зинаиды Дмитриевны и т. п.
Пьер, с раннего утра стянутый в неловком, сделавшемся ему узким дворянском мундире, был в залах. Он был в волнении: необыкновенное собрание не только дворянства, но и купечества – сословий, etats generaux – вызвало в нем целый ряд давно оставленных, но глубоко врезавшихся в его душе мыслей о Contrat social [Общественный договор] и французской революции. Замеченные им в воззвании слова, что государь прибудет в столицу для совещания с своим народом, утверждали его в этом взгляде. И он, полагая, что в этом смысле приближается что то важное, то, чего он ждал давно, ходил, присматривался, прислушивался к говору, но нигде не находил выражения тех мыслей, которые занимали его.
Был прочтен манифест государя, вызвавший восторг, и потом все разбрелись, разговаривая. Кроме обычных интересов, Пьер слышал толки о том, где стоять предводителям в то время, как войдет государь, когда дать бал государю, разделиться ли по уездам или всей губернией… и т. д.; но как скоро дело касалось войны и того, для чего было собрано дворянство, толки были нерешительны и неопределенны. Все больше желали слушать, чем говорить.
Один мужчина средних лет, мужественный, красивый, в отставном морском мундире, говорил в одной из зал, и около него столпились. Пьер подошел к образовавшемуся кружку около говоруна и стал прислушиваться. Граф Илья Андреич в своем екатерининском, воеводском кафтане, ходивший с приятной улыбкой между толпой, со всеми знакомый, подошел тоже к этой группе и стал слушать с своей доброй улыбкой, как он всегда слушал, в знак согласия с говорившим одобрительно кивая головой. Отставной моряк говорил очень смело; это видно было по выражению лиц, его слушавших, и по тому, что известные Пьеру за самых покорных и тихих людей неодобрительно отходили от него или противоречили. Пьер протолкался в середину кружка, прислушался и убедился, что говоривший действительно был либерал, но совсем в другом смысле, чем думал Пьер. Моряк говорил тем особенно звучным, певучим, дворянским баритоном, с приятным грассированием и сокращением согласных, тем голосом, которым покрикивают: «Чеаек, трубку!», и тому подобное. Он говорил с привычкой разгула и власти в голосе.
– Что ж, что смоляне предложили ополченцев госуаю. Разве нам смоляне указ? Ежели буародное дворянство Московской губернии найдет нужным, оно может выказать свою преданность государю импературу другими средствами. Разве мы забыли ополченье в седьмом году! Только что нажились кутейники да воры грабители…
Граф Илья Андреич, сладко улыбаясь, одобрительно кивал головой.
– И что же, разве наши ополченцы составили пользу для государства? Никакой! только разорили наши хозяйства. Лучше еще набор… а то вернется к вам ни солдат, ни мужик, и только один разврат. Дворяне не жалеют своего живота, мы сами поголовно пойдем, возьмем еще рекрут, и всем нам только клич кликни гусай (он так выговаривал государь), мы все умрем за него, – прибавил оратор одушевляясь.
Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…