Лодзинское гетто
| Лодзинское гетто | |
| Litzmannstadt Ghetto | |
 Ворота гетто | |
| Местонахождение | |
|---|---|
|
51°47′35″ с. ш. 19°27′49″ в. д. / 51.7931028° с. ш. 19.4637500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.7931028&mlon=19.4637500&zoom=14 (O)] (Я) | |
| Период существования | |
| Число узников |
204 000 |
| Число погибших |
194 000 |
| Председатель юденрата | |
| Лодзинское гетто на Викискладе | |
Ло́дзинское ге́тто (Litzmannstadt Ghetto) — второе по величине гетто на территории Польши, организованное нацистами для евреев, цыган, коммунистов, представителей других этносов и партий, а также криминальных элементов. Гетто задумывалось как временное место концентрации нежелательных элементов, но развилось в значительный промышленный центр, который работал на нужды вермахта. Благодаря высокому уровню производительности труда, который был достигнут в гетто, и тотальной системе контроля, его ликвидация произошла лишь в августе 1944 года, когда последние выжившие жители были вывезены в Освенцим. Лодзь (Лицманштадт) находилась на территории, включенной в состав Рейха.
Содержание
История
Гетто было создано 8 февраля 1940 года.[1] Жители гетто были физически полностью изолированы от окружающего населения. Плотность населения была очень высокой, более 40 тысяч человек на квадратный километр, в среднем 6 человек на комнату.
Питание в гетто строго нормировалось нацистами, на человека полагалось не более 1 100—1 400 килокалорий в день. При этом белки животного происхождения (кроме 0,25 литра молока в день для маленьких детей), свежие овощи, фрукты и зелень вообще не полагались. Фактическое потребление продуктов в гетто было ниже планового из-за плохого снабжения в военное время. В результате обычным явлением были голод, физическое истощение и связанные с ним заболевания, голодные обмороки. Лодзинское гетто управлялось преимущественно еврейской администрацией — юденратом, во главе которого стоял Хаим Румковский. Лодзинский юденрат учредил выдачу питания по карточкам и домовые кухни. Отдельные кухни были созданы также для интеллигентов, ортодоксов, различными еврейскими партиями и организациями, этническим цыганским общинам.
За все время существования гетто там умерло более 40 000 человек от голода, тяжелейших условий труда, плохой гигиены. Умершие хоронились на новом еврейском кладбище в Лодзи. Юденрату, несмотря на помехи, создаваемые нацистами, удалось создать упорядоченную систему здравоохранения, в составе которой были больницы, поликлиники, станции скорой помощи, аптеки, организованная помощь женщинам, детям, туберкулезным и диабетическим больным.
Юденрат также помогал отправлять людей на принудительные работы и одновременно организовывал создание производственных мастерских в самом гетто. В последнем был достигнут значительный успех, уже в середине 1942 года работало 77 % населения гетто, а в сентябре того же года гетто было превращено в трудовой лагерь. При этом работали и дети, и старики, и больные, оплата была низкой, а условия работы очень тяжелыми.
В Лодзинском гетто была организована также система образования. С сентября 1939 года по конец 1941 года работали школы. Были сделаны попытки организации колледжа (1940), профессиональной школы (1941), действовали курсы переквалификации, организованы курсы математики и идиш на отдельных фабриках. Велось неофициальное обучение детей. Таким образом, в гетто воссоздавались структуры по образцу существовавших в довоенное время в еврейском обществе, а если собственно еврейских раньше не существовало, то также делалась попытка достроить их.
Культурная жизнь в гетто постепенно сосредоточилась почти полностью вокруг юденрата (хотя была и неофициальная культурная работа). В гетто была развита система оказания социальной помощи, как с точки зрения того, кто её организовывал (юденрат, профсоюзы, политические партии), так и с точки зрения того, кто её получал (нищие, старики, дети, различные рабочие, активисты партий, приближенные к юденрату лица). В гетто нацисты не только уничтожили синагоги, но и запрещали молиться, справлять субботу и отмечать религиозные праздники. Причиной запрета отправления религиозного служения является как чисто практические цели вроде увеличения экономической пользы от труда из-за запрета иудаизма работать с захода солнца в пятницу до выхода звезд на исходе субботы (в шаббат), так политические — для снижения влияния этнико-религиозного единства, снижения уровня организованности для упрощенного контроля из-за пределов гетто. Политические партии были достаточно активны в Лодзинском гетто, здесь организовывались и забастовки, и демонстрации, и даже кибуцы, велась подпольная работа.
Из 204 тысяч евреев, прошедших через Лодзинское гетто, выжили лишь 10 тысяч. Данных по узникам других национальностей не имеется.
Память
- На новом еврейском кладбище в Лодзи находится памятник, посвящённый погибшим в гетто.
Напишите отзыв о статье "Лодзинское гетто"
Примечания
- ↑ [www.jewishvirtuallibrary.org/jsource/Holocaust/Chronology_1940.html Chronology of Jewish Persecution: 1940] (англ.). Jewish Virtual Library. Проверено 12 февраля 2010. [www.webcitation.org/619ABBBV1 Архивировано из первоисточника 23 августа 2011].
Ссылки
- [www.ghetto.lodz.pl/ Litzmannstadt Ghetto]
- [www.poznanskipalace.muzeum-lodz.pl/historia/getto.html Музей истории Лодзи / Гетто]
- [www.7kanal.com/news.php3?id=282166 Гетто Лодзи в документальной видеохронике]
- [mignews.com/news/culture/world/020115_125505_76366.html Найден дневник нацистов из лагеря смерти]
| |||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Лодзинское гетто
– Хороши вы будете, развертывая фронт в виду неприятеля, очень хороши.– Неприятель еще далеко, ваше высокопревосходительство. По диспозиции…
– Диспозиция! – желчно вскрикнул Кутузов, – а это вам кто сказал?… Извольте делать, что вам приказывают.
– Слушаю с.
– Mon cher, – сказал шопотом князю Андрею Несвицкий, – le vieux est d'une humeur de chien. [Мой милый, наш старик сильно не в духе.]
К Кутузову подскакал австрийский офицер с зеленым плюмажем на шляпе, в белом мундире, и спросил от имени императора: выступила ли в дело четвертая колонна?
Кутузов, не отвечая ему, отвернулся, и взгляд его нечаянно попал на князя Андрея, стоявшего подле него. Увидав Болконского, Кутузов смягчил злое и едкое выражение взгляда, как бы сознавая, что его адъютант не был виноват в том, что делалось. И, не отвечая австрийскому адъютанту, он обратился к Болконскому:
– Allez voir, mon cher, si la troisieme division a depasse le village. Dites lui de s'arreter et d'attendre mes ordres. [Ступайте, мой милый, посмотрите, прошла ли через деревню третья дивизия. Велите ей остановиться и ждать моего приказа.]
Только что князь Андрей отъехал, он остановил его.
– Et demandez lui, si les tirailleurs sont postes, – прибавил он. – Ce qu'ils font, ce qu'ils font! [И спросите, размещены ли стрелки. – Что они делают, что они делают!] – проговорил он про себя, все не отвечая австрийцу.
Князь Андрей поскакал исполнять поручение.
Обогнав всё шедшие впереди батальоны, он остановил 3 ю дивизию и убедился, что, действительно, впереди наших колонн не было стрелковой цепи. Полковой командир бывшего впереди полка был очень удивлен переданным ему от главнокомандующего приказанием рассыпать стрелков. Полковой командир стоял тут в полной уверенности, что впереди его есть еще войска, и что неприятель не может быть ближе 10 ти верст. Действительно, впереди ничего не было видно, кроме пустынной местности, склоняющейся вперед и застланной густым туманом. Приказав от имени главнокомандующего исполнить упущенное, князь Андрей поскакал назад. Кутузов стоял всё на том же месте и, старчески опустившись на седле своим тучным телом, тяжело зевал, закрывши глаза. Войска уже не двигались, а стояли ружья к ноге.
– Хорошо, хорошо, – сказал он князю Андрею и обратился к генералу, который с часами в руках говорил, что пора бы двигаться, так как все колонны с левого фланга уже спустились.
– Еще успеем, ваше превосходительство, – сквозь зевоту проговорил Кутузов. – Успеем! – повторил он.
В это время позади Кутузова послышались вдали звуки здоровающихся полков, и голоса эти стали быстро приближаться по всему протяжению растянувшейся линии наступавших русских колонн. Видно было, что тот, с кем здоровались, ехал скоро. Когда закричали солдаты того полка, перед которым стоял Кутузов, он отъехал несколько в сторону и сморщившись оглянулся. По дороге из Працена скакал как бы эскадрон разноцветных всадников. Два из них крупным галопом скакали рядом впереди остальных. Один был в черном мундире с белым султаном на рыжей энглизированной лошади, другой в белом мундире на вороной лошади. Это были два императора со свитой. Кутузов, с аффектацией служаки, находящегося во фронте, скомандовал «смирно» стоявшим войскам и, салютуя, подъехал к императору. Вся его фигура и манера вдруг изменились. Он принял вид подначальственного, нерассуждающего человека. Он с аффектацией почтительности, которая, очевидно, неприятно поразила императора Александра, подъехал и салютовал ему.
Неприятное впечатление, только как остатки тумана на ясном небе, пробежало по молодому и счастливому лицу императора и исчезло. Он был, после нездоровья, несколько худее в этот день, чем на ольмюцком поле, где его в первый раз за границей видел Болконский; но то же обворожительное соединение величавости и кротости было в его прекрасных, серых глазах, и на тонких губах та же возможность разнообразных выражений и преобладающее выражение благодушной, невинной молодости.
На ольмюцком смотру он был величавее, здесь он был веселее и энергичнее. Он несколько разрумянился, прогалопировав эти три версты, и, остановив лошадь, отдохновенно вздохнул и оглянулся на такие же молодые, такие же оживленные, как и его, лица своей свиты. Чарторижский и Новосильцев, и князь Болконский, и Строганов, и другие, все богато одетые, веселые, молодые люди, на прекрасных, выхоленных, свежих, только что слегка вспотевших лошадях, переговариваясь и улыбаясь, остановились позади государя. Император Франц, румяный длиннолицый молодой человек, чрезвычайно прямо сидел на красивом вороном жеребце и озабоченно и неторопливо оглядывался вокруг себя. Он подозвал одного из своих белых адъютантов и спросил что то. «Верно, в котором часу они выехали», подумал князь Андрей, наблюдая своего старого знакомого, с улыбкой, которую он не мог удержать, вспоминая свою аудиенцию. В свите императоров были отобранные молодцы ординарцы, русские и австрийские, гвардейских и армейских полков. Между ними велись берейторами в расшитых попонах красивые запасные царские лошади.
Как будто через растворенное окно вдруг пахнуло свежим полевым воздухом в душную комнату, так пахнуло на невеселый Кутузовский штаб молодостью, энергией и уверенностью в успехе от этой прискакавшей блестящей молодежи.
– Что ж вы не начинаете, Михаил Ларионович? – поспешно обратился император Александр к Кутузову, в то же время учтиво взглянув на императора Франца.
– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
