Лодзь
Город
|
Лодзь (польск. Łódź [wut͡ɕ] — «лодка», «ладья») — один из крупнейших городов Польши. Расположен в центре страны, в 120 километрах к юго-западу от Варшавы и является центром польской электронной промышленности. Основан в XIII веке, статус города с 1423 года.
С 1999 г. Лодзь — центр и крупнейший город Лодзинского воеводства. Население города составляет 720 тысяч человек и постепенно сокращается (1988 год — 854 тыс.). Ещё в 1990-х годах Лодзь была вторым по численности населения городом Польши после Варшавы, однако в 2000-е годы уступил это место Кракову.
В период германской оккупации в 1940—1944 годах город назывался Лицманштадт в честь немецкого генерала Первой мировой войны Карла Лицмана[1]. В это время в городе находилось одно из крупнейших еврейских гетто. В 1945-1948 годах Лодзь фактически выполняла функции столицы Польши в условиях практически полного разрушения Варшавы.
Содержание
История
1332 год — Лодзь впервые была упомянута в документе, передающем деревню Lodzia (лат. ) епископам Влоцлавека. 29 июля 1423 года по указу короля Владислава Ягелло Лодзь получила городские права.
1820 год — 20 сентября указом Константина Павловича, наместника Царства Польского, Лодзь была объявлена фабричным городом, в 1821 году был основан суконный посад Нове-Място, продолжением которого в 1824 году явился ткацкий посад Лодка.
1865 год — 30 июля местные власти получили разрешение проложить железную дорогу, соединяющую Лодзь и Колюшки, которая была введена в эксплуатацию 19 сентября 1865 года. Пассажирские поезда начали регулярно курсировать с 01 июня 1866 года.
1887 год — Открыта самая большая, красивая и роскошная синагога на территории Польского королевства, сожжённая нацистами в 1940 году.
1888 год — 6 октября в здании гостиницы «Виктория» на ул. Пётрковской 67 был учрежден первый в Лодзи профессиональный театр. Сейчас здесь находится современный кинотеатр «Полония».
1898 год — 24 декабря в 13 часов в Лодзи был пущен первый в Царстве Польском электрический трамвай.
1899 год — 3 ноября в Лодзи, по адресу ул. Всходняя 19, поселился Юзеф Пилсудский с супругой. Здесь Пилсудский издавал газету «Рабочий» — орган подпольной Польской Социалистической Партии. Ночью 22 февраля 1900 года Пилсудский был арестован царской полицией и находился в тюремном заключении на ул. Гданьской 13. В декабре 1938 года здесь был создан мемориальный музей-квартира Ю. Пилсудского.
1903 год — 20 августа в Лодзи было создано Польское Театральное Общество, первая в Польше организация занимающаяся театрально-просветительской деятельностью.
1905 год — 17 мая была открыта первая в Польше детская больница им. Анны Марии (в память о скончавшейся внучке крупнейшего лодзинского фабриканта Карла В. Шейблера). В 1951 году она была переименована в больницу им. Януша Корчака.
1908 год — в Лодзи, на ал. Костюшко 14 разместился крупнейший в Польше банк (зал площадью 1100 м²).
1914 — в первые месяцы Первой мировой войны произошла битва за Лодзь между германской и русской армиями.
1919 год — было создано Лодзинское воеводство во главе с Антонием Каменским.
1936 год — 26 мая был создан Кружок друзей Лодзи, который возобновил свою деятельность в 1959 году (27 ноября) и был переименован в Общество друзей Лодзи. Круг его деятельности достаточно широк: это и просветительская работа, и историко-краеведческая деятельность, организация культурных мероприятий и конкурсов, издательская работа, защита историко-архитектурных ценностей и др. Главный отдел ОДЛ расположен по адресу пл. Вольности, 2.
1939 год — Лодзь была присоединена к Германии и переименована в Лицманштадт в честь немецкого генерала, захватившего Лодзь в конце 1914 г., с 1941 стала центром административного округа Лицманштадт рейхсгау Вартеланд.
1940 год — До нацистской оккупации в Лодзи жили 230 000 евреев, которые составляли треть населения города. В начале войны все евреи города и окрестностей были согнаны в гетто и позже депортированы в лагеря смерти. Лодзинское гетто было ликвидировано последним из польских гетто, так как было важным для немецкой промышленности. Во время войны погибли 420 000 жителей города, из них 300 000 евреев и 120 000 поляков. В окрестностях Лодзи были также созданы лагеря для цыган и поляков. После войны в городе осталось 900 евреев.
1945 год — 18 января 1945 г. город освободила Красная Армия. В 1945 г. в Лодзь переехало правительство Польши, и город де-факто выполнял функции столицы до 1948 г. В 1945 г. на основе Педагогического института (1921—1928), Высшей школы социальных и экономических наук (1921—1928) и филиала Свободного польского университета, существовавших в Лодзи в межвоенный период, был создан Лодзинский университет.
1948 год — 18 октября состоялось торжественное открытие Высшей школы кинематографии, телевидения и театра с участием её первых абитуриентов. Это всемирно известное высшее учебное заведение расположено во дворце Оскара Кона на ул. Тарговой. Особой гордостью школы являются её прославленные выпускники: Анджей Вайда, Роман Полански, Анджей Мунк, Ежи Сколимовский, Кшиштоф Кеслёвский, Кшиштоф Занусси и др.
В 1972 году началась застройка многоквартирными домами спального района Реткиня.
Население
<timeline>
ImageSize = width:860 height:310
PlotArea = left:55 right:30 top:25 bottom:35
TimeAxis = orientation:vertical
AlignBars = late
Colors =
id:linegrey2 value:gray(0.9) id:linegrey value:gray(0.7) id:cobar value:rgb(0.2,0.7,0.8) id:cobar2 value:rgb(0.6,0.9,0.6)
DateFormat = yyyy Period = from:0 till:870000 ScaleMajor = unit:year increment:100000 start:0 gridcolor:linegrey ScaleMinor = unit:year increment:25000 start:0 gridcolor:linegrey2 PlotData =
color:cobar width:20 align:left bar:1800 from:0 till:428 bar:1830 from:0 till:4343 bar:1872 from:0 till:100000 bar:1900 from:0 till:314020 bar:1915 from:0 till:600000 bar:1921 from:0 till:452000 bar:1931 from:0 till:605500 bar:1939 from:0 till:672000 bar:1946 from:0 till:496929 bar:1955 from:0 till:674172 bar:1965 from:0 till:744086 bar:1975 from:0 till:798263 bar:1985 from:0 till:847864 bar:1988 color:cobar2 from:0 till:854003 bar:1995 from:0 till:823215 bar:2000 from:0 till:793217 bar:2005 from:0 till:767628 bar:2010 from:0 till:737098 bar:2012 from:0 till:718960
PlotData=
textcolor:black fontsize:S bar:1800 at: 428 text: 428 shift:(-8,5) bar:1830 at: 4343 text: 4.343 shift:(-12,5) bar:1872 at: 100000 text: 100.000 shift:(-18,5) bar:1900 at: 314020 text: 314.020 shift:(-18,5) bar:1915 at: 600000 text: 600.000 shift:(-18,5) bar:1921 at: 452000 text: 452.000 shift:(-18,5) bar:1931 at: 605500 text: 605.500 shift:(-18,5) bar:1939 at: 672000 text: 672.000 shift:(-18,5) bar:1946 at: 496929 text: 496.929 shift:(-18,5) bar:1955 at: 674172 text: 674.172 shift:(-18,5) bar:1965 at: 744086 text: 744.086 shift:(-18,5) bar:1975 at: 798263 text: 798.263 shift:(-18,5) bar:1985 at: 847864 text: 847.864 shift:(-18,5) bar:1988 at: 854003 text: 854.003 shift:(-18,5) bar:1995 at: 823215 text: 823.215 shift:(-18,5) bar:2000 at: 793217 text: 793.217 shift:(-18,5) bar:2005 at: 767628 text: 767.628 shift:(-18,5) bar:2010 at: 737098 text: 737.098 shift:(-18,5) bar:2012 at: 718960 text: 718.960 shift:(-18.5)
</timeline>
Наряду с коренными жителями, огромную роль в промышленном развитии Лодзи сыграло приезжее население. Во второй половине XIX века в Лодзи проживали поляки, немцы, евреи, чехи, силезцы. Еврейское население, насчитывавшее 240 тысяч человек, подарило Лодзи крупнейших фабрикантов (Израиля Кальмановича Познаньского, Мариуса Сильберштейна, Станислава Яротинского, Оскара Кона и др.), купцов, банкиров, знаменитых архитекторов (Давида Ланде, Густава Ландау-Гутентегера и др.) и писателей (Юлиана Тувима и Ежи Косинского). С 2002 года в городе проводится Фестиваль Четырёх Культур.
Дворец Познаньских — улица Огродова, 15. Сейчас во дворце размещается музей истории города Лодзи, в котором собраны экспонаты, связанные с жизнью города и его знаменитостей: Юлиана Тувима, Владислава Реймонта, Александра Тансмана, Артура Рубинштейна и Яна Карского.
Старое кладбище на улице Огродовой — католическое, евангелическое и православное. Здесь похоронены крупнейшие промышленники Бидерманны, Грохманы, Гейеры, Киндерманны, Шейблеры, а также учёные, актёры, художники, национальные герои и священники. Среди десятков исторических надгробий своей монументальностью отличается мавзолей фабриканта Шейблера, похожий на небольшой неоготический храм.
Еврейское кладбище — возле улицы Братской. Крупнейшее в Европе еврейское кладбище (41 га) было создано в 1892 году и насчитывает около 160 тысяч могил. Многие каменные надгробия, в частности мавзолеи крупных промышленников Познаньских, Сильберштейнов, Пруссаков, Штейллеров, Яротинских, причисляются к памятникам архитектуры. Здесь покоятся родители Юлиана Тувима и Артура Рубинштейна. В южной части кладбища находятся могилы жертв лодзинского гетто. В 1956 году был поставлен мемориальный комплекс в память погибшим во время войны. 20 ноября 2012 года более 20 надгробий XIX века были разбиты вандалами[3].
Аэропорт
Международный аэропорт Лодзи - Люблинек (также носит имя Владислава Реймонта) расположен в 6 километрах от центра города. Связывает Лодзь и Лодзинское воеводство с несколькими европейскими городами (в 2015 г. - Мюнхен, Амстердам, Прага, Лондон, Дублин, Эдинбург). Наличие частых рейсов в Мюнхен (2 рейса в день) и Амстердам (6 рейсов в неделю) обеспечивает возможность полета с пересадкой во многие аэропорты мира. В 2013 г. Люблинек занял 8-е место среди аэропортов Польши по пассажиропотоку.
Достопримечательности
Аллея Карла Анстада
Улица Пётрковская
Нынешняя улица Пётрковская проходит по линии бывшего Пётрковского тракта, который в XIX веке был свидетелем бурного развития города. Улица Пётрковская — это главная улица города. Она тянется от восьмиугольной Площади Свободы (польск. Plac Wolności Пляц Вольности), которая ранее носила название рыночной площади Нового Города (польск. Nowe Miasto Нове Място). Самая длинная в Польше пешеходная зона c магазинами, барами и ресторанами (которых здесь более ста), а летом также и уличными кафе. Кроме того, по бульвару можно прокатиться на велорикше или ретро-трамвае. На улице Пётрковской проходят многочисленные мероприятия, ярмарки, хэппенинги и спортивные состязания.
- Памятники
- Ул. Пётрковская 32 — Трём Фабрикантам.
- Ул. Пётрковская 104 — Скамейка Юлиана Тувима.
- Ул. Пётрковская 137 — Сундучок Владислава Реймонта.
- Ул. Пётрковская 78 — Рояль Артура Рубинштейна.
- Ул. Пётрковская 112 — памятник Леону Шиллеру.
- Ул. Пётрковская 98-146 — памятник Жителям Лодзи Рубежа Тысячелетий: 12.859 плит с выгравированными именами прославленных и обычных жителей Лодзи.
- Ул. Пётрковская — отрезок улицы между улицей Монюшко и Пассажем Рубинштейна — Аллея звёзд польского кино.
- Исторические здания
- Ул. Пётрковская 11 — дом Карла Шейблера.
- Ул. Пётрковская 29 — банкирский дом Вильгельма Ландау.
- Ул. Пётрковская 72 — бывшая фабрика Людвига Мейера, перестроенная под «Гранд Отель»***.
- Ул. Пётрковская 74 — дворец и фабрика Людвига Гейера.
- Ул. Пётрковская 77 — дворец и банкирский дом Максимилиана Голдфедера, ныне Академический Дом Культуры и великолепный ресторан «Клуб Наследников». Особенного внимания заслуживают красочные витражи и живописное убранство помещений второго этажа.
- Ул. Пётрковская 86 — Фасад украшен скульптурой Яна Гутенберга.
- Ул. Пётрковская 100 — в прошлом был торговым домом в стиле сецессион, в настоящее время ресторан «Эспланада».
- Ул. Пётрковская 104 — дворец Юлия Гейнцля, ныне здание мэрии города Лодзи и областного управления.
- Ул. Пётрковская 137/139 — дворец Эрнста Киндерманна украшенный венецианским мозаичным фризом.
- Ул. Пётрковская 152 — крупнейшее в Польше настенное граффити.
- Ул. Пётрковская 262 — особняк промышленника Роберта Швейкерта, в настоящее время — Европейский Институт, в котором проходят семинары, конференции и иные мероприятия.
- Площадь Иоанна Павла II — кафедральный собор Святого Станислава Костки.
- Ул. Пётрковская 272а — разделённая пополам резиденция братьев Карла и Эмиля Штейнертов.
- Ул. Пётрковская 282 — «Белая фабрика» Людвига Гейера, Музей текстильной промышленности.
- Ул. Пётрковская 283 — Евангелическо-Аугсбургская церковь святого Матвея в неоромантическом стиле.
Архитектура
- Дворец Израиля Познаньского — улица Огродовая 15. Крупнейшая в Польше резиденция фабриканта, ныне Музей истории города Лодзи. Дворец (в стиле нео-барокко) расположен на углу улиц Заходней (Западной) и Огродовой (Садовой), вдоль которой тянутся массивные фабричные стены и рабочие кварталы.
- Вилла Эдуарда Хербста — улица Пшендзальняна (Прядильная) 72. Характерный пример особняка конца XIX века с типичными для резиденций богатых фабрикантов элементами внутреннего убранства.
- Дворец Карла Шейблера — площадь Звыченства (Победы) 1. Спокойный фасад в стиле ренессанса с ненавязчивым орнаментом контрастирует с красочно оформленным интерьером. Дворец (ныне Музей кинематографии) расположен в глубине старинного парка Зьрудлиска с его 300-летними дубами.
- Дворец Маврикия Познаньского — улица Венцковского 36. Дворец выдержан в архитектурном стиле, напоминающем итальянский ренессанс. В настоящее время в нёс находится Музей современного искусства.
- Дворец Карла Познаньского — улица Гданьска 32. Архитектурное решение дворца напоминает флорентийский ренессанс. В настоящее время здесь находится Музыкальная академия.
- Вилла Леопольда Киндерманна — улица Вульчанская 31-33. Вилла в стиле сецессион с богатым внешним декоративным оформлением. Сейчас здесь располагается Городская художественная галерея.
- Вилла Рейнхольда Рихтера — улица Скорупки 6. Особняк в стиле эклектика расположен в глубине векового парка, в котором растёт огромнейший «дуб-фабрикант». Теперь здесь находится ректорат Политехнического университета.
- Вилла Флориана Яриша — аллея Костюшко 88.
- Дворец Роберта Бидерманна — улица Франчишканская (Францисканская) 1/5. В настоящее время здание Лодзинского университета.
Промышленные сооружения
Несмотря на то, что история Лодзи берёт своё начало ещё в средневековье, наивысший расцвет города относится к периоду Царства Польского. Именно тогда, в 20-е годы XIX века, в Лодзи создавались суконные и ткацкие посады: сначала вдоль Пётрковского Тракта (ныне улици Пётрковской), где были основаны посад Нове Място, затем Лодка и Нова Лодка, а также водно-фабричные посады на реке Ясень. Благоприятные экономические и жилищные условия привлекали иностранных промышленников. Первые мануфактуры и механизированные фабрики строились в стиле классицизма, имели гладкие, оштукатуренные стены. Во второй половине XIX века в Лодзи появились сотни кирпичных фабрик построенных с использованием железобетонных конструкций, а город получил прозвание «польского Манчестера». 
- Фабрика Израиля Познаньского — улица Огородова 17. В своё время фабрика, которой принадлежало второе место после фабрики Карла Шейблера, нанимала более 6 тысяч человек и занималась выделкой хлопчатобумажной ткани. В настоящее время на территории фабрики открыт торгово-культурно-развлекательный центр «Мануфактура», в котором нашло соединение современных форм и архитектуры фабричных зданий с XIX века.
- «Ксенжи Млын» — на углу улици Пшендзальняной и Тыменецкого. Это крупный фабрично-жилищный комплекс был создан Карлом Шейблером, владельцем крупнейшей в Европе хлопчатобумажной фабрики. Промышленный архитектурный ансамбль включает в себя прядильню, пожарное депо, железнодорожный вокзал, больницу, школу, магазины, фольварк и дома для рабочих.
- «Белая фабрика» Людвига Гейера — улица Пётрковска 282. Первое в Лодзи механизированное промышленное предприятие датируется 1839 годом. Теперь здесь находится Музей текстильной промышленности.
- Белильный цех Копиша — улица Тыменецкого 5. Эта первая в Лодзи мануфактура, которая возникла в 1826 году.
- «Бочки Грохмана». Мануфактурные ворота ткацкой фабрики Грохманов.
- Фабричная электростанция Шейблеров — улица Тыменецкого 3/7. Памятник промышленной архитектуры в стиле сецессион (ритмичные формы, декоративные элементы из керамики и металла).
- Фабрика Маркуса Сильберштейна — улица Пётрковска 250. Фабричное здание с чертами фортификационной архитектуры. Сейчас это торговый центр.
- Фабрика Фердинанда Гельднера — улица Революции 1905 года № 52. Это отреставрированное фабричное здание занимает Высшая школа экономических и гуманитарных наук.
Ботанический сад
Основан в 1929 году и расположен в западной части города на ул. Кжеменецкой 36/38.
Кинематограф
На протяжении многих лет Лодзь считалась столицей польского кинематографа. На территории города действовали киностудии художественных, научно-популярных и мультипликационных фильмов, студий звукозаписи и производства кинокопий. Лодзь славится всемирно известной Высшей Школой Кинематографии, Телевидения и Театра.
Кроме того, Лодзь известна как город с великолепной театральной традицией.
- Высшая Школа Кинематографии, Телевидения и Театра — улица Таргова 61/63.. Занимает здание дворца Оскара Кона. Особой гордостью школы являются её выпускники: Анджей Вайда, Роман Полански, Ежи Сколимовский, Марек Пивовский, Кшиштоф Кеслёвский.
- Музей Кинематографии — площадь Звыченьства 1.. Расположен во дворце Карла Шейблера. Временные выставки посвящены истории киноискусства, польским кинохитам последних лет и современному польскому искусству, в частности фотографии и медиа-арту.
- Аллея Звёзд — улица Пётрковска (отрезок бульвара между улицей Монюшко и Пассажем Рубинштейна).
- Opus Film (Опус Фильм). — улица Лонкова 29.. Занимает здание бывшей Художественной Киностудии.
- Se-ma-for — польская студия короткометражных фильмов.
Лодзь принадлежит к числу любимых городов американского режиссёра Дэвида Линча, который в 2006 г. снял здесь свой фильм «Внутренняя империя».
Напишите отзыв о статье "Лодзь"
Примечания
- ↑ [www.dhm.de/lemo/html/wk2/holocaust/lodz/ Das Ghetto Lodz/Litzmannstadt]. Проверено 16 апреля 2013. [www.webcitation.org/6FwYbYhFb Архивировано из первоисточника 17 апреля 2013].
- ↑ [www.unhabitat.ru/assets/files/publication/Russian%20version_Transition.pdf Состояние европейских городов в переходный период 2013]. — Найроби (Кения): ООН-Хабитат, 2013. — С. 61.
- ↑ [www.dzienniklodzki.pl/artykul/702615,cmentarz-zydowski-w-lodzi-zdewastowany-zdjecia-film,1,1,id,t,sm,sg.html?cookie=1#galeria-material Cmentarz żydowski w Łodzi zdewastowany [ZDJĘCIA+FILM] - Dzienniklodzki.pl]. Проверено 28 февраля 2013. [www.webcitation.org/6F22HSdLk Архивировано из первоисточника 11 марта 2013].
Источники
- Лодзь // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- «Łódź. Путеводитель по Лодзи». Изд.: «POLSKA — Польская Туристическая Организация в Москве». Łódź. 2006.
- Ришард Бониславски (Ryszard Bonisławski). Статья «Знаете ли Вы, что…» /«Достопримечательности Лодзи»/.
- «ŁÓDŹ. Достопримечательности Лодзи.» (Текст: Ryszard Bonisławski, Justyna Jedlińska.)"POLSKA — Польская Туристическая Организация в Москве".
Ссылки
- [www.uml.lodz.pl Мэрия города Лодзи]
- [www.rotwl.pl Областная туристическая организация Лодзинского воеводства]
- [www.airport.lodz.pl/en/index.html Официальный сайт аэропорта Лодзи (англ.)]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Лодзь
«Как могут они быть недовольны чем то, думала Наташа. Особенно такой хороший, как этот Безухов?» На глаза Наташи все бывшие на бале были одинаково добрые, милые, прекрасные люди, любящие друг друга: никто не мог обидеть друг друга, и потому все должны были быть счастливы.На другой день князь Андрей вспомнил вчерашний бал, но не на долго остановился на нем мыслями. «Да, очень блестящий был бал. И еще… да, Ростова очень мила. Что то в ней есть свежее, особенное, не петербургское, отличающее ее». Вот всё, что он думал о вчерашнем бале, и напившись чаю, сел за работу.
Но от усталости или бессонницы (день был нехороший для занятий, и князь Андрей ничего не мог делать) он всё критиковал сам свою работу, как это часто с ним бывало, и рад был, когда услыхал, что кто то приехал.
Приехавший был Бицкий, служивший в различных комиссиях, бывавший во всех обществах Петербурга, страстный поклонник новых идей и Сперанского и озабоченный вестовщик Петербурга, один из тех людей, которые выбирают направление как платье – по моде, но которые по этому то кажутся самыми горячими партизанами направлений. Он озабоченно, едва успев снять шляпу, вбежал к князю Андрею и тотчас же начал говорить. Он только что узнал подробности заседания государственного совета нынешнего утра, открытого государем, и с восторгом рассказывал о том. Речь государя была необычайна. Это была одна из тех речей, которые произносятся только конституционными монархами. «Государь прямо сказал, что совет и сенат суть государственные сословия ; он сказал, что правление должно иметь основанием не произвол, а твердые начала . Государь сказал, что финансы должны быть преобразованы и отчеты быть публичны», рассказывал Бицкий, ударяя на известные слова и значительно раскрывая глаза.
– Да, нынешнее событие есть эра, величайшая эра в нашей истории, – заключил он.
Князь Андрей слушал рассказ об открытии государственного совета, которого он ожидал с таким нетерпением и которому приписывал такую важность, и удивлялся, что событие это теперь, когда оно совершилось, не только не трогало его, но представлялось ему более чем ничтожным. Он с тихой насмешкой слушал восторженный рассказ Бицкого. Самая простая мысль приходила ему в голову: «Какое дело мне и Бицкому, какое дело нам до того, что государю угодно было сказать в совете! Разве всё это может сделать меня счастливее и лучше?»
И это простое рассуждение вдруг уничтожило для князя Андрея весь прежний интерес совершаемых преобразований. В этот же день князь Андрей должен был обедать у Сперанского «en petit comite«, [в маленьком собрании,] как ему сказал хозяин, приглашая его. Обед этот в семейном и дружеском кругу человека, которым он так восхищался, прежде очень интересовал князя Андрея, тем более что до сих пор он не видал Сперанского в его домашнем быту; но теперь ему не хотелось ехать.
В назначенный час обеда, однако, князь Андрей уже входил в собственный, небольшой дом Сперанского у Таврического сада. В паркетной столовой небольшого домика, отличавшегося необыкновенной чистотой (напоминающей монашескую чистоту) князь Андрей, несколько опоздавший, уже нашел в пять часов собравшееся всё общество этого petit comite, интимных знакомых Сперанского. Дам не было никого кроме маленькой дочери Сперанского (с длинным лицом, похожим на отца) и ее гувернантки. Гости были Жерве, Магницкий и Столыпин. Еще из передней князь Андрей услыхал громкие голоса и звонкий, отчетливый хохот – хохот, похожий на тот, каким смеются на сцене. Кто то голосом, похожим на голос Сперанского, отчетливо отбивал: ха… ха… ха… Князь Андрей никогда не слыхал смеха Сперанского, и этот звонкий, тонкий смех государственного человека странно поразил его.
Князь Андрей вошел в столовую. Всё общество стояло между двух окон у небольшого стола с закуской. Сперанский в сером фраке с звездой, очевидно в том еще белом жилете и высоком белом галстухе, в которых он был в знаменитом заседании государственного совета, с веселым лицом стоял у стола. Гости окружали его. Магницкий, обращаясь к Михайлу Михайловичу, рассказывал анекдот. Сперанский слушал, вперед смеясь тому, что скажет Магницкий. В то время как князь Андрей вошел в комнату, слова Магницкого опять заглушились смехом. Громко басил Столыпин, пережевывая кусок хлеба с сыром; тихим смехом шипел Жерве, и тонко, отчетливо смеялся Сперанский.
Сперанский, всё еще смеясь, подал князю Андрею свою белую, нежную руку.
– Очень рад вас видеть, князь, – сказал он. – Минутку… обратился он к Магницкому, прерывая его рассказ. – У нас нынче уговор: обед удовольствия, и ни слова про дела. – И он опять обратился к рассказчику, и опять засмеялся.
Князь Андрей с удивлением и грустью разочарования слушал его смех и смотрел на смеющегося Сперанского. Это был не Сперанский, а другой человек, казалось князю Андрею. Всё, что прежде таинственно и привлекательно представлялось князю Андрею в Сперанском, вдруг стало ему ясно и непривлекательно.
За столом разговор ни на мгновение не умолкал и состоял как будто бы из собрания смешных анекдотов. Еще Магницкий не успел докончить своего рассказа, как уж кто то другой заявил свою готовность рассказать что то, что было еще смешнее. Анекдоты большею частью касались ежели не самого служебного мира, то лиц служебных. Казалось, что в этом обществе так окончательно было решено ничтожество этих лиц, что единственное отношение к ним могло быть только добродушно комическое. Сперанский рассказал, как на совете сегодняшнего утра на вопрос у глухого сановника о его мнении, сановник этот отвечал, что он того же мнения. Жерве рассказал целое дело о ревизии, замечательное по бессмыслице всех действующих лиц. Столыпин заикаясь вмешался в разговор и с горячностью начал говорить о злоупотреблениях прежнего порядка вещей, угрожая придать разговору серьезный характер. Магницкий стал трунить над горячностью Столыпина, Жерве вставил шутку и разговор принял опять прежнее, веселое направление.
Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.
На другой день князь Андрей поехал с визитами в некоторые дома, где он еще не был, и в том числе к Ростовым, с которыми он возобновил знакомство на последнем бале. Кроме законов учтивости, по которым ему нужно было быть у Ростовых, князю Андрею хотелось видеть дома эту особенную, оживленную девушку, которая оставила ему приятное воспоминание.
Наташа одна из первых встретила его. Она была в домашнем синем платье, в котором она показалась князю Андрею еще лучше, чем в бальном. Она и всё семейство Ростовых приняли князя Андрея, как старого друга, просто и радушно. Всё семейство, которое строго судил прежде князь Андрей, теперь показалось ему составленным из прекрасных, простых и добрых людей. Гостеприимство и добродушие старого графа, особенно мило поразительное в Петербурге, было таково, что князь Андрей не мог отказаться от обеда. «Да, это добрые, славные люди, думал Болконский, разумеется, не понимающие ни на волос того сокровища, которое они имеют в Наташе; но добрые люди, которые составляют наилучший фон для того, чтобы на нем отделялась эта особенно поэтическая, переполненная жизни, прелестная девушка!»
Князь Андрей чувствовал в Наташе присутствие совершенно чуждого для него, особенного мира, преисполненного каких то неизвестных ему радостей, того чуждого мира, который еще тогда, в отрадненской аллее и на окне, в лунную ночь, так дразнил его. Теперь этот мир уже более не дразнил его, не был чуждый мир; но он сам, вступив в него, находил в нем новое для себя наслаждение.
После обеда Наташа, по просьбе князя Андрея, пошла к клавикордам и стала петь. Князь Андрей стоял у окна, разговаривая с дамами, и слушал ее. В середине фразы князь Андрей замолчал и почувствовал неожиданно, что к его горлу подступают слезы, возможность которых он не знал за собой. Он посмотрел на поющую Наташу, и в душе его произошло что то новое и счастливое. Он был счастлив и ему вместе с тем было грустно. Ему решительно не об чем было плакать, но он готов был плакать. О чем? О прежней любви? О маленькой княгине? О своих разочарованиях?… О своих надеждах на будущее?… Да и нет. Главное, о чем ему хотелось плакать, была вдруг живо сознанная им страшная противуположность между чем то бесконечно великим и неопределимым, бывшим в нем, и чем то узким и телесным, чем он был сам и даже была она. Эта противуположность томила и радовала его во время ее пения.
Только что Наташа кончила петь, она подошла к нему и спросила его, как ему нравится ее голос? Она спросила это и смутилась уже после того, как она это сказала, поняв, что этого не надо было спрашивать. Он улыбнулся, глядя на нее, и сказал, что ему нравится ее пение так же, как и всё, что она делает.
Князь Андрей поздно вечером уехал от Ростовых. Он лег спать по привычке ложиться, но увидал скоро, что он не может спать. Он то, зажжа свечку, сидел в постели, то вставал, то опять ложился, нисколько не тяготясь бессонницей: так радостно и ново ему было на душе, как будто он из душной комнаты вышел на вольный свет Божий. Ему и в голову не приходило, чтобы он был влюблен в Ростову; он не думал о ней; он только воображал ее себе, и вследствие этого вся жизнь его представлялась ему в новом свете. «Из чего я бьюсь, из чего я хлопочу в этой узкой, замкнутой рамке, когда жизнь, вся жизнь со всеми ее радостями открыта мне?» говорил он себе. И он в первый раз после долгого времени стал делать счастливые планы на будущее. Он решил сам собою, что ему надо заняться воспитанием своего сына, найдя ему воспитателя и поручив ему; потом надо выйти в отставку и ехать за границу, видеть Англию, Швейцарию, Италию. «Мне надо пользоваться своей свободой, пока так много в себе чувствую силы и молодости, говорил он сам себе. Пьер был прав, говоря, что надо верить в возможность счастия, чтобы быть счастливым, и я теперь верю в него. Оставим мертвым хоронить мертвых, а пока жив, надо жить и быть счастливым», думал он.
В одно утро полковник Адольф Берг, которого Пьер знал, как знал всех в Москве и Петербурге, в чистеньком с иголочки мундире, с припомаженными наперед височками, как носил государь Александр Павлович, приехал к нему.
– Я сейчас был у графини, вашей супруги, и был так несчастлив, что моя просьба не могла быть исполнена; надеюсь, что у вас, граф, я буду счастливее, – сказал он, улыбаясь.
– Что вам угодно, полковник? Я к вашим услугам.
– Я теперь, граф, уж совершенно устроился на новой квартире, – сообщил Берг, очевидно зная, что это слышать не могло не быть приятно; – и потому желал сделать так, маленький вечерок для моих и моей супруги знакомых. (Он еще приятнее улыбнулся.) Я хотел просить графиню и вас сделать мне честь пожаловать к нам на чашку чая и… на ужин.
– Только графиня Елена Васильевна, сочтя для себя унизительным общество каких то Бергов, могла иметь жестокость отказаться от такого приглашения. – Берг так ясно объяснил, почему он желает собрать у себя небольшое и хорошее общество, и почему это ему будет приятно, и почему он для карт и для чего нибудь дурного жалеет деньги, но для хорошего общества готов и понести расходы, что Пьер не мог отказаться и обещался быть.
– Только не поздно, граф, ежели смею просить, так без 10 ти минут в восемь, смею просить. Партию составим, генерал наш будет. Он очень добр ко мне. Поужинаем, граф. Так сделайте одолжение.
Противно своей привычке опаздывать, Пьер в этот день вместо восьми без 10 ти минут, приехал к Бергам в восемь часов без четверти.
Берги, припася, что нужно было для вечера, уже готовы были к приему гостей.
В новом, чистом, светлом, убранном бюстиками и картинками и новой мебелью, кабинете сидел Берг с женою. Берг, в новеньком, застегнутом мундире сидел возле жены, объясняя ей, что всегда можно и должно иметь знакомства людей, которые выше себя, потому что тогда только есть приятность от знакомств. – «Переймешь что нибудь, можешь попросить о чем нибудь. Вот посмотри, как я жил с первых чинов (Берг жизнь свою считал не годами, а высочайшими наградами). Мои товарищи теперь еще ничто, а я на ваканции полкового командира, я имею счастье быть вашим мужем (он встал и поцеловал руку Веры, но по пути к ней отогнул угол заворотившегося ковра). И чем я приобрел всё это? Главное умением выбирать свои знакомства. Само собой разумеется, что надо быть добродетельным и аккуратным».
Берг улыбнулся с сознанием своего превосходства над слабой женщиной и замолчал, подумав, что всё таки эта милая жена его есть слабая женщина, которая не может постигнуть всего того, что составляет достоинство мужчины, – ein Mann zu sein [быть мужчиной]. Вера в то же время также улыбнулась с сознанием своего превосходства над добродетельным, хорошим мужем, но который всё таки ошибочно, как и все мужчины, по понятию Веры, понимал жизнь. Берг, судя по своей жене, считал всех женщин слабыми и глупыми. Вера, судя по одному своему мужу и распространяя это замечание, полагала, что все мужчины приписывают только себе разум, а вместе с тем ничего не понимают, горды и эгоисты.
Берг встал и, обняв свою жену осторожно, чтобы не измять кружевную пелеринку, за которую он дорого заплатил, поцеловал ее в середину губ.
– Одно только, чтобы у нас не было так скоро детей, – сказал он по бессознательной для себя филиации идей.
– Да, – отвечала Вера, – я совсем этого не желаю. Надо жить для общества.
– Точно такая была на княгине Юсуповой, – сказал Берг, с счастливой и доброй улыбкой, указывая на пелеринку.
В это время доложили о приезде графа Безухого. Оба супруга переглянулись самодовольной улыбкой, каждый себе приписывая честь этого посещения.
«Вот что значит уметь делать знакомства, подумал Берг, вот что значит уметь держать себя!»
– Только пожалуйста, когда я занимаю гостей, – сказала Вера, – ты не перебивай меня, потому что я знаю чем занять каждого, и в каком обществе что надо говорить.
Берг тоже улыбнулся.
– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.
Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
