Лозник, Нухим Моисеевич

Ну́хим (Нау́м) Моисе́евич Ло́зник (10 августа 1925, Ботошани, Румыния — 29 сентября 1989, Кишинёв) — молдавский советский скрипач. Заслуженный артист Молдавской ССР (1983).

Биография

Родился в семье театрального администратора Моисея Лозника (1893—?), уроженца Польши, и его жены Идес Лозник из бендерской аптекарской семьи. Отец возглавлял ряд гастролирующих в Румынии и Бессарабии трупп еврейского театра на идише.

Обучался игре на скрипке в Черновицах, затем в классе концертмейстера Бухарестской оперы И. Л. Дайлиса. В 1940 году с родителями и их театральной труппой переехал в Кишинёв (на её основе был создан Кишинёвский государственный еврейский театр), где продолжил обучение в музыкальной школе-десятилетке у того же И. Л. Дайлиса. В годы войны находился в эвакуации в Узбекистане, работал сапожником и раз в неделю брал уроки у эвакуированного в Ташкент Д. С. Бертье. После возвращения в Кишинёв поступил в Кишинёвскую консерваторию, которую окончил в 1952 году по классу своего многолетнего педагога И. Л. Дайлиса.

Ещё будучи студентом играл в Молдавском государственном джаз-оркестре под управлением Шико Аранова и в симфоническом оркестре Молдавской филармонии. С 1966 года — инспектор Симфонического оркестра Молдавской филармонии. В 1966—1971 годах был скрипачом и дирижёром в Кишинёвском еврейском театре, организованном режиссёром Рувимом Левиным (1925—1972). С 1976 года и до конца жизни — концертмейстер оркестра Кишинёвского театра оперы и балета.

Сын — Марк Нухимович Лозник, виолончелист в оркестре Бухарестского оперного театра.

Отрывок, характеризующий Лозник, Нухим Моисеевич

– Он то что? сумасброд… слышать не хочет; ну, да что говорить, и так мы бедную девочку измучили, – сказала Марья Дмитриевна. – А совет мой вам, чтобы дела покончить и ехать домой, в Отрадное… и там ждать…
– Ах, нет! – вскрикнула Наташа.
– Нет, ехать, – сказала Марья Дмитриевна. – И там ждать. – Если жених теперь сюда приедет – без ссоры не обойдется, а он тут один на один с стариком всё переговорит и потом к вам приедет.
Илья Андреич одобрил это предложение, тотчас поняв всю разумность его. Ежели старик смягчится, то тем лучше будет приехать к нему в Москву или Лысые Горы, уже после; если нет, то венчаться против его воли можно будет только в Отрадном.
– И истинная правда, – сказал он. – Я и жалею, что к нему ездил и ее возил, – сказал старый граф.
– Нет, чего ж жалеть? Бывши здесь, нельзя было не сделать почтения. Ну, а не хочет, его дело, – сказала Марья Дмитриевна, что то отыскивая в ридикюле. – Да и приданое готово, чего вам еще ждать; а что не готово, я вам перешлю. Хоть и жалко мне вас, а лучше с Богом поезжайте. – Найдя в ридикюле то, что она искала, она передала Наташе. Это было письмо от княжны Марьи. – Тебе пишет. Как мучается, бедняжка! Она боится, чтобы ты не подумала, что она тебя не любит.
– Да она и не любит меня, – сказала Наташа.
– Вздор, не говори, – крикнула Марья Дмитриевна.
– Никому не поверю; я знаю, что не любит, – смело сказала Наташа, взяв письмо, и в лице ее выразилась сухая и злобная решительность, заставившая Марью Дмитриевну пристальнее посмотреть на нее и нахмуриться.
– Ты, матушка, так не отвечай, – сказала она. – Что я говорю, то правда. Напиши ответ.
Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.