Ломанов, Сергей Иванович
Сергей Иванович Ломанов (22 мая 1957, Красноярск, СССР) — советский и российский игрок в хоккей с мячом и тренер. Заслуженный мастер спорта СССР (1979), заслуженный тренер России (1999), почётный гражданин г. Красноярска (2001).
Содержание
Биография
Заниматься хоккеем с мячом стал с семи лет. Начал играть в детском клубе «Бригантина» при заводе «Красмаш» вместе со старшим братом Виктором. В 1974—1989 годах играл за «Енисей». На протяжении многих лет был лидером этой команды. В чемпионатах СССР провёл 330 матчей и забил 582 мяча. В 1989—1995 годах выступал за шведский клуб «Сириус» Уппсала.
В составе национальной команды (1975—1993) забил 196 мячей. Пять раз был включен в символические сборные мира. В 1979 и 1981 годах был признан лучшим нападающим чемпионатов.
С 1996 года — на тренерской работе. В 1996—2005 годах — главный тренер «Енисея». С ноября 2006 по сентябрь 2007 — главный тренер сборной России. В марте 2008 года вновь возглавил «Енисей».
Его сын Сергей — также игрок в хоккей с мячом.
Достижения
В качестве игрока
- Чемпионат мира:
- Чемпион (5): 1977, 1979, 1985, 1989, 1991.
- Серебряный призёр (2): 1981, 1983.
- Чемпионат СССР:
- Чемпион (10): 1980, 1981, 1982, 1983, 1984, 1985, 1986, 1987, 1988, 1989.
- Бронзовый призер (1): 1978.
- Кубок СССР:
- Обладатель (1): 1984.
- Кубок Европейских чемпионов:
- Обладатель (5): 1980, 1983, 1986, 1987, 1988.
- Кубок Мира:
- Обладатель (3): 1982, 1984, 1992.
- Суперкубок Европы:
- Обладатель Суперкубка Европы (1): 1984.
- Алюминиевый кубок:
- Обладатель (1): 1988.
- Кубок Стокгольма:
- Обладатель (2): 1991, 1992.
- Занимает четвёртую позицию в списке бомбардиров чемпионата СССР (582 мяча).
В качестве тренера
- Чемпионат мира:
- Чемпион (1): 2007.
- Чемпионат России:
- Чемпион (1): 2001.
- Кубок России:
- Обладатель (3): 1997, 1998, 1999.
- Серебряный призёр (3): 1999, 2000, 2003
- Кубок европейских чемпионов:
- Обладатель (1): 2001.
- Финалист (1): 2002.
- Кубок мира:
- Обладатель (1): 2011.
Награды
- Орден «Знак Почета» — за большой вклад в развитие русского хоккея (1998).
- Медаль «За заслуги перед Отечеством» II степени (1998).
- Благодарность Президента России (1999).
Напишите отзыв о статье "Ломанов, Сергей Иванович"
Примечания
Ссылки
- [www.hc-enisey.ru/about/detail.php?id=45 На сайте ХК «Енисей»]
|
Отрывок, характеризующий Ломанов, Сергей Иванович
Молодой человек в лисьем тулупчике стоял в покорной позе, сложив кисти рук вместе перед животом и немного согнувшись. Исхудалое, с безнадежным выражением, изуродованное бритою головой молодое лицо его было опущено вниз. При первых словах графа он медленно поднял голову и поглядел снизу на графа, как бы желая что то сказать ему или хоть встретить его взгляд. Но Растопчин не смотрел на него. На длинной тонкой шее молодого человека, как веревка, напружилась и посинела жила за ухом, и вдруг покраснело лицо.Все глаза были устремлены на него. Он посмотрел на толпу, и, как бы обнадеженный тем выражением, которое он прочел на лицах людей, он печально и робко улыбнулся и, опять опустив голову, поправился ногами на ступеньке.
– Он изменил своему царю и отечеству, он передался Бонапарту, он один из всех русских осрамил имя русского, и от него погибает Москва, – говорил Растопчин ровным, резким голосом; но вдруг быстро взглянул вниз на Верещагина, продолжавшего стоять в той же покорной позе. Как будто взгляд этот взорвал его, он, подняв руку, закричал почти, обращаясь к народу: – Своим судом расправляйтесь с ним! отдаю его вам!
Народ молчал и только все теснее и теснее нажимал друг на друга. Держать друг друга, дышать в этой зараженной духоте, не иметь силы пошевелиться и ждать чего то неизвестного, непонятного и страшного становилось невыносимо. Люди, стоявшие в передних рядах, видевшие и слышавшие все то, что происходило перед ними, все с испуганно широко раскрытыми глазами и разинутыми ртами, напрягая все свои силы, удерживали на своих спинах напор задних.
– Бей его!.. Пускай погибнет изменник и не срамит имя русского! – закричал Растопчин. – Руби! Я приказываю! – Услыхав не слова, но гневные звуки голоса Растопчина, толпа застонала и надвинулась, но опять остановилась.
– Граф!.. – проговорил среди опять наступившей минутной тишины робкий и вместе театральный голос Верещагина. – Граф, один бог над нами… – сказал Верещагин, подняв голову, и опять налилась кровью толстая жила на его тонкой шее, и краска быстро выступила и сбежала с его лица. Он не договорил того, что хотел сказать.
– Руби его! Я приказываю!.. – прокричал Растопчин, вдруг побледнев так же, как Верещагин.
– Сабли вон! – крикнул офицер драгунам, сам вынимая саблю.
Другая еще сильнейшая волна взмыла по народу, и, добежав до передних рядов, волна эта сдвинула переднии, шатая, поднесла к самым ступеням крыльца. Высокий малый, с окаменелым выражением лица и с остановившейся поднятой рукой, стоял рядом с Верещагиным.
– Руби! – прошептал почти офицер драгунам, и один из солдат вдруг с исказившимся злобой лицом ударил Верещагина тупым палашом по голове.
«А!» – коротко и удивленно вскрикнул Верещагин, испуганно оглядываясь и как будто не понимая, зачем это было с ним сделано. Такой же стон удивления и ужаса пробежал по толпе.
«О господи!» – послышалось чье то печальное восклицание.
Но вслед за восклицанием удивления, вырвавшимся У Верещагина, он жалобно вскрикнул от боли, и этот крик погубил его. Та натянутая до высшей степени преграда человеческого чувства, которая держала еще толпу, прорвалось мгновенно. Преступление было начато, необходимо было довершить его. Жалобный стон упрека был заглушен грозным и гневным ревом толпы. Как последний седьмой вал, разбивающий корабли, взмыла из задних рядов эта последняя неудержимая волна, донеслась до передних, сбила их и поглотила все. Ударивший драгун хотел повторить свой удар. Верещагин с криком ужаса, заслонясь руками, бросился к народу. Высокий малый, на которого он наткнулся, вцепился руками в тонкую шею Верещагина и с диким криком, с ним вместе, упал под ноги навалившегося ревущего народа.
Одни били и рвали Верещагина, другие высокого малого. И крики задавленных людей и тех, которые старались спасти высокого малого, только возбуждали ярость толпы. Долго драгуны не могли освободить окровавленного, до полусмерти избитого фабричного. И долго, несмотря на всю горячечную поспешность, с которою толпа старалась довершить раз начатое дело, те люди, которые били, душили и рвали Верещагина, не могли убить его; но толпа давила их со всех сторон, с ними в середине, как одна масса, колыхалась из стороны в сторону и не давала им возможности ни добить, ни бросить его.