Ломан, Брам

Брам Ломан (нидерл. Bram Loman), собственно Абрахам Дирк Ломан-младший (нидерл. Abraham Dirk Loman Jr.; 26 октября 1868, Амстердам — 17 сентября 1954, Амстердам) — нидерландский фотограф и музыкант. Сын протестантского теолога Абрахама Дирка Ломана, брат органиста и шахматиста Рюдолфа Ломана.

Биография

Первоначально учился музыке, но затем заинтересовался фотографией и в 1888 г. отправился в Берлин, где учился у Германа Вильгельма Фогеля. В 1889 г., вернувшись на родину, основал фирму Loman & Co, открывшую магазин-салон художественной фотографии, и занялся усовершенствованием конструкции фотоаппаратов, сконструировав на основе более ранних изобретений Томаса Саттона и Сэмюэла Дансита Маккеллена один из первых прототипов современного зеркального фотоаппарата с автоматическим затвором. Изобретение было запатентовано в Англии, Франции и Германии (нидерландское законодательство того времени патентов такого рода не предусматривало).

В 1896 г. Ломан оставил занятия фотографией и вернулся к музыке. Он брал уроки дирижирования у Виллема Кеса и композиции у Бернарда Зверса, одновременно вошёл в состав дирекции Нидерландской оперы под руководством Корнелиса ван дер Линдена, где в 1897 г. состоялась премьера его оперы «Виоланта, дама в жёлтом» (нидерл. Violante, de vrouw in het geel). На рубеже столетий нидерландскими оркестрами исполнялись симфонические поэмы Ломана «Сон поэта» (нидерл. Dichterdroom) и «После победы» (нидерл. Na de Zegepraal), звучали также его песни. В 1901—1903 гг. вместе с Петером Раабе и Хенри Энгеленом возглавлял Амстердамский музыкальный театр (нидерл. Amsterdamsch Lyrisch Tooneel). Затем преподавал в Арнеме, а в 1906 г. женился на певице Алиде Люткеман и последующие два года провёл вместе с ней в гастрольной поездке по Голландской Ост-Индии и Австралии, исполняя обязанности импресарио.

Вернувшись в Нидерланды, в сентябре 1908 г. сменил Даниэля де Ланге на посту генерального секретаря Общества развития музыки (нидерл. Maatschappij tot Bevordering der Toonkunst). C 1910 г. он был главным редактором музыкального журнала «Cecilia», в 1913 г. основал и возглавил Бюро по авторским правам в музыке (нидерл. Bureau voor Muziek-Auteursrecht). Продолжая интересоваться изобретательской деятельностью, в 1929 г. сконструировал иренафон (нидерл. Irenaphoon) — заводскую сирену, способную исполнять музыкальные пьесы, слышные за 4 километра.

Литература

• Loman Jr. (Abraham Dirk) // Muzikaal Nederland 1850—1910. Bio-bibliografisch woordenboek van Nederlandsche toonkunstenaars en toonkunstenaressen / J.H. Letzer. — Utrecht, J.L. Beijers, 1913. — P.111.  (нид.)

Отрывок, характеризующий Ломан, Брам

– Дай бог, дай бог, – сказала Анна Павловна. L'homme de beaucoup de merite, еще новичок в придворном обществе, желая польстить Анне Павловне, выгораживая ее прежнее мнение из этого суждения, сказал.
– Говорят, что государь неохотно передал эту власть Кутузову. On dit qu'il rougit comme une demoiselle a laquelle on lirait Joconde, en lui disant: «Le souverain et la patrie vous decernent cet honneur». [Говорят, что он покраснел, как барышня, которой бы прочли Жоконду, в то время как говорил ему: «Государь и отечество награждают вас этой честью».]
– Peut etre que la c?ur n'etait pas de la partie, [Может быть, сердце не вполне участвовало,] – сказала Анна Павловна.
– О нет, нет, – горячо заступился князь Василий. Теперь уже он не мог никому уступить Кутузова. По мнению князя Василья, не только Кутузов был сам хорош, но и все обожали его. – Нет, это не может быть, потому что государь так умел прежде ценить его, – сказал он.
– Дай бог только, чтобы князь Кутузов, – сказала Анпа Павловна, – взял действительную власть и не позволял бы никому вставлять себе палки в колеса – des batons dans les roues.
Князь Василий тотчас понял, кто был этот никому. Он шепотом сказал:
– Я верно знаю, что Кутузов, как непременное условие, выговорил, чтобы наследник цесаревич не был при армии: Vous savez ce qu'il a dit a l'Empereur? [Вы знаете, что он сказал государю?] – И князь Василий повторил слова, будто бы сказанные Кутузовым государю: «Я не могу наказать его, ежели он сделает дурно, и наградить, ежели он сделает хорошо». О! это умнейший человек, князь Кутузов, et quel caractere. Oh je le connais de longue date. [и какой характер. О, я его давно знаю.]
– Говорят даже, – сказал l'homme de beaucoup de merite, не имевший еще придворного такта, – что светлейший непременным условием поставил, чтобы сам государь не приезжал к армии.
Как только он сказал это, в одно мгновение князь Василий и Анна Павловна отвернулись от него и грустно, со вздохом о его наивности, посмотрели друг на друга.


В то время как это происходило в Петербурге, французы уже прошли Смоленск и все ближе и ближе подвигались к Москве. Историк Наполеона Тьер, так же, как и другие историки Наполеона, говорит, стараясь оправдать своего героя, что Наполеон был привлечен к стенам Москвы невольно. Он прав, как и правы все историки, ищущие объяснения событий исторических в воле одного человека; он прав так же, как и русские историки, утверждающие, что Наполеон был привлечен к Москве искусством русских полководцев. Здесь, кроме закона ретроспективности (возвратности), представляющего все прошедшее приготовлением к совершившемуся факту, есть еще взаимность, путающая все дело. Хороший игрок, проигравший в шахматы, искренно убежден, что его проигрыш произошел от его ошибки, и он отыскивает эту ошибку в начале своей игры, но забывает, что в каждом его шаге, в продолжение всей игры, были такие же ошибки, что ни один его ход не был совершенен. Ошибка, на которую он обращает внимание, заметна ему только потому, что противник воспользовался ею. Насколько же сложнее этого игра войны, происходящая в известных условиях времени, и где не одна воля руководит безжизненными машинами, а где все вытекает из бесчисленного столкновения различных произволов?