Ломачевский, Асинкрит Асинкритович

Асинкрит Асинкритович Ломачевский<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Губернатор Томской губернии
25 апреля 1895 — 30 января 1900
Предшественник:	Герман Августович Тобизен
Преемник:	Сергей Александрович Вяземский
Губернатор Тургайской области
30 января 1900 — 14 января 1908
Предшественник:	Яков Феодорович Барабаш
Преемник:	Иван Михайлович Страховский
Рождение:	1848(1848)
Смерть:	1921(1921) Крым
Награды:

Асинкрит Асинкритович Ломачевский (8 апреля 1848 — 1921) — генерал-майор, российский дореволюционный военный и политический деятель.

Биография

Сын крупного жандармского чина Асинкрита Ивановича Ломачевского, известного автора сочинения «Записки жандарма» (1872). (Имя переводится с греческого как «несравненный»).

В 1867 году был произведён в офицеры.

С 1885 по 1895 годы служил вице-губернатором Оренбургской губернии.

C 20 апреля 1895 по 30 января 1900 годов занимал пост Томского губернатора. В Томск прибыл 18 июня 1895 года.

За время своего губернаторства Ломачевский перестроил центр Томска. По проектам приехавших по его приглашению архитекторов Лыгина и Федоровского было построено более 30 кирпичных домов, в том числе: здание торгового дома «Е.Н. Кухтерин и сыновья» (1899-1900), Общественное собрание (1898-1900).

В 1900 году он инициировал учреждение Общества содействия физическому развитию и стал его председателем и активным участником; Общества взаимопомощи учителей губернии, добился открытия государственного ремесленного училища.

Ломачевский покровительствовал развитию посёлка Новониколаевска (ныне — Новосибирск), неофициально называется его «дядюшкой». В его честь одна из улиц Новониколаевска получила наименование Асинкритовская (в наст. время — ул. Чаплыгина). По некоторым сведениям, добивался, чтобы Транссибирская железная дорога прошла через село Кривощёково, существовавшее на месте нынешнего Новосибирска (см. Строительство Транссибирской магистрали в обход Томска).

Губернатор Тургайской области (30.01.1900 — 14.01.1908/фактически до 1907/)

Расстрелян большевиками в Крыму.

Награждён орденами за участие в боевых кампаниях русско-турецкой войны 1877—1878 годов. Ордена: Святого Владимира III и IV степени, Святой Анны II и III степени, Святого Станислава — I, II и III степени.

Литература

• [elib.tomsk.ru/purl/1-5913/ А. В. Яковенко, В. Д. Гахов ТОМСКИЕ ГУБЕРНАТОРЫ. Томск, 2012]

Ссылки

• [kraeved.lib.tomsk.ru/page/711/ Томские губернаторы]

Отрывок, характеризующий Ломачевский, Асинкрит Асинкритович

Михаил Иванович, решительно не знавший, когда это мы с вами говорили такие слова о Бонапарте, но понимавший, что он был нужен для вступления в любимый разговор, удивленно взглянул на молодого князя, сам не зная, что из этого выйдет.
– Он у меня тактик великий! – сказал князь сыну, указывая на архитектора.
И разговор зашел опять о войне, о Бонапарте и нынешних генералах и государственных людях. Старый князь, казалось, был убежден не только в том, что все теперешние деятели были мальчишки, не смыслившие и азбуки военного и государственного дела, и что Бонапарте был ничтожный французишка, имевший успех только потому, что уже не было Потемкиных и Суворовых противопоставить ему; но он был убежден даже, что никаких политических затруднений не было в Европе, не было и войны, а была какая то кукольная комедия, в которую играли нынешние люди, притворяясь, что делают дело. Князь Андрей весело выдерживал насмешки отца над новыми людьми и с видимою радостью вызывал отца на разговор и слушал его.
– Всё кажется хорошим, что было прежде, – сказал он, – а разве тот же Суворов не попался в ловушку, которую ему поставил Моро, и не умел из нее выпутаться?
– Это кто тебе сказал? Кто сказал? – крикнул князь. – Суворов! – И он отбросил тарелку, которую живо подхватил Тихон. – Суворов!… Подумавши, князь Андрей. Два: Фридрих и Суворов… Моро! Моро был бы в плену, коли бы у Суворова руки свободны были; а у него на руках сидели хофс кригс вурст шнапс рат. Ему чорт не рад. Вот пойдете, эти хофс кригс вурст раты узнаете! Суворов с ними не сладил, так уж где ж Михайле Кутузову сладить? Нет, дружок, – продолжал он, – вам с своими генералами против Бонапарте не обойтись; надо французов взять, чтобы своя своих не познаша и своя своих побиваша. Немца Палена в Новый Йорк, в Америку, за французом Моро послали, – сказал он, намекая на приглашение, которое в этом году было сделано Моро вступить в русскую службу. – Чудеса!… Что Потемкины, Суворовы, Орловы разве немцы были? Нет, брат, либо там вы все с ума сошли, либо я из ума выжил. Дай вам Бог, а мы посмотрим. Бонапарте у них стал полководец великий! Гм!…
– Я ничего не говорю, чтобы все распоряжения были хороши, – сказал князь Андрей, – только я не могу понять, как вы можете так судить о Бонапарте. Смейтесь, как хотите, а Бонапарте всё таки великий полководец!
– Михайла Иванович! – закричал старый князь архитектору, который, занявшись жарким, надеялся, что про него забыли. – Я вам говорил, что Бонапарте великий тактик? Вон и он говорит.
– Как же, ваше сиятельство, – отвечал архитектор.
Князь опять засмеялся своим холодным смехом.
– Бонапарте в рубашке родился. Солдаты у него прекрасные. Да и на первых он на немцев напал. А немцев только ленивый не бил. С тех пор как мир стоит, немцев все били. А они никого. Только друг друга. Он на них свою славу сделал.
И князь начал разбирать все ошибки, которые, по его понятиям, делал Бонапарте во всех своих войнах и даже в государственных делах. Сын не возражал, но видно было, что какие бы доводы ему ни представляли, он так же мало способен был изменить свое мнение, как и старый князь. Князь Андрей слушал, удерживаясь от возражений и невольно удивляясь, как мог этот старый человек, сидя столько лет один безвыездно в деревне, в таких подробностях и с такою тонкостью знать и обсуживать все военные и политические обстоятельства Европы последних годов.
– Ты думаешь, я, старик, не понимаю настоящего положения дел? – заключил он. – А мне оно вот где! Я ночи не сплю. Ну, где же этот великий полководец твой то, где он показал себя?
– Это длинно было бы, – отвечал сын.
– Ступай же ты к Буонапарте своему. M lle Bourienne, voila encore un admirateur de votre goujat d'empereur! [вот еще поклонник вашего холопского императора…] – закричал он отличным французским языком.
– Vous savez, que je ne suis pas bonapartiste, mon prince. [Вы знаете, князь, что я не бонапартистка.]
– «Dieu sait quand reviendra»… [Бог знает, вернется когда!] – пропел князь фальшиво, еще фальшивее засмеялся и вышел из за стола.
Маленькая княгиня во всё время спора и остального обеда молчала и испуганно поглядывала то на княжну Марью, то на свекра. Когда они вышли из за стола, она взяла за руку золовку и отозвала ее в другую комнату.