Ломейские конвенции
Ломейские конвенции, Ломейские соглашения (англ. Lome Conventions) — ряд соглашений о преференциях для стран Африки, бассейна Карибского моря и Тихого океана (АКТ), заключённых Европейским союзом с целью установления особых торгово-экономических отношений с этими странами[1][2].
Первая конвенция о торговом и экономическом сотрудничестве подписана в 1975 году в столице Того Ломе. Она заменила и расширила заключенную ранее конвенцию Яунде между ЕС и Ассоциацией стран Африки и Малагасийской Республикой. В соответствии с этой конвенцией страны АКТ получали возможность беспошлинного экспорта промышленной и тропической сельскохозяйственной продукции. Конвенция также предусматривала финансовую и техническую помощь этим странам в форме субсидий и льготных кредитов Европейского фонда развития и Европейского инвестиционного банка[1].
Вторая Ломейская конвенция была подписана в 1979 году. Участниками конвенции были Европейский Союз и 58 стран АКТ. Это соглашение расширяло область сотрудничества. Расширение сотрудничества включало миграцию рабочей силы, защиту инвестиций, энергетическую политику и другие вопросы.
Третья Ломейская конвенция, вступившая в силу в марте 1985 года, расширила положения второй Ломейской конвенции в части дальнейшего углубления коммерческого сотрудничества и совершенствования систем стабилизации экспортной выручки.
Четвёртая Ломейская конвенция была подписана в декабре 1989 года. В 1990 году в Конвенции участвовало уже 60 стран АКТ. Основные статьи, касавшиеся торговли вступили в силу в 1990 году, а остальные — в 1991 году.
Напишите отзыв о статье "Ломейские конвенции"
Примечания
- ↑ 1 2 [vocable.ru/dictionary/910/word/lomeiskie-konvenci Ломейские конвенции] (рус.). Национальная экономическая энциклопедия. Проверено 26 октября 2012. [www.webcitation.org/6D0qR6T1f Архивировано из первоисточника 19 декабря 2012].
- ↑ Безбах В.В. и др. Правовое регулирование экономических отношений ЕС с развивающимися странами // [nashaucheba.ru/v37611/безбах_в.в._и_др._право_европейского_союза_правовое_регулирование_торгового_оборота?page=32 Право Европейского Союза: правовое регулирование торгового оборота]. — М.
Отрывок, характеризующий Ломейские конвенции
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
– Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал всё, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным… А то пропадет всё, что в тебе есть хорошего и высокого. Всё истратится по мелочам. Да, да, да! Не смотри на меня с таким удивлением. Ежели ты ждешь от себя чего нибудь впереди, то на каждом шагу ты будешь чувствовать, что для тебя всё кончено, всё закрыто, кроме гостиной, где ты будешь стоять на одной доске с придворным лакеем и идиотом… Да что!…
Он энергически махнул рукой.
Пьер снял очки, отчего лицо его изменилось, еще более выказывая доброту, и удивленно глядел на друга.
– Моя жена, – продолжал князь Андрей, – прекрасная женщина. Это одна из тех редких женщин, с которою можно быть покойным за свою честь; но, Боже мой, чего бы я не дал теперь, чтобы не быть женатым! Это я тебе одному и первому говорю, потому что я люблю тебя.
Князь Андрей, говоря это, был еще менее похож, чем прежде, на того Болконского, который развалившись сидел в креслах Анны Павловны и сквозь зубы, щурясь, говорил французские фразы. Его сухое лицо всё дрожало нервическим оживлением каждого мускула; глаза, в которых прежде казался потушенным огонь жизни, теперь блестели лучистым, ярким блеском. Видно было, что чем безжизненнее казался он в обыкновенное время, тем энергичнее был он в эти минуты почти болезненного раздражения.
– Ты не понимаешь, отчего я это говорю, – продолжал он. – Ведь это целая история жизни. Ты говоришь, Бонапарте и его карьера, – сказал он, хотя Пьер и не говорил про Бонапарте. – Ты говоришь Бонапарте; но Бонапарте, когда он работал, шаг за шагом шел к цели, он был свободен, у него ничего не было, кроме его цели, – и он достиг ее. Но свяжи себя с женщиной – и как скованный колодник, теряешь всякую свободу. И всё, что есть в тебе надежд и сил, всё только тяготит и раскаянием мучает тебя. Гостиные, сплетни, балы, тщеславие, ничтожество – вот заколдованный круг, из которого я не могу выйти. Я теперь отправляюсь на войну, на величайшую войну, какая только бывала, а я ничего не знаю и никуда не гожусь. Je suis tres aimable et tres caustique, [Я очень мил и очень едок,] – продолжал князь Андрей, – и у Анны Павловны меня слушают. И это глупое общество, без которого не может жить моя жена, и эти женщины… Ежели бы ты только мог знать, что это такое toutes les femmes distinguees [все эти женщины хорошего общества] и вообще женщины! Отец мой прав. Эгоизм, тщеславие, тупоумие, ничтожество во всем – вот женщины, когда показываются все так, как они есть. Посмотришь на них в свете, кажется, что что то есть, а ничего, ничего, ничего! Да, не женись, душа моя, не женись, – кончил князь Андрей.
