Лопес Арельяно, Освальдо

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Освальдо Энрике Лопес Арельяно
Oswaldo Enrique López Arellano<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Президент Гондураса
4 декабря 1972 — 22 апреля 1975
Предшественник: Рамон Эрнесто Крус Уклес
Преемник: Хуан Альберто Мельгар Кастро
Президент Гондураса
6 июня 1965 — 7 июня 1971
Предшественник: он же как Глава военной хунты
Преемник: Рамон Эрнесто Крус Уклес
Глава военной хунты Гондураса
3 октября 1963 — 6 июня 1965
Предшественник: Рамон Вильеда Моралес как президент Гондураса
Преемник: он же как Президент Гондураса
 
Рождение: 30 июня 1921(1921-06-30)
Данли, Эль-Параисо, Гондурас
Смерть: 16 мая 2010(2010-05-16) (88 лет)
Тегусигальпа, Гондурас
Партия: Национальная партия Гондураса

Освальдо Энрике Лопес Арельяно (исп. Oswaldo Enrique López Arellano; 30 июня 1921, Данли, Эль-Параисо, Гондурас — 16 мая 2010, Тегусигальпа, Гондурас) — гондурасский политический деятель, президент Гондураса (1963—1971) и (1972—1975).



Биография

Родился во влиятельной семье. Окончил училище ВВС.

В 1942—1945 гг. проходил подготовку в Аризоне (США).

В 1957—1963 гг. — командующий вооруженными силами.

В 1963 г. возглавил военный переворот, в результате которого был свергнут президент Р. Вильеда Моралес, и возглавил военную хунту. Переворот был совершен под предлогом «борьбы с проникновением коммунизма» в страну. Первоначально администрация Джона Кеннеди отозвала из Гондураса своего посла, это же сделало правительство Мексики. Однако, в октябре 1963 г. легитимность хунты признали Сальвадор, Никарагуа и Гватемала, а после назначение военными выборов — в декабре того же года власть Лопеса

Арельяно была признана администрацией президента Линдона Джонсона.

В 1965—1971 гг. президент Гондураса. Правительство в ответ на забастовочное движение активно преследовало оппозицию, были запрещены политические партии (за исключением правящей — Национальной — и Либеральной), введена цензура СМИ. Наряду с этим, вследствие территориального спора, резко ухудшились отношения с соседним Сальвадором. Между государствами вспыхнула так называемая «футбольная война», поводом для которой стал конфликт болельщиков, неудовлетворенных судейством матча сборных двух стран. Военной пропагандой Гондураса руководит советник по PR «Юнайтед фрут компани» Thomas P. McCannК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 5057 дней]. Хотя в 1970 г. конфликт удалось уладить, напряженность в отношениях Гондураса и Сальвадора сохранялась до 1980 г., когда был подписан мирный договор.

В 1971—1972 гг. главнокомандующий вооруженными силами. В 1971 г. допустил проведение в стране президентских выборов, на которых победил Рамон Эрнесто Крус Уклес.

В 1972 г. в результате государственного переворота вновь стал президентом. В ответ на крестьянские волнения были проведены аграрные реформы, суть которых заключалась в распределении между безземельными крестьянами государственных и пустующих частных земель, было принято решение о создании крестьянских кооперативов. Также был введен госконтроль над горнорудной промышленностью страны. В сфере внешней политики администрация Лопеса Арельяно установила дипломатические отношения с Румынией, Югославией, Чехословакией и Венгрией, была возобновлена торговля с Кубой. Однако в стране зрело недовольство политикой президента. Крупных землевладельцев не устраивала аграрная реформа, а военных — разворовывание денег, выделенных на ликвидацию последствий урагана «Фифи».

В 1975 г. был смещен с поста президента вооруженными силами генералом Хуаном Альберто Мельгар Кастро. Поводом для недовольства военных стал коррупционный скандал вокруг сделки с кампанией United Brands Company, аффилированной с «Юнайтед фрут компани», получивший в прессе название «Бананенгейт».

Генерал Лопес Арельяно владел несколькими латиноамериканскими кампаниями, а частности, авиаперевозчиком SAHSA, ставшим печально известным после крушения 21 октября 1989 г. Боинга-727.

Напишите отзыв о статье "Лопес Арельяно, Освальдо"

Ссылки

  • [web.archive.org/web/20111121084412/mesoamerica.narod.ru/Latin/honduras_history.html История Гондураса]
  • [www.elheraldo.hn/Pa%C3%ADs/Ediciones/2010/05/16/Noticias/Fallece-ex-presidente-de-facto-de-Honduras Fallece ex presidente de facto de Honduras] (исп.)


Отрывок, характеризующий Лопес Арельяно, Освальдо

– Какая шутка!
– Да, да, – как бы сама с собою говоря, сказала губернаторша. – А вот что еще, mon cher, entre autres. Vous etes trop assidu aupres de l'autre, la blonde. [мой друг. Ты слишком ухаживаешь за той, за белокурой.] Муж уж жалок, право…
– Ах нет, мы с ним друзья, – в простоте душевной сказал Николай: ему и в голову не приходило, чтобы такое веселое для него препровождение времени могло бы быть для кого нибудь не весело.
«Что я за глупость сказал, однако, губернаторше! – вдруг за ужином вспомнилось Николаю. – Она точно сватать начнет, а Соня?..» И, прощаясь с губернаторшей, когда она, улыбаясь, еще раз сказала ему: «Ну, так помни же», – он отвел ее в сторону:
– Но вот что, по правде вам сказать, ma tante…
– Что, что, мой друг; пойдем вот тут сядем.
Николай вдруг почувствовал желание и необходимость рассказать все свои задушевные мысли (такие, которые и не рассказал бы матери, сестре, другу) этой почти чужой женщине. Николаю потом, когда он вспоминал об этом порыве ничем не вызванной, необъяснимой откровенности, которая имела, однако, для него очень важные последствия, казалось (как это и кажется всегда людям), что так, глупый стих нашел; а между тем этот порыв откровенности, вместе с другими мелкими событиями, имел для него и для всей семьи огромные последствия.
– Вот что, ma tante. Maman меня давно женить хочет на богатой, но мне мысль одна эта противна, жениться из за денег.
– О да, понимаю, – сказала губернаторша.
– Но княжна Болконская, это другое дело; во первых, я вам правду скажу, она мне очень нравится, она по сердцу мне, и потом, после того как я ее встретил в таком положении, так странно, мне часто в голову приходило что это судьба. Особенно подумайте: maman давно об этом думала, но прежде мне ее не случалось встречать, как то все так случалось: не встречались. И во время, когда Наташа была невестой ее брата, ведь тогда мне бы нельзя было думать жениться на ней. Надо же, чтобы я ее встретил именно тогда, когда Наташина свадьба расстроилась, ну и потом всё… Да, вот что. Я никому не говорил этого и не скажу. А вам только.
Губернаторша пожала его благодарно за локоть.
– Вы знаете Софи, кузину? Я люблю ее, я обещал жениться и женюсь на ней… Поэтому вы видите, что про это не может быть и речи, – нескладно и краснея говорил Николай.
– Mon cher, mon cher, как же ты судишь? Да ведь у Софи ничего нет, а ты сам говорил, что дела твоего папа очень плохи. А твоя maman? Это убьет ее, раз. Потом Софи, ежели она девушка с сердцем, какая жизнь для нее будет? Мать в отчаянии, дела расстроены… Нет, mon cher, ты и Софи должны понять это.
Николай молчал. Ему приятно было слышать эти выводы.
– Все таки, ma tante, этого не может быть, – со вздохом сказал он, помолчав немного. – Да пойдет ли еще за меня княжна? и опять, она теперь в трауре. Разве можно об этом думать?
– Да разве ты думаешь, что я тебя сейчас и женю. Il y a maniere et maniere, [На все есть манера.] – сказала губернаторша.
– Какая вы сваха, ma tante… – сказал Nicolas, целуя ее пухлую ручку.


Приехав в Москву после своей встречи с Ростовым, княжна Марья нашла там своего племянника с гувернером и письмо от князя Андрея, который предписывал им их маршрут в Воронеж, к тетушке Мальвинцевой. Заботы о переезде, беспокойство о брате, устройство жизни в новом доме, новые лица, воспитание племянника – все это заглушило в душе княжны Марьи то чувство как будто искушения, которое мучило ее во время болезни и после кончины ее отца и в особенности после встречи с Ростовым. Она была печальна. Впечатление потери отца, соединявшееся в ее душе с погибелью России, теперь, после месяца, прошедшего с тех пор в условиях покойной жизни, все сильнее и сильнее чувствовалось ей. Она была тревожна: мысль об опасностях, которым подвергался ее брат – единственный близкий человек, оставшийся у нее, мучила ее беспрестанно. Она была озабочена воспитанием племянника, для которого она чувствовала себя постоянно неспособной; но в глубине души ее было согласие с самой собою, вытекавшее из сознания того, что она задавила в себе поднявшиеся было, связанные с появлением Ростова, личные мечтания и надежды.
Когда на другой день после своего вечера губернаторша приехала к Мальвинцевой и, переговорив с теткой о своих планах (сделав оговорку о том, что, хотя при теперешних обстоятельствах нельзя и думать о формальном сватовстве, все таки можно свести молодых людей, дать им узнать друг друга), и когда, получив одобрение тетки, губернаторша при княжне Марье заговорила о Ростове, хваля его и рассказывая, как он покраснел при упоминании о княжне, – княжна Марья испытала не радостное, но болезненное чувство: внутреннее согласие ее не существовало более, и опять поднялись желания, сомнения, упреки и надежды.