Лора Палмер

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лора Палмер
Laura Palmer

Лора Палмер в Чёрном Вигваме
Появление

Пилотная серия

Исчезновение

Твин Пикс: Сквозь огонь

Исполнитель роли

Шерил Ли

Создатель

Марк Фрост
Дэвид Линч

Число эпизодов

18

Информация
Дата рождения

22 июля 1972

Дата смерти

23 февраля 1989

Род занятий

Школьница, помощник по продажам

Семья
Семья

Лиланд Палмер (отец)
Сара Палмер (мать)

IMDb

ID 0009687

Ло́ра Па́лмер (Laura Palmer) — персонаж телесериала «Твин Пикс», созданный Марком Фростом и Дэвидом Линчем.[1][2][3] Её смерть была катализатором для развития сюжета сериала.[1]

Лора (которую сыграла Шерил Ли) была всеобщей любимицей в своем городе: она добровольно участвовала в программе «Обеды на колесах», была королевой красоты в своей школе и была, очевидно, любимой дочерью своих родителей, Сары и Лиланда. Однако, Лора вела двойную жизнь — она употребляла кокаин, была жертвой жестокого обращения и даже побывала в казино/борделе «Одноглазый Джек», расположенном вблизи от города к северу от канадской границы.[1]

Обнаружение тела Лоры в пилотном эпизоде «Твин Пикс» привело к появлению в городе специального агента ФБР Дэйла Купера для расследования обстоятельств её смерти, и последствия этого события и его влияние на окружающих составляли основную сюжетную линию первого сезона и первых восьми эпизодов второго сезона.[1][3] Лора оставалась важным персонажем и позже, поскольку её смерть пролила свет на много тайн, как связанных с нею, так и напрямую не связанных, таких как заговор вокруг лесопилки Пэкарда.

Дневник Лоры был найден в первом эпизоде, но её секретный дневник был обнаружен только во втором сезоне, и содержащиеся в нём записи говорили о том, что она долго была жертвой — иногда добровольно — надругательств со стороны злой сущности по имени Боб, который хотел быть близко к ней, или даже вселиться в её тело.

В течение второго сезона была раскрыта личность убийцы Лоры: её отец, Лиланд, ещё в детстве был одержим Бобом, который заставлял его избивать, насиловать и в конце концов убить собственную дочь. Когда Лиланд умирает под стражей в полиции, подразумевается, что Лора является ему перед смертью в видении, прощая его и приглашая в загробную жизнь.

Дженнифер Линч в дополнение к сериалу написала книгу «Тайный дневник Лоры Палмер», которая была издана в 1990 году. Этот дневник фигурирует и в приквеле «Твин Пикс: Сквозь огонь».

Напишите отзыв о статье "Лора Палмер"



Примечания

  1. 1 2 3 4 [www.guardian.co.uk/tv-and-radio/tvandradioblog/2010/oct/22/twin-peaks-battersea-festival Twin Peaks: 20 years on this supernatural soap is still celebrated]
  2. [community.seattletimes.nwsource.com/archive/?date=19901007&slug=1097115 Twin Peaks — The Hero Quest]
  3. 1 2 [theweek.com/article/index/238491/twin-peaks-the-definitive-plan-to-continue-the-series Twin Peaks: The definitive plan to continue the series ]

Ссылки

Отрывок, характеризующий Лора Палмер

Илья Андреич проглатывал слюни от удовольствия и толкал Пьера, но Пьеру захотелось также говорить. Он выдвинулся вперед, чувствуя себя одушевленным, сам не зная еще чем и сам не зная еще, что он скажет. Он только что открыл рот, чтобы говорить, как один сенатор, совершенно без зубов, с умным и сердитым лицом, стоявший близко от оратора, перебил Пьера. С видимой привычкой вести прения и держать вопросы, он заговорил тихо, но слышно:
– Я полагаю, милостивый государь, – шамкая беззубым ртом, сказал сенатор, – что мы призваны сюда не для того, чтобы обсуждать, что удобнее для государства в настоящую минуту – набор или ополчение. Мы призваны для того, чтобы отвечать на то воззвание, которым нас удостоил государь император. А судить о том, что удобнее – набор или ополчение, мы предоставим судить высшей власти…
Пьер вдруг нашел исход своему одушевлению. Он ожесточился против сенатора, вносящего эту правильность и узкость воззрений в предстоящие занятия дворянства. Пьер выступил вперед и остановил его. Он сам не знал, что он будет говорить, но начал оживленно, изредка прорываясь французскими словами и книжно выражаясь по русски.
– Извините меня, ваше превосходительство, – начал он (Пьер был хорошо знаком с этим сенатором, но считал здесь необходимым обращаться к нему официально), – хотя я не согласен с господином… (Пьер запнулся. Ему хотелось сказать mon tres honorable preopinant), [мой многоуважаемый оппонент,] – с господином… que je n'ai pas L'honneur de connaitre; [которого я не имею чести знать] но я полагаю, что сословие дворянства, кроме выражения своего сочувствия и восторга, призвано также для того, чтобы и обсудить те меры, которыми мы можем помочь отечеству. Я полагаю, – говорил он, воодушевляясь, – что государь был бы сам недоволен, ежели бы он нашел в нас только владельцев мужиков, которых мы отдаем ему, и… chair a canon [мясо для пушек], которую мы из себя делаем, но не нашел бы в нас со… со… совета.
Многие поотошли от кружка, заметив презрительную улыбку сенатора и то, что Пьер говорит вольно; только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнею слышал.
– Я полагаю, что прежде чем обсуждать эти вопросы, – продолжал Пьер, – мы должны спросить у государя, почтительнейше просить его величество коммюникировать нам, сколько у нас войска, в каком положении находятся наши войска и армии, и тогда…
Но Пьер не успел договорить этих слов, как с трех сторон вдруг напали на него. Сильнее всех напал на него давно знакомый ему, всегда хорошо расположенный к нему игрок в бостон, Степан Степанович Апраксин. Степан Степанович был в мундире, и, от мундира ли, или от других причин, Пьер увидал перед собой совсем другого человека. Степан Степанович, с вдруг проявившейся старческой злобой на лице, закричал на Пьера:
– Во первых, доложу вам, что мы не имеем права спрашивать об этом государя, а во вторых, ежели было бы такое право у российского дворянства, то государь не может нам ответить. Войска движутся сообразно с движениями неприятеля – войска убывают и прибывают…
Другой голос человека, среднего роста, лет сорока, которого Пьер в прежние времена видал у цыган и знал за нехорошего игрока в карты и который, тоже измененный в мундире, придвинулся к Пьеру, перебил Апраксина.
– Да и не время рассуждать, – говорил голос этого дворянина, – а нужно действовать: война в России. Враг наш идет, чтобы погубить Россию, чтобы поругать могилы наших отцов, чтоб увезти жен, детей. – Дворянин ударил себя в грудь. – Мы все встанем, все поголовно пойдем, все за царя батюшку! – кричал он, выкатывая кровью налившиеся глаза. Несколько одобряющих голосов послышалось из толпы. – Мы русские и не пожалеем крови своей для защиты веры, престола и отечества. А бредни надо оставить, ежели мы сыны отечества. Мы покажем Европе, как Россия восстает за Россию, – кричал дворянин.
Пьер хотел возражать, но не мог сказать ни слова. Он чувствовал, что звук его слов, независимо от того, какую они заключали мысль, был менее слышен, чем звук слов оживленного дворянина.
Илья Андреич одобривал сзади кружка; некоторые бойко поворачивались плечом к оратору при конце фразы и говорили:
– Вот так, так! Это так!
Пьер хотел сказать, что он не прочь ни от пожертвований ни деньгами, ни мужиками, ни собой, но что надо бы знать состояние дел, чтобы помогать ему, но он не мог говорить. Много голосов кричало и говорило вместе, так что Илья Андреич не успевал кивать всем; и группа увеличивалась, распадалась, опять сходилась и двинулась вся, гудя говором, в большую залу, к большому столу. Пьеру не только не удавалось говорить, но его грубо перебивали, отталкивали, отворачивались от него, как от общего врага. Это не оттого происходило, что недовольны были смыслом его речи, – ее и забыли после большого количества речей, последовавших за ней, – но для одушевления толпы нужно было иметь ощутительный предмет любви и ощутительный предмет ненависти. Пьер сделался последним. Много ораторов говорило после оживленного дворянина, и все говорили в том же тоне. Многие говорили прекрасно и оригинально.