Лора (фильм, 1944)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Лора (фильм)»)
Перейти к: навигация, поиск
Лора
Laura
Жанр

детектив
фильм нуар

Режиссёр

Отто Премингер

Продюсер

Отто Премингер

Автор
сценария

Джей Дратлер
Сэмюэл Хоффенстайн
Элизабет Райнхардт

В главных
ролях

Клифтон Уэбб
Дэна Эндрюс
Джин Тирни

Оператор

Джозеф ЛаШелл

Композитор

Дэвид Рэксин

Кинокомпания

20th Century Fox

Длительность

88 мин.

Страна

США США

Язык

английский

Год

1944

IMDb

ID 0037008

К:Фильмы 1944 года

«Лора», или «Лаура» (англ. Laura) — американский кинодетектив режиссёра Отто Премингера, вышедший на экраны в 1944 году. Экранизация одноимённого романа Веры Каспери. Ввиду неувядающей популярности этого фильма-нуара Библиотека Конгресса в 1999 году включила «Лору» в Национальный реестр фильмов, а Американский киноинститут относит ленту к числу лучших детективов в истории Голливуда. В некоторых странах фильм шёл в прокате под названием «Головокружение».

Лента была удостоена премии «Оскар» за лучшую операторскую работу в чёрно-белом фильме (Джозеф ЛаШелл), а также номинировалась ещё в четырех категориях: за лучшую режиссуру (Отто Премингер), мужскую роль второго плана (Клифтон Уэбб), сценарий (Джей Дратлер, Сэмюэл Хоффенстайн, Элизабет Райнхардт) и работу художника в чёрно-белом фильме (Лайл Уилер, Лиланд Фуллер, Томас Литтл).





Сюжет

Лейтенант полиции Макферсон (Дана Эндрюс) направлен расследовать сенсационное убийство молодой и успешной бизнесвумен Лоры Хант (Джин Тирни). Неизвестный поздно вечером вошёл в её квартиру и выстрелил ей прямо в лицо из ружья. Среди подозреваемых — её беспутный жених Шелби Карпентер (Винсент Прайс) и острый на язык репортёр Уолдо Лайдекер (Клифтон Уэбб), выведший красотку «в люди».

По мере того, как знакомые Лоры рассказывают детективу о ней (первая часть фильма состоит из череды флешбеков), тот всё больше проникается симпатией к покойной и даже вечером приходит в её квартиру, чтобы поглазеть на её портрет. Впав в забытье под заветным портретом, он открывает глаза — и видит перед собой лицо Лоры, живой и невредимой. Она в недоумении расспрашивает его, кто он такой, и угрожает вызвать полицию…

В ролях

Работа над фильмом

Подобно «Касабланке», «Лора» снималась в обстановке студийных интриг и неразберихи на съёмочной площадке. Над сценарием поочередно работало не менее 5 человек, ввиду ограниченного бюджета на основные роли были взяты не самые известные актёры.

Фильм начал снимать Рубен Мамулян, но затем в кресле режиссёра его сменил продюсер Отто Премингер. Он подключил к работе над картиной нового оператора, Джозефа ЛаШелла (получившего за неё «Оскар»).

После долгих споров в качестве музыкального сопровождения была выбрана тема, сочинённая Дэвидом Рэксином; время подтвердило мудрость этого решения и песня стала джазовым стандартом. «Лора» — единственный фильм сороковых, музыка откуда вошла в список лучшей киномузыки от Американского института кино.

Значение

«Лору» принято относить к лучшим фильмам-нуарам, хотя это далеко не самый характерный образец жанра. Развитие сюжета роднит его с классическим интеллектуальным детективом, а не с «крутым» романом «чёрной школы»; действие разворачивается в мире светского гламура, вдали от преступного «дна». Тем не менее главные герои воплощают классические типажи нуара: детектив показан как резкий до бестактности циник, главная героиня — предмет одержимости мужчин — неправдоподобно идеализирована, а убийца, как нередко бывало в фильмах 1940-х, манерен до приторности (исполнитель его роли был известен как гомосексуалист).

Основной сюжетный ход «Лоры» — возвращение главного героя «с того света» — был подхвачен авторами детективов и ещё не раз обыгрывался в нуарах (ср. «Головокружение» Хичкока и «Третий человек» с О. Уэллсом). Сам Премингер продолжал снимать фильмы с Эндрюсом и Тирни в главных ролях до конца эпохи нуара, однако повторить успех «Лоры» не смог.

Напишите отзыв о статье "Лора (фильм, 1944)"

Литература

Ссылки

Отрывок, характеризующий Лора (фильм, 1944)

– J'ai ete a Paris, j'y ai passe des annees, [Я был в Париже, я провел там целые годы,] – сказал Пьер.
– Oh ca se voit bien. Paris!.. Un homme qui ne connait pas Paris, est un sauvage. Un Parisien, ca se sent a deux lieux. Paris, s'est Talma, la Duschenois, Potier, la Sorbonne, les boulevards, – и заметив, что заключение слабее предыдущего, он поспешно прибавил: – Il n'y a qu'un Paris au monde. Vous avez ete a Paris et vous etes reste Busse. Eh bien, je ne vous en estime pas moins. [О, это видно. Париж!.. Человек, который не знает Парижа, – дикарь. Парижанина узнаешь за две мили. Париж – это Тальма, Дюшенуа, Потье, Сорбонна, бульвары… Во всем мире один Париж. Вы были в Париже и остались русским. Ну что же, я вас за то не менее уважаю.]
Под влиянием выпитого вина и после дней, проведенных в уединении с своими мрачными мыслями, Пьер испытывал невольное удовольствие в разговоре с этим веселым и добродушным человеком.
– Pour en revenir a vos dames, on les dit bien belles. Quelle fichue idee d'aller s'enterrer dans les steppes, quand l'armee francaise est a Moscou. Quelle chance elles ont manque celles la. Vos moujiks c'est autre chose, mais voua autres gens civilises vous devriez nous connaitre mieux que ca. Nous avons pris Vienne, Berlin, Madrid, Naples, Rome, Varsovie, toutes les capitales du monde… On nous craint, mais on nous aime. Nous sommes bons a connaitre. Et puis l'Empereur! [Но воротимся к вашим дамам: говорят, что они очень красивы. Что за дурацкая мысль поехать зарыться в степи, когда французская армия в Москве! Они пропустили чудесный случай. Ваши мужики, я понимаю, но вы – люди образованные – должны бы были знать нас лучше этого. Мы брали Вену, Берлин, Мадрид, Неаполь, Рим, Варшаву, все столицы мира. Нас боятся, но нас любят. Не вредно знать нас поближе. И потом император…] – начал он, но Пьер перебил его.
– L'Empereur, – повторил Пьер, и лицо его вдруг привяло грустное и сконфуженное выражение. – Est ce que l'Empereur?.. [Император… Что император?..]
– L'Empereur? C'est la generosite, la clemence, la justice, l'ordre, le genie, voila l'Empereur! C'est moi, Ram ball, qui vous le dit. Tel que vous me voyez, j'etais son ennemi il y a encore huit ans. Mon pere a ete comte emigre… Mais il m'a vaincu, cet homme. Il m'a empoigne. Je n'ai pas pu resister au spectacle de grandeur et de gloire dont il couvrait la France. Quand j'ai compris ce qu'il voulait, quand j'ai vu qu'il nous faisait une litiere de lauriers, voyez vous, je me suis dit: voila un souverain, et je me suis donne a lui. Eh voila! Oh, oui, mon cher, c'est le plus grand homme des siecles passes et a venir. [Император? Это великодушие, милосердие, справедливость, порядок, гений – вот что такое император! Это я, Рамбаль, говорю вам. Таким, каким вы меня видите, я был его врагом тому назад восемь лет. Мой отец был граф и эмигрант. Но он победил меня, этот человек. Он завладел мною. Я не мог устоять перед зрелищем величия и славы, которым он покрывал Францию. Когда я понял, чего он хотел, когда я увидал, что он готовит для нас ложе лавров, я сказал себе: вот государь, и я отдался ему. И вот! О да, мой милый, это самый великий человек прошедших и будущих веков.]
– Est il a Moscou? [Что, он в Москве?] – замявшись и с преступным лицом сказал Пьер.
Француз посмотрел на преступное лицо Пьера и усмехнулся.
– Non, il fera son entree demain, [Нет, он сделает свой въезд завтра,] – сказал он и продолжал свои рассказы.
Разговор их был прерван криком нескольких голосов у ворот и приходом Мореля, который пришел объявить капитану, что приехали виртембергские гусары и хотят ставить лошадей на тот же двор, на котором стояли лошади капитана. Затруднение происходило преимущественно оттого, что гусары не понимали того, что им говорили.
Капитан велел позвать к себе старшего унтер офицера в строгим голосом спросил у него, к какому полку он принадлежит, кто их начальник и на каком основании он позволяет себе занимать квартиру, которая уже занята. На первые два вопроса немец, плохо понимавший по французски, назвал свой полк и своего начальника; но на последний вопрос он, не поняв его, вставляя ломаные французские слова в немецкую речь, отвечал, что он квартиргер полка и что ему ведено от начальника занимать все дома подряд, Пьер, знавший по немецки, перевел капитану то, что говорил немец, и ответ капитана передал по немецки виртембергскому гусару. Поняв то, что ему говорили, немец сдался и увел своих людей. Капитан вышел на крыльцо, громким голосом отдавая какие то приказания.
Когда он вернулся назад в комнату, Пьер сидел на том же месте, где он сидел прежде, опустив руки на голову. Лицо его выражало страдание. Он действительно страдал в эту минуту. Когда капитан вышел и Пьер остался один, он вдруг опомнился и сознал то положение, в котором находился. Не то, что Москва была взята, и не то, что эти счастливые победители хозяйничали в ней и покровительствовали ему, – как ни тяжело чувствовал это Пьер, не это мучило его в настоящую минуту. Его мучило сознание своей слабости. Несколько стаканов выпитого вина, разговор с этим добродушным человеком уничтожили сосредоточенно мрачное расположение духа, в котором жил Пьер эти последние дни и которое было необходимо для исполнения его намерения. Пистолет, и кинжал, и армяк были готовы, Наполеон въезжал завтра. Пьер точно так же считал полезным и достойным убить злодея; но он чувствовал, что теперь он не сделает этого. Почему? – он не знал, но предчувствовал как будто, что он не исполнит своего намерения. Он боролся против сознания своей слабости, но смутно чувствовал, что ему не одолеть ее, что прежний мрачный строй мыслей о мщенье, убийстве и самопожертвовании разлетелся, как прах, при прикосновении первого человека.