Лорд-констебль
Лорд Верховный констебль Англии (англ. Lord High Constable of England) — седьмой из высших сановников государства, располагающийся ниже Лорда великого камергера и выше графа-маршала.
Лорды Верховные констебли первоначально были командующими королевскими войсками, а также конюшими. Кроме того, он, вместе с графом-маршалом, являлся президентом Суда благородства или Суда чести. В феодальном обществе военное правосудие также отправлялось Лордами Верховными констеблями.
Изначально должность констебля была пожалована королевой Матильдой вместе с титулом графа Херефорда Милю Глостерскому; впоследствии её занимали его наследники из рода Богунов.
Через наследование по женской линии титул получили Стаффорды, герцоги Бекингем, и наконец, в связи с осуждением Эдварда Стаффорда во времена правления короля Генриха VIII, должность перешла в ведение короны.
С этого момента она не существовала в качестве самостоятельного института, за исключением временных назначений для участия в коронациях; в остальных случаях традиционные обязанности Лорда Верховного констебля стали исполняться графами-маршалами.[1]
Лорды Верховные констебли Англии, 1139—1521
- Миль Глостерский, 1-й граф Херефорд 1139—1143
- Роджер Фиц-Миль, 2-й граф Херефорд 1143—1155
- Вальтер Фиц-Миль (англ.) 1155—1159
- Генрих Фиц-Миль (англ.) 1159—1164
- Хамфри де Богун 1164—1176
- Хамфри де Богун 1176—1180/1182
- Генри де Богун, 1-й граф Херефорд до 1200—1220
- Хамфри де Богун, 2-й граф Херефорд и 1-й граф Эссекс 1220—1275
- Хамфри де Богун, 3-й граф Херефорд и 2-й граф Эссекс 1275—1298
- Хамфри де Богун, 4-й граф Херефорд и 3-й граф Эссекс 1298—1321
- Джон де Богун, 5-й граф Херефорд и 4-й граф Эссекс 1321—1335
- Хамфри де Богун, 6-й граф Херефорд и 5-й граф Эссекс 1335—1361
- Хамфри де Богун, 7-й граф Херефорд и 6-й граф Эссекс 1361—1372
- Томас Вудсток, 1-й герцог Глостер 1372—1397
- Хамфри Плантагенет, 2-й граф Бекингем 1397—1399
- Генри Перси, 1-й граф Нортумберленд 1399—1403
- Хамфри Стаффорд, 1-й герцог Бекингем 1403—1455
- Ричард, герцог Йоркский 1455—1456
- Хамфри Стаффорд, 1-й герцог Бекингем 1456—1460
- Джон Типтофт, 1-й граф Вустер 1461—1467
- Ричард Вудвиль, 1-й граф Риверс 1467—1469
- Ричард, герцог Глостер 1469—1470
- Джон де Вер, 13-й граф Оксфорд 1470—1471
- Ричард, герцог Глостер 1471—1483
- Генри Стаффорд, 2-й герцог Бекингем 1483
- Томас Стэнли, 2-й барон Стэнли 1483—1485
- Эдвард Стаффорд, 3-й герцог Бекингем 1485—1521
С этого момента, должность перешла в ведение короны и возрождалась только для участия в коронациях.
- Генри Грей, 3-й маркиз Дорсет, 1547
- Генри ФицАлан, 19-й граф Арундел (англ.) 1553, 1559
- Эдвард Сомерсет, 4-й граф Вустер (англ.) 1603
- Джордж Вильерс, 1-й герцог Бекингем 1626
- Элджернон Перси, 10-й граф Нортумберленд (англ.) 1661
- Генри ФицРой, 1-й герцог Графтон 1685
- Джеймс Батлер, 2-й герцог Ормон (англ.) 1689
- Рисли Рассел, 2-й герцог Бедфорд (англ.) 1702
- Джон Монтегю, 2-й герцог Монтегю 1714
- Чарльз Леннокс, 2-й герцог Ричмонд (англ.) 1727
- Джон Рассел, 4-й герцог Бедфорд (англ.) 1761
- Артур Уэлсли, 1-й герцог Веллингтон 1821, 1831, 1838
- Александр Дафф, 1-й герцог Файф 1902, 1911
- Роберт Оффли Эшбёртон Кру-Милнс, 1-й маркиз Кру 1937
- Алан Брук, 1-й виконт Аланбрук 1953
Напишите отзыв о статье "Лорд-констебль"
Примечания
- ↑ Slater, Stephen. The Complete Book of Heraldry. — Anness Publishing, 2002. — С. 172. — ISBN 0-7548-1062-3.
Отрывок, характеризующий Лорд-констебль
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.
– Зачем вы это говорите? – перебила его Наташа. – Вы знаете, что с того самого дня, как вы в первый раз приехали в Отрадное, я полюбила вас, – сказала она, твердо уверенная, что она говорила правду.
– В год вы узнаете себя…
– Целый год! – вдруг сказала Наташа, теперь только поняв то, что свадьба отсрочена на год. – Да отчего ж год? Отчего ж год?… – Князь Андрей стал ей объяснять причины этой отсрочки. Наташа не слушала его.
– И нельзя иначе? – спросила она. Князь Андрей ничего не ответил, но в лице его выразилась невозможность изменить это решение.
– Это ужасно! Нет, это ужасно, ужасно! – вдруг заговорила Наташа и опять зарыдала. – Я умру, дожидаясь года: это нельзя, это ужасно. – Она взглянула в лицо своего жениха и увидала на нем выражение сострадания и недоумения.
– Нет, нет, я всё сделаю, – сказала она, вдруг остановив слезы, – я так счастлива! – Отец и мать вошли в комнату и благословили жениха и невесту.
С этого дня князь Андрей женихом стал ездить к Ростовым.
Обручения не было и никому не было объявлено о помолвке Болконского с Наташей; на этом настоял князь Андрей. Он говорил, что так как он причиной отсрочки, то он и должен нести всю тяжесть ее. Он говорил, что он навеки связал себя своим словом, но что он не хочет связывать Наташу и предоставляет ей полную свободу. Ежели она через полгода почувствует, что она не любит его, она будет в своем праве, ежели откажет ему. Само собою разумеется, что ни родители, ни Наташа не хотели слышать об этом; но князь Андрей настаивал на своем. Князь Андрей бывал каждый день у Ростовых, но не как жених обращался с Наташей: он говорил ей вы и целовал только ее руку. Между князем Андреем и Наташей после дня предложения установились совсем другие чем прежде, близкие, простые отношения. Они как будто до сих пор не знали друг друга. И он и она любили вспоминать о том, как они смотрели друг на друга, когда были еще ничем , теперь оба они чувствовали себя совсем другими существами: тогда притворными, теперь простыми и искренними. Сначала в семействе чувствовалась неловкость в обращении с князем Андреем; он казался человеком из чуждого мира, и Наташа долго приучала домашних к князю Андрею и с гордостью уверяла всех, что он только кажется таким особенным, а что он такой же, как и все, и что она его не боится и что никто не должен бояться его. После нескольких дней, в семействе к нему привыкли и не стесняясь вели при нем прежний образ жизни, в котором он принимал участие. Он про хозяйство умел говорить с графом и про наряды с графиней и Наташей, и про альбомы и канву с Соней. Иногда домашние Ростовы между собою и при князе Андрее удивлялись тому, как всё это случилось и как очевидны были предзнаменования этого: и приезд князя Андрея в Отрадное, и их приезд в Петербург, и сходство между Наташей и князем Андреем, которое заметила няня в первый приезд князя Андрея, и столкновение в 1805 м году между Андреем и Николаем, и еще много других предзнаменований того, что случилось, было замечено домашними.