Лорд Грей

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Лорд Грей

Герб семьи Грей
Период

1445 - настоящее время

Родоначальник:

Эндрю Грей, 1-й барон Грей

Родина

Шотландия

Подданство

Великобритания

Лорд Грей (англ. Lord Gray) — дворянский титул в системе Пэрства Шотландии. Он был создан в 1445 году для шотландского дипломата и политика, сэра Эндрю Грея (ок. 1390—1469). В настоящее время носителем титула является Эндрю Кэмпбелл-Грей, 23-й лорд Грей (род. 1964).





История

Потомок и тёзка сэра Эндрю Грея, 1-го лорда Грея, Эндрю Грей, 7-й лорд Грей (ум. 1663), получил королевский патент на наследование титула, согласно которому, титул лорда Грея должны были унаследовать Уильям Грей, муж его единственной сестры Энн, и его мужские потомки. В случае отсутствия мужских наследников у Уильяма Грея, титул лорда Грея должен был перейти к мужским потомкам его отца сэра Уильяма Грея. В 1663 году Эндрю Грею наследовал его внук, Патрик Грей, 8-й лорд Грей (ум. 1711), сын Уильяма и Энн Грей. В 1707 году Патрик Грей получил королевское разрешение, что титул лорда Грея могут унаследовать Джон Грей, муж его дочери Марджори, и их мужские и женские потомки.

Лорду Грею в 1711 году наследовал его зять Джон Грей, 9-й лорд Грей (ум. 1724). Его правнук, Фрэнсис Грей, 14-й лорд Грей (1765—1842), был шотландским пэром-представителем в Палате лордов с 1812 по 1842 год. Его сын, Джон Грей, 15-й лорд Грей (1798—1867), также заседал в Палате лордов в качестве шотландского пэра-представителя (1842—1867). В 1868 году после смерти бездетного Джона Грея титул унаследовала, согласно патенту 1707 года, его сестра Маделина Грей, 16-я леди Грей (1799—1869). Она не была замужем, и после её смерти титул перешел к её племяннице, Маргарет Мюррей, 17-й леди Грей (1821—1878). После её смерти в 1878 году титул унаследовал её двоюродный брат, Джон Стюарт, 14-й граф Моррей (1816—1895), который стал 18-м лордом Греем. Он был потомком достопочтенной Джин Грей, старшей дочери Джона Грея, 11-го лорда Грея.

В 1895 году после смерти Джона Стюарта титулы графа Морея и лорда Грея были разделены. Титул графа Морея унаследовал его двоюродный брат, Эдмунд Арчибальд Стюарт, 15-й граф Морей (1840—1901). В соответствии с решением Комитета по привилегия Палаты лордов, титул лорда Грея получила Эвелин Смит (1841—1918), дочь леди Джейн Паунден, дочери Фрэнсиса Стюарта, 10-го графа Морея. В 1897 году леди Грей и её муж Джеймс Макларен Смит получили королевскую лицензию на дополнительную фамилию «Грей». В 1919 году после смерти её сына, Джеймса Макларена Стюарта Грея, 20-го лорда Грея (1864—1919), титул перешел к его сестре Этель Эвелин Кэмпбелл (1866—1945), жена Генри Тафнелла Кэмпбелла, которая в 1920 году получила королевское разрешение на дополнительную фамилию «Грей».

По состоянию на 2010 год носителем титула являлся её правнук, Эндрю Кэмпбелл-Грей, 23-й лорд Грей (род. 1964), который сменил своего отца в 2003 году.

Лорды Грей (1445)

См. также

Напишите отзыв о статье "Лорд Грей"

Ссылки

  • Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990
  • [www.leighrayment.com Leigh Rayment’s Peerage Page]
  • [www.thepeerage.com thepeerage.com]

Отрывок, характеризующий Лорд Грей

– То то не отказчик, брюхо отрастил!..
Два длинные мужика говорили свое. Как только Ростов, сопутствуемый Ильиным, Лаврушкой и Алпатычем, подошел к толпе, Карп, заложив пальцы за кушак, слегка улыбаясь, вышел вперед. Дрон, напротив, зашел в задние ряды, и толпа сдвинулась плотнее.
– Эй! кто у вас староста тут? – крикнул Ростов, быстрым шагом подойдя к толпе.
– Староста то? На что вам?.. – спросил Карп. Но не успел он договорить, как шапка слетела с него и голова мотнулась набок от сильного удара.
– Шапки долой, изменники! – крикнул полнокровный голос Ростова. – Где староста? – неистовым голосом кричал он.
– Старосту, старосту кличет… Дрон Захарыч, вас, – послышались кое где торопливо покорные голоса, и шапки стали сниматься с голов.
– Нам бунтовать нельзя, мы порядки блюдем, – проговорил Карп, и несколько голосов сзади в то же мгновенье заговорили вдруг:
– Как старички пороптали, много вас начальства…
– Разговаривать?.. Бунт!.. Разбойники! Изменники! – бессмысленно, не своим голосом завопил Ростов, хватая за юрот Карпа. – Вяжи его, вяжи! – кричал он, хотя некому было вязать его, кроме Лаврушки и Алпатыча.
Лаврушка, однако, подбежал к Карпу и схватил его сзади за руки.
– Прикажете наших из под горы кликнуть? – крикнул он.
Алпатыч обратился к мужикам, вызывая двоих по именам, чтобы вязать Карпа. Мужики покорно вышли из толпы и стали распоясываться.
– Староста где? – кричал Ростов.
Дрон, с нахмуренным и бледным лицом, вышел из толпы.
– Ты староста? Вязать, Лаврушка! – кричал Ростов, как будто и это приказание не могло встретить препятствий. И действительно, еще два мужика стали вязать Дрона, который, как бы помогая им, снял с себя кушан и подал им.
– А вы все слушайте меня, – Ростов обратился к мужикам: – Сейчас марш по домам, и чтобы голоса вашего я не слыхал.
– Что ж, мы никакой обиды не делали. Мы только, значит, по глупости. Только вздор наделали… Я же сказывал, что непорядки, – послышались голоса, упрекавшие друг друга.
– Вот я же вам говорил, – сказал Алпатыч, вступая в свои права. – Нехорошо, ребята!
– Глупость наша, Яков Алпатыч, – отвечали голоса, и толпа тотчас же стала расходиться и рассыпаться по деревне.
Связанных двух мужиков повели на барский двор. Два пьяные мужика шли за ними.
– Эх, посмотрю я на тебя! – говорил один из них, обращаясь к Карпу.
– Разве можно так с господами говорить? Ты думал что?
– Дурак, – подтверждал другой, – право, дурак!
Через два часа подводы стояли на дворе богучаровского дома. Мужики оживленно выносили и укладывали на подводы господские вещи, и Дрон, по желанию княжны Марьи выпущенный из рундука, куда его заперли, стоя на дворе, распоряжался мужиками.
– Ты ее так дурно не клади, – говорил один из мужиков, высокий человек с круглым улыбающимся лицом, принимая из рук горничной шкатулку. – Она ведь тоже денег стоит. Что же ты ее так то вот бросишь или пол веревку – а она потрется. Я так не люблю. А чтоб все честно, по закону было. Вот так то под рогожку, да сенцом прикрой, вот и важно. Любо!
– Ишь книг то, книг, – сказал другой мужик, выносивший библиотечные шкафы князя Андрея. – Ты не цепляй! А грузно, ребята, книги здоровые!
– Да, писали, не гуляли! – значительно подмигнув, сказал высокий круглолицый мужик, указывая на толстые лексиконы, лежавшие сверху.

Ростов, не желая навязывать свое знакомство княжне, не пошел к ней, а остался в деревне, ожидая ее выезда. Дождавшись выезда экипажей княжны Марьи из дома, Ростов сел верхом и до пути, занятого нашими войсками, в двенадцати верстах от Богучарова, верхом провожал ее. В Янкове, на постоялом дворе, он простился с нею почтительно, в первый раз позволив себе поцеловать ее руку.
– Как вам не совестно, – краснея, отвечал он княжне Марье на выражение благодарности за ее спасенье (как она называла его поступок), – каждый становой сделал бы то же. Если бы нам только приходилось воевать с мужиками, мы бы не допустили так далеко неприятеля, – говорил он, стыдясь чего то и стараясь переменить разговор. – Я счастлив только, что имел случай познакомиться с вами. Прощайте, княжна, желаю вам счастия и утешения и желаю встретиться с вами при более счастливых условиях. Ежели вы не хотите заставить краснеть меня, пожалуйста, не благодарите.
Но княжна, если не благодарила более словами, благодарила его всем выражением своего сиявшего благодарностью и нежностью лица. Она не могла верить ему, что ей не за что благодарить его. Напротив, для нее несомненно было то, что ежели бы его не было, то она, наверное, должна была бы погибнуть и от бунтовщиков и от французов; что он, для того чтобы спасти ее, подвергал себя самым очевидным и страшным опасностям; и еще несомненнее было то, что он был человек с высокой и благородной душой, который умел понять ее положение и горе. Его добрые и честные глаза с выступившими на них слезами, в то время как она сама, заплакав, говорила с ним о своей потере, не выходили из ее воображения.
Когда она простилась с ним и осталась одна, княжна Марья вдруг почувствовала в глазах слезы, и тут уж не в первый раз ей представился странный вопрос, любит ли она его?
По дороге дальше к Москве, несмотря на то, что положение княжны было не радостно, Дуняша, ехавшая с ней в карете, не раз замечала, что княжна, высунувшись в окно кареты, чему то радостно и грустно улыбалась.
«Ну что же, ежели бы я и полюбила его? – думала княжна Марья.
Как ни стыдно ей было признаться себе, что она первая полюбила человека, который, может быть, никогда не полюбит ее, она утешала себя мыслью, что никто никогда не узнает этого и что она не будет виновата, ежели будет до конца жизни, никому не говоря о том, любить того, которого она любила в первый и в последний раз.
Иногда она вспоминала его взгляды, его участие, его слова, и ей казалось счастье не невозможным. И тогда то Дуняша замечала, что она, улыбаясь, глядела в окно кареты.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Лорд_Грей&oldid=75794174»