Лорцинг, Альберт

Альберт Лорцинг (нем. Albert Lortzing; 23 октября 1801, Берлин — 21 января 1851, Берлин) — немецкий композитор, актёр, певец и дирижёр, основатель немецкой комической оперы, Шпильопер (Spieloper), немецкой разновидности Опера комик (Opera comique).

Жизнь и творчество

А.Лорцинг родился в семье торговца кожами. Родители его были настолько увлечены театром, что оставили торговлю и стали странствующими актёрами. Мальчик впервые вышел на сцену в возрасте 12 лет, во Фрайбурге. С 1817 года семья выступает в составе труппы Йозефа Деросси в Рейнской провинции — в Кёльне, Бонне, Дюссельдорфе, Ахене, Бармене. Юный Лорцинг играет юных хулиганов, любовников и подобные роли, поёт на сцене тенором. Затем, как будущий профессиональный музыкант и композитор, учится в Берлинской музыкальной академии, в хоре которой он также выступает как тенор.

В 1824 году А.Лорцинг женится на актрисе Розине Регине Алес, родившей ему 11 детей. В 1826 году вступает в масонскую ложу Аахена. Связи с масонским движением композитор поддерживает долгие годы, в связи с чем имел неоднократно неприятности от властей и полиции. С осени 1826 года Лорцинг с женой выступают в придворном театре Детмольда. Здесь он пишет музыку к драме «Дон Жуан и Фауст» эксцентричного поэта Кристиана Дитриха Граббе, с которым у Лорцинга возникает конфликт. Тем не менее он компонирует при постановке спектакля, а также исполняет в нём роль Дон Жуана, а его жена — роль Донны Анны.

С ноября 1833 года Лорцинг с супругой выступают на сцене Городского театра Лейпцига, в труппе которого ещё с 1832 года играют его родители. Здесь же в 1837 году была поставлена его первая комическая опера «Царь и плотник», в которой Лорцинг сам исполнял партию Петра Иванова. В 1839 опера была поставлена в Берлине и имела оглушительный успех. В 1844—1845 годы композитор занимает должность капельмейстера лейпцигского Городского театра, однако вынужден оставить эту должность по болезни (ревматизм). В 1845-47 годах служит капельмейстером в венском театре Theater an der Wien. В 1848 году, во время революционных событий в Австрии, Венгрии, Германии, Франции и Италии, пишет революционную оперу «Регина», в 1849 году — сатирическую оперу «Барчуки Роланда», высмеивающую казарменный дух тогдашней Пруссии. По окончании контракта в Вене актёр выступает на сценах театров Геры и Люнебурга. С 1850 года он снова капельмейстер в новом берлинском Немецком театре. Скончался в бедности, обременённый долгами. На похоронах гроб Лорцинга был покрыт чёрно-красно-золотым флагом Германской революции 1848 года.

Литература

• Enzyklopädie des Wissens, Bd.6, Köln 1990.

Отрывок, характеризующий Лорцинг, Альберт

Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских
гор, защищаясь от превосходного силами неприятеля, и оставить всякую надежду на сообщение с Буксгевденом. Ежели бы Кутузов решился отступать по дороге из Кремса в Ольмюц на соединение с войсками из России, то он рисковал быть предупрежденным на этой дороге французами, перешедшими мост в Вене, и таким образом быть принужденным принять сражение на походе, со всеми тяжестями и обозами, и имея дело с неприятелем, втрое превосходившим его и окружавшим его с двух сторон.
Кутузов избрал этот последний выход.
Французы, как доносил лазутчик, перейдя мост в Вене, усиленным маршем шли на Цнайм, лежавший на пути отступления Кутузова, впереди его более чем на сто верст. Достигнуть Цнайма прежде французов – значило получить большую надежду на спасение армии; дать французам предупредить себя в Цнайме – значило наверное подвергнуть всю армию позору, подобному ульмскому, или общей гибели. Но предупредить французов со всею армией было невозможно. Дорога французов от Вены до Цнайма была короче и лучше, чем дорога русских от Кремса до Цнайма.
В ночь получения известия Кутузов послал четырехтысячный авангард Багратиона направо горами с кремско цнаймской дороги на венско цнаймскую. Багратион должен был пройти без отдыха этот переход, остановиться лицом к Вене и задом к Цнайму, и ежели бы ему удалось предупредить французов, то он должен был задерживать их, сколько мог. Сам же Кутузов со всеми тяжестями тронулся к Цнайму.
Пройдя с голодными, разутыми солдатами, без дороги, по горам, в бурную ночь сорок пять верст, растеряв третью часть отсталыми, Багратион вышел в Голлабрун на венско цнаймскую дорогу несколькими часами прежде французов, подходивших к Голлабруну из Вены. Кутузову надо было итти еще целые сутки с своими обозами, чтобы достигнуть Цнайма, и потому, чтобы спасти армию, Багратион должен был с четырьмя тысячами голодных, измученных солдат удерживать в продолжение суток всю неприятельскую армию, встретившуюся с ним в Голлабруне, что было, очевидно, невозможно. Но странная судьба сделала невозможное возможным. Успех того обмана, который без боя отдал венский мост в руки французов, побудил Мюрата пытаться обмануть так же и Кутузова. Мюрат, встретив слабый отряд Багратиона на цнаймской дороге, подумал, что это была вся армия Кутузова. Чтобы несомненно раздавить эту армию, он поджидал отставшие по дороге из Вены войска и с этою целью предложил перемирие на три дня, с условием, чтобы те и другие войска не изменяли своих положений и не трогались с места. Мюрат уверял, что уже идут переговоры о мире и что потому, избегая бесполезного пролития крови, он предлагает перемирие. Австрийский генерал граф Ностиц, стоявший на аванпостах, поверил словам парламентера Мюрата и отступил, открыв отряд Багратиона. Другой парламентер поехал в русскую цепь объявить то же известие о мирных переговорах и предложить перемирие русским войскам на три дня. Багратион отвечал, что он не может принимать или не принимать перемирия, и с донесением о сделанном ему предложении послал к Кутузову своего адъютанта.