Лохос
Лохос (др.-греч. λόχος) — название военного подразделений пехотинцев в античных армиях. В современном греческом языке «лохос» обозначает роту[1]. Начальник лохоса назывался лохаг (капитан), имел под командой 4 пентикостеров («пятидесятников»[2]) и 16 эномотархов.
У лакедемонян лохосом называлось подразделение численностью 512 человек, делившееся на 4 пентикостии (128 человек) и на 16 эномотий (4 человека по фронту и 8 в глубину = 32 человека). Каждый из округов (мора) выставлял 4 лохоса, из них 2 из людей вполне боеспособных (как бы действующие) и 2 — из самых молодых и престарелых граждан, предназначавшихся преимущественно для обороны городов (как бы резервные). Если в поход выступал сам полемарх, начальник моры, то он командовал лохосом 1-го призыва, a лохаг становился его помощником. Конный лохос состоял из 300 всадников.
В греческих наемных дружинах лохос состоял из 100 человек[3]. Группа лохосов образовывала фалангу.
У македонян лохосом назывался один ряд в 16 человек глубиной. Передний его человек (лохаг) начальствовал лохосом, a задний (ураг) наблюдал за порядком. Лохос делился в глубину на 2 димирии и на 4 эномотии (по 4 человека).
У карфагенян лохос представлял особый отряд при особе полководца, из знатнейших нубийцев, под названием священного лохоса. Такой же лохос встречается y фиванцев в IV в. до нашей эры.
Напишите отзыв о статье "Лохос"
Примечания
- ↑ См. Греческая рота интербригад имени Ригаса Фереоса: греч. Ελληνικός λόχος Ρήγας Φεραίος
- ↑ Ср. Пятидесятница: греч. Πεντηκοστή
- ↑ Анабасис Кира, кн. IV, гл VII, 10
Источники
- Военная энциклопедия / Под ред. В. Ф. Новицкого и др. — СПб.: т-во И. В. Сытина, 1911—1915.
- Кн. H. С. Голицын, Всеобщая воен. история древн. времен, Спб., 1872
- Н. Н. Сухотин, История воен. искусства, лекции, читанные в академии генерального штаба, Спб., 1881.
Отрывок, характеризующий Лохос
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
