Лощилов, Игорь Евгеньевич
Поделись знанием:
Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
| Игорь Евгеньевич Лощилов | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Страна: | |
| Научная сфера: | |
| Известен как: |
исследователь русского авангарда |
| Награды и премии: |
Международная отметина имени отца русского футуризма Давида Бурлюка |
И́горь Евге́ньевич Лощи́лов (р. 13 января 1965, Новосибирск) — российский литературовед. Исследователь русского авангарда.
Содержание
Биография
Игорь Лощилов родился 13 января 1965 года в Новосибирске[1].
В 1987 году окончил факультет русского языка и литературы Новосибирского государственного педагогического института[2].
В 1991—1995 годах учился в аспирантуре при Институте филологии Объединенного института истории, филологии и философии (ОИИФФ СО РАН) по специальности «10.01.01 — Русская литература». В 1996—1997 годах работал над диссертацией на соискание ученой степени Ph. D. по грантам CIMO (The Centre for International Mobility, Финляндия) и университета города Хельсинки. В 1997 году по итогам защиты диссертации на гуманитарном факультете Университета города Йоенсуу (Финляндия) Игорю Лощилову присвоена ученая степень Doctor of Philosophy in Russian с оценкой magna cum laude approbatur (нострифицирована ВАК РФ как степень кандидата филологических наук)[3].
С 1988 года работает в Новосибирском государственном педагогическом университете (НГПУ, ранее Новосибирский государственный педагогический институт). В настоящее время — старший научный сотрудник Сектора литературоведения Института филологии СО РАН, доцент кафедры русской литературы и теории литературы ФГБОУ ВПО НГПУ Институт филологии, массовой информации и психологии[3].
Участник научных конференций и коллоквиумов в Москве, Санкт-Петербурге, Новосибирске, Астрахани, Кемерово, Смоленске, Саратове, Томске, Иркутске, Барнауле, Великом Новгороде; Тампере, Турку, Хельсинки и Йоенсуу (Финляндия), Бока Ратоне, Нью-Йорке и Стэнфорде (США), Белграде (Сербия), Париже, Лионе (Франция), Гронингене (Нидерланды), Риме (Италия), Женеве (Швейцария)[3].
Научная деятельность
Сфера научных интересов: русский авангард, сибирская литература (XX век), Николай Заболоцкий, Велимир Хлебников, Антон Сорокин, Пётр Потёмкин, Владимир Державин, Александр Беленсон, Леонид Добычин.
Награды и премии
Библиография
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Проверить на соответствие критериям взвешенности изложения. Возможно, содержание списка трудов нарушает принцип взвешенного изложения, представляя малозначимые мнения и факты так же, как и более важные, либо уделяет слишком много места описанию какого-то одного аспекта темы в ущерб другим, не менее существенным. Пожалуйста, улучшите её в соответствии с правилами написания статей. На странице обсуждения должны быть подробности.
|
Научные статьи
- Лощилов И. Е. Писатель «Александр Лугин»: К недолгой истории рецепции книги «Джиадэ» // Эпоха «Великого перелома» в истории культуры: Сборник научных статей / под ред. И. Ю. Иванюшиной, И. А. Тарасовой. — Саратов: Издательство Саратовского университета, 2015. — С. 190—200.
- Лощилов И. Е. Говорящий корнеплод: К интерпретации стихотворения Д. И. Хармса «От знаков миг» (1931) // Сюжетология и сюжетография. — 2015. — № 2. — Новосибирск. — С. 167—175. Режим доступа в Сети: [www.philology.nsc.ru/journals/sis/pdf/SS2015-2/18.pdf]
- Лощилов И. Е. Материалы Е. Д. Петряева в архивах Новосибирска // Двенадцатые Петряевские чтения: Материалы Всероссийской научной конференции (Киров, 25 февраля 2016 г.) / Ред.: С. Н. Будашкина [и др.]. — Киров: КОУНБ им. А. И. Герцена, 2016. — С. 9—17.
- Лощилов И. Е. Труды Е. К. Ромодановской о жанре видений и художественный мир Николая Заболоцкого (Некоторые сближения) // Круги времени: В память Елены Константиновны Ромодановской: В 2 т. Т. 2. — М.: Индрик, 2015. — С. 691—710.
- Лощилов И. Е. «Разве на каламбуре, на игре верой можно построить роман?»: О прозе А. Э. Беленсона // Retoryka tekstu artystycznego. Gry semantyczne. Риторика художественного текста. Семантические игры / Pod redakcją Anny Majmieskułow. — Bydgoszcz, 2016. — S. 49—60.
- Лощилов И. Е. Поэмы Николая Заболоцкого: комментарий к утраченному // Текст — комментарий — интерпретация: Межвузовский сборник научных трудов / под ред. Т. И. Печерской. — Новосибирск: Изд-во НГПУ, 2008. — С. 144—159.
- Лощилов И. Е. К «сорокинаде» Всеволода Иванова // Литературно-краеведческие Ивановские чтения: статьи, материалы, сообщения / Новосиб. библ. о-во [и др.]; рук. проекта и сост. Н. И. Левченко; ред. А. Н. Юмина; отв. за вып. О. И. Плотникова. — Новосибирск: Издательство НГОНБ, 2015. — С. 75—80.
- Лощилов И. Е. «Меж тем вверху звезда сияет…»: Заболоцкий и «мироведение» // Quaestio Rossica / Русские исследования (Екатеринбург). — 2015. — № 1. — С. 192—202. Режим доступа в Сети: [elar.urfu.ru/handle/10995/30795].
- Лощилов И. Е., Тименчик Р. Д. Поэт Константин Беседин: муза странствований и путешествий // Русский травелог XVIII—XX веков: Коллективная монография / под ред. Т. И. Печерской. — Новосибирск: Издательство НГПУ, 2015. — С. 629—652.
- Лощилов И. Е. «Пальма в Сибири не водится…»: к сибирским контекстам первой фразы рассказа Всеволода Иванова «Глиняная шуба» // Сибирский филологический журнал. — 2015. — № 3. — С. 58—68. Режим доступа в Сети: [www.philology.nsc.ru/journals/spj/pdf/2015_3/06.pdf].
- Лощилов И. Е. Петр Потемкин в поэмах Велимира Хлебникова «Передо мной варилая вар…» и «Карамора № 2-ой» // Велимир Хлебников и русский авангард. Материалы научной конференции. Великий Новгород, 17—19 октября 2013 г. / сост. Т. В. Игошева. — М.: Азбуковник, 2015. — С. 77—88.
- Лощилов И. Е. К истории работы Николая Заболоцкого над переложением «Слова о полку Игореве»: «ленинградский период» // Альманах «ХХ век»: сб. статей. Вып. 6. / ГЛМ «ХХ век»; сост. Н. Е. Арефьева, Д. А. Суховей. — СПб.: Островитянин, 2014. — С. 144—158.
- Лощилов И. Е., Тыщенко В. П. К гипотетический контекстам «Вишневого сада» // «Учености плоды»: К 70-летию профессора Ю. В. Шатина: Сб. научных трудов / под ред. С. Ю. Корниенко, Н. О. Ласкиной. — Новосибирск: Издательство НГПУ, 2014. — С. 219—254.
- Лощилов И. Е. «Была ему звездная книга ясна…» (Н. А. Заболоцкий и Н. А. Морозов: заметки к теме) // Культура и текст: Научный электронный журнал. — 2014. — № 2 (17). Барнаул. — С. 174—194. Режим доступа в Сети: [www.ct.uni-altai.ru/kultura-i-tekst-2014-217].
- Лощилов И. Е. Антон Сорокин: скандал в провинции // Литературно-художественный авангард в социокультурном пространстве российской провинции: история и современность: Сб. статей участников международной научной конференции (Саратов, 9-11 октября 2008 г.). — Саратов: Издательский центр «Наука», 2008. — С. 381—388.
- Лощилов И. Е. Антон Сорокин: творчество как скандал и скандал как «творчество» // Творчество вне традиционных классификаций гуманитарных наук: Материалы конференции / под ред. Ю. С. Степанова, В. В. Фещенко. — М.-Калуга: ИП Кошелев А. Б. (Издательство «Эйдос»), 2008. — С. 265—282.
- Лощилов И. Е. «…Зато в телесных качествах — нехватка»: О поэтике «соматического эллипсиса» в книге Николая Заболоцкого «Столбцы» // Дискурсы телесности и эротизма в литературе и культуре. Эпоха модернизма: Сб. статей // под ред. Д. Г. Иоффе. — М.: Ладомир, 2008. — С. 300—336.
- Лощилов И. Е. Тридцать три скандала и шестнадцать истерик: Леонид Добычин и Антон Сорокин // Добычинский сборник 6 / под ред. А. Ф. Белоусов, А. И. Станкевич. Даугавпилс, 2008. — Daugavpils: Saule, 2008. — С. 185—204.
- Лощилов И. Е. «Некрасивая девочка» Н. А. Заболоцкого: функция лексической цитаты // Русский язык в школе. — 2008. — No 3. — С. 46—51.
- Лощилов И. Е. XX Плоскость сверхповести Велимира Хлебникова «Зангези» («Горе и смех») и её «развитие» у поэтов ОБЭРИУ (1927—1929) // Велимир Хлебников, будетлянский поэт. Velimir Xlebnikov, poète futurien. Modernitès russes 8. — Lyon: Centre d‘Études Slaves André Lirondelle. Université Jean Moulin Lyon 3. — С. 407—435.
- Лощилов И. Е. О стихотворении Леонида Аронзона «Cонет душе и трупу Н. Заболоцкого» // Leonid Aronzon: Ruckkehr ins Paradies. Wiener Slawistischer Almanach. Bd. 62. — Munchen: Verlag Otto Sagner, 2008. — С. 195—225.
- Igor Loščilov. L. Dobyčin: Izvolite / prevela Nastja Poljak // Književna smotra: Časopis za svjetsku kniževnost. — 2008. Godište XL. — Broj 148 (2). — Zagreb: Hrvatsko folološko društvo, Denona. — S. 47—54.
- Лощилов И. Е. К истории становления корпуса поэтической книги Н. Заболоцкого «Столбцы» // Текстологический временник. Русская литература XX века: Вопросы текстологии и источниковедения. — М.: ИМЛИ РАН, 2009. — С. 244—255.
- Лощилов И. Е. Николай Заболоцкий: три сюжета // Поэтика финала: межвузовский сб. научных трудов / под ред. Т. И. Печерской. — Новосибирск, 2009. — С. 104—126.
- Лощилов И. Е. «Саратовский эпизод» биографии Михаила Касьянова (1927—1932) и его отражение в стихах и прозе // НЭП в истории культуры: от центра к периферии: сб. статей / под ред. И. Ю. Иванюшиной и И. А. Тарасовой. — Саратов, 2010. — С. 314—323.
- Лощилов И. Е. Неизвестные страницы истории поэтической книги Николая Заболоцкого «Столбцы» // Филологические аспекты книгоиздания: Сб. науч. статей / под ред. Т. И. Стексовой. — Новосибирск: СИЦ НГПУ «Гаудеамус», 2010. — С. 52—70.
- Лощилов И. Е. «Мирное житие» Петра Потемкина // «Образ мира, в слове явленный…»: Сборник в честь 70-летия Профессора Ежи Фарыно / red. R. Bobryk, J. Urban, R. Mnich. — Siedlce: Institut Filologii Polskiej i Lingwistyki Stosowanej UP-H w Siedlcach, 2011. — С. 415—426.
- Лощилов И. Е. Заболоцкий и Африка // Slavic Almanac: The South African Journal for Slavic, Central and Eastern European Studies. — 2011. — Vol. 17. — No 2. — Pretoria: University of South Africa: Unisa Press. — P. 170—174.
- Лощилов И. Е. Автобиографическая проза Николая Заболоцкого и проблемы её комментирования // Герценка: Вятские записки. — Вып. 20. — Киров: ОГУК «Кировская ордена Почёта государственная универсальная областная научная библиотека им. А. И. Герцена», 2011. — С. 105—112.
- Лощилов И. Е. «Но амфимакр у нас ещё не наш…»: Из наблюдений над поэтикой книги Виктора Сосноры «Верховный час» // Культура и текст: Культурный смысл и коммуникативные стратегии: Сб. науч. статей к 70-летию Ежи Фарино, известного польского слависта. — Барнаул: АлтГПА, 2011. — С. 241—250.
- Лощилов И. Е. Михаил Иванович Касьянов и его архив; Касьянов М. И. Телега жизни. Гл. I / подгот. текста и примеч. // Герценка: Вятские записки. — Вып. 19. — Киров: ОГУК «Кировская ордена Почёта государственная универсальная областная научная библиотека им. А. И. Герцена». — С. 125—130, 154—156.
- Лощилов И. Е., Букс Н. «Кронштадтская трилогия» Петра Потемкина // Slavic Almanac: The South African Journal for Slavic, Central and Eastern European Studies. — 2011. — Vol. 17. — No 1. — Pretoria: University of South Africa: Unisa Press. — P. 15—28.
- Лощилов И. Е. Минус-прием: три иллюстрации // «Минус-прием»: Вопросы поэтики: межвузовский сб. научных работ / под ред. Н. А. Ермаковой. — Новосибирск: Издательство НГПУ, 2011. — С. 92—124.
- Лощилов И. Е. Застежка Олехновича: предмет как «кафарзис» // Добычинский сборник-7 / под ред. А. Ф. Белоусова и А. И. Станкевича. — Daugavpils: Daugavpils Universitātes Akadēmiskais apgād «Saule», 2011. — С. 95—118.
- Лощилов И. Е. Об «Итальянской записной книжке» Николая Заболоцкого; Николай Заболоцкий. Итальянская записная книжка / подгот. текста и примеч. И. Е. Лощилова // Образы Италии в русской словесности / под ред. О. Б. Лебедевой и Т. И. Печерской. — Томск: Издательство Томского университета, 2011. — С. 584—590.
- Лощилов И. Е. Петр Потемкин и Марина Цветаева: предварительные заметки к теме // Куприяновские чтения-2009: Сборник научных статей и материалов. — Иваново: Издательство «Листос», 2011. — С. 44—54.
- Лощилов И. Е. Детская поэма Петра Потемкина «Боба Сквозняков в деревне» // Детские чтения. Вып. 2. — Екатеринбург: Кабинетный ученый, 2012. — С. 146—162.
- Лощилов И. Е. «Служить живому обновленья чуду…»: О неизданных стихах Владимира Державина // Критика и семиотика. — 2012. — No 17. — С. 296—310.
- Лощилов И. Е. Имя Хлебникова как аргумент в спорах о Заболоцком // Велимир Хлебников в новом тысячелетии. — М.: ИМЛИ РАН, 2012. — С. 253—279.
- Лощилов И. Е. К вопросу об источниках стихотворения Велимира Хлебникова «Море» // Russian Culture in Europe. — Vol. 8: From Medieval Russian Culture to Modernism. Studies in Honor of Ronald Vroon / ed. by L. Fleishman, A. Ospovat, F. Poljakov. — Frankfurt am Main, Berlin, Bern, Bruxelles, New York, Oxford, Wien: Peter Lang, 2012. — P. 227—248.
- Лощилов И. Е. «Большие поэмы» Владимира Державина и поэтика стихотворения А. С. Пушкина «Осень (Отрывок)» // La poesia Russa da Puškin s Brodskij. E ora? Русская поэзия от Пушкина до Бродского. Что дальше? / ideazione e cura di C/ Scandura. — Roma, Edozioni Nuova Cultura, 2012 — P. 35—72.
- Букс Н., Лощилов И. «Париж» Петра Потемкина // Slavic Almanac: The South African Journal for Slavic, Central and Eastern European Studies. — 2012. — Vol. 18. — No 1. — Pretoria: Unisa. P. 34—66.
- Лощилов И. Е. Стихотворение А. С. Пушкина «Осень (Отрывок)» (1833): Вокруг корабля: Три заметки // «Точка, распространяющаяся на все…»: К 90-летию профессора Ю. Н. Чумакова: Сб. научн. трудов / под ред. Т. И. Печерской. — Новосибирск: Издательство НГПУ, 2012. — С. 125—154.
- Лощилов И. Е. Материалы о Н. Заболоцком в домашнем архиве М. Касьянова // Текстологический временник. Русская литература XX века: Вопросы текстологии и источниковедения. — Кн. 2. — М.: ИМЛИ РАН, 2012. — С. 611—669.
- Лощилов И. Е. Владимир Державин: путешествие в «недосягáемое делекó» // Литература путешествий: культурно-семиотические и дискурсивные аспекты / под ред. Т. И. Печерской. — Новосибирск: СИЦ НГПУ «Гаудеамус». — С. 428—465.
- Лощилов И. Е. Поэтика позднего Заболоцкого и массовых литературно-художественный вкус дореволюционного прошлого // Slavic Almanac: The South African Journal for Slavic, Central and Eastern European Studies. — 2013. — Vol. 19. — No 1. — Pretoria: Unisa. — P. 21—34.
- Лощилов Игорь. Петр Потемкин и футуристы: притяжение и отталкивание // 1913. «Слово как таковое»: К юбилейному году русского футуризма. Материалы международной научной конференции (Женева, 10—12 апреля 2013 г.) / Редактор Пётр Казарновский; Составление и научная редакция Жан-Филиппа Жаккара и Анник Морар. — СПб.: Издательство Европейского университета, 2015. — ISBN 978-5-94380-181-5.
Публикации в материалах научных мероприятий
- Лощилов И. Е. К истории текста стихотворения Н. Заболоцкого «Город в степи» // Русская словесность в России и Казахстане: Аспекты интеграции. Материалы международной научно-практической конференции, 15—16 сентября 2011 г. / отв. ред В. И. Габдуллиной. — Барнаул: АлтГПА, 2011. — С. 53—61.
- Лощилов И. Е. Inferno Владимира Державина // Диалог культур: «Итальянский текст» в русской литературе и «русский текст» в итальянской литературе: Материалы международной научной конференции (Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН, 9—11 июня 2011 г.). — М.: «Инфотех», 2013. — С. 63—70.
- Лощилов И. Е. К источникам поэтики позднего Заболоцкого: А. Ф. Мейснер // Заболоцкие чтения: Материалы Всерос. конф. (Киров — Уржум, 6-7 мая 2013 г.) / Киров. ордена Почета гос. универс. обл. науч. б-ка им. А. И. Герцена, МУК «Уржум. ЦБ»; науч. ред. И. Е. Лощилов; редкол.: С. Н. Будашкина [и др.]. — Киров: ИД «Герценка», 2013. — С. 98—104.
- Лощилов И. Е. О шарже Бронислава Малаховского // Заболоцкие чтения: Материалы Всерос. конф. (Киров — Уржум, 6—7 мая 2013 г.) / Киров. ордена Почёта гос. универс. обл. науч. б-ка им. А. И. Герцена, МУК «Уржум. ЦБ»; науч. ред. И. Е. Лощилов; редкол.: С. Н. Будашкина [и др.]. — Киров: ИД «Герценка», 2013. — С. 125—131.
- Лощилов И. Е. О рассказе Николая Заболоцкого «Сережка колбасник» // Заболоцкие чтения: Материалы Всерос. конф. (Киров — Уржум, 6—7 мая 2013 г.) / Киров. ордена Почёта гос. универс. обл. науч. б-ка им. А. И. Герцена, МУК «Уржум. ЦБ»; науч. ред. И. Е. Лощилов; редкол.: С. Н. Будашкина [и др.]. — Киров: ИД «Герценка», 2013. — С. 139—140.
Другие публикации по вопросам профессиональной деятельности
- Лощилов И. Е. [Сост., подгот. текста, вступ. статья, коммент.] Заболоцкий Н. А. Метаморфозы. — М.: ОГИ, 2014. — 954 с.
- Лощилов И. Е. [Публ., подгот. текста и послесловие] Олейников Н. М. Стихи // Звезда. — 2008. — No 6. — СПб: ЗАО Журнал «Звезда». — С. 152—157.
- Лощилов И. Е. «Игра на гранях языка»: Николай Заболоцкий и его критики // Н. А. Заболоцкий: pro et contra / вступ. ст. И. Е. Лощилова; сост., коммент. Т. В. Игошевой и И. Е. Лощилова. — СПб.: РХГА, 2010 (Серия «Русский путь»). — С. 7—32.
- Лощилов И. Е. О «венерологических поэмах» Михаила Касьянова и об их авторе // Касьянов М. И. Венерологические поэмы / подгот. текста, предисл., коммент. И. Лощилова. — Madrid: Ediciones del Hebreo Errante, 2010. — С. 5—24.
- Заболоцкий Н. Итальянская записная книжка / подгот. текста и примеч. И. Е. Лощилова // Образы Италии в русской словесности / под ред. О. Б. Лебедевой и Т. И. Печерской. — Томск: Издательство Томского университета, 2011. — С. 591—646.
- Лощилов И. Е. О неизданных стихах Николая Заболоцкого // Новый мир. — 2012. — No 6. — С. 147—153.
- Лощилов И. Е., Букс Н. [Вступ. статья, подгот. текста и примеч. к: Потемкин П. П. Из «Записок фланера»] // Нева. — 2011. — No 9. — С. 167—187.
- Лощилов И. Е., Галеев И. И. Стихотворение Николая Заболоцкого «Дума» (1926): текст и контексты // Новый мир. — 2013. — No 6. — С. 153—159.
- Лощилов И. Е. [Комментарии] // Заболоцкий Н. А. Поэмы. — М.: Прогресс-Плеяда, 2012. — С. 245—387.
- Лощилов И. Е. [Подгот. текста, вступ. статья, примеч.] Заболоцкий Н. А. Лагерные письма // Рубеж: Тихоокеанский альманах. — Вып. 12. — Владивосток: Рубеж. — С. 240—300.
- Лощилов И. Е. Петр Соколов и Николай Заболоцкий // Петр Иванович Соколов. (1892—1937): Материалы к биографии. Живопись. Графика. Сценография / сост. И. И. Гапеев. М.: Галеев Галерея, 2013. С. 138—146.
Напишите отзыв о статье "Лощилов, Игорь Евгеньевич"
Примечания
- ↑ [www.rulit.me/authors/loshchilov-igor Лощилов Игорь]. RuLit. Проверено 27 марта 2016.
- ↑ [avantgarde.narod.ru/autors/il.htm Игорь Евгеньевич Лощилов]. Поэзия авангарда. Проверено 27 марта 2016.
- ↑ 1 2 3 [www.philology.nsc.ru/departments/literaturoved/people/loschilov.php Лощилов Игорь Евгеньевич]. Институт филологии СО РАН. Проверено 27 марта 2016.
- ↑ [www.litkarta.ru/projects/otmetina/about/ Международная отметина имени отца русского футуризма Давида Бурлюка]. Новая литературная карта России. Проверено 27 марта 2016.
Литература
- Лощилов Игорь Евгеньевич // Кто есть кто в российском литературоведении: Биобиблиографический словарь-справочник / РАН, ИНИОН, Центр гуманитарный научно-информационных исследований, Отдел литературоведения; Главный редактор Николюкин А. Н.; Научный редактор Ревякина А. А.; Ответственный секретарь Соколова Е. В.; Составители: Кравченко Т. Н., Михайлова О. В., Петрова Т. Г., Ревякина А. А.. — М.: ИНИОН РАН, 2011. — С. 206. — ISBN 978-5-248-00591-8.
Ссылки
- [www.philology.nsc.ru/departments/literaturoved/people/loschilov.php Лощилов Игорь Евгеньевич]. Институт филологии СО РАН. Проверено 27 марта 2016.
- [www.rulit.me/authors/loshchilov-igor Лощилов Игорь]. RuLit. Проверено 27 марта 2016.
- [avantgarde.narod.ru/autors/il.htm Игорь Евгеньевич Лощилов]. Поэзия авангарда. Проверено 27 марта 2016.
Отрывок, характеризующий Лощилов, Игорь Евгеньевич
– Ah! je vous croyais chez vous, [Ах, я думала, вы у себя,] – сказала она, почему то краснея и опуская глаза.Князь Андрей строго посмотрел на нее. На лице князя Андрея вдруг выразилось озлобление. Он ничего не сказал ей, но посмотрел на ее лоб и волосы, не глядя в глаза, так презрительно, что француженка покраснела и ушла, ничего не сказав.
Когда он подошел к комнате сестры, княгиня уже проснулась, и ее веселый голосок, торопивший одно слово за другим, послышался из отворенной двери. Она говорила, как будто после долгого воздержания ей хотелось вознаградить потерянное время.
– Non, mais figurez vous, la vieille comtesse Zouboff avec de fausses boucles et la bouche pleine de fausses dents, comme si elle voulait defier les annees… [Нет, представьте себе, старая графиня Зубова, с фальшивыми локонами, с фальшивыми зубами, как будто издеваясь над годами…] Xa, xa, xa, Marieie!
Точно ту же фразу о графине Зубовой и тот же смех уже раз пять слышал при посторонних князь Андрей от своей жены.
Он тихо вошел в комнату. Княгиня, толстенькая, румяная, с работой в руках, сидела на кресле и без умолку говорила, перебирая петербургские воспоминания и даже фразы. Князь Андрей подошел, погладил ее по голове и спросил, отдохнула ли она от дороги. Она ответила и продолжала тот же разговор.
Коляска шестериком стояла у подъезда. На дворе была темная осенняя ночь. Кучер не видел дышла коляски. На крыльце суетились люди с фонарями. Огромный дом горел огнями сквозь свои большие окна. В передней толпились дворовые, желавшие проститься с молодым князем; в зале стояли все домашние: Михаил Иванович, m lle Bourienne, княжна Марья и княгиня.
Князь Андрей был позван в кабинет к отцу, который с глазу на глаз хотел проститься с ним. Все ждали их выхода.
Когда князь Андрей вошел в кабинет, старый князь в стариковских очках и в своем белом халате, в котором он никого не принимал, кроме сына, сидел за столом и писал. Он оглянулся.
– Едешь? – И он опять стал писать.
– Пришел проститься.
– Целуй сюда, – он показал щеку, – спасибо, спасибо!
– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.
– Ну, батюшка Михайло Митрич, – обратился он к одному батальонному командиру (батальонный командир улыбаясь подался вперед; видно было, что они были счастливы), – досталось на орехи нынче ночью. Однако, кажется, ничего, полк не из дурных… А?
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Категории:
- Родившиеся 13 января
- Родившиеся в 1965 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Новосибирске
- Учёные по алфавиту
- Выпускники НГПУ
- Литературоведы России
- Исследователи русского авангарда
- Хармсоведы
- Заболоцковеды
- Писатели по алфавиту
- Поэты России
- Русские поэты
- Писатели России по алфавиту
- Писатели России XX века
- Писатели России XXI века
- Русские писатели XX века
- Русские писатели XXI века
- Русские писатели по алфавиту
- Лауреаты Международной отметины имени отца русского футуризма Давида Бурлюка
