Лубана
Город
Показать/скрыть карты
|
Лу́бана (латыш. Lubāna ) — административный центр Лубанского края Латвии.
Расположен к северо-востоку от Мадоны на реке Айвиексте. Статус города с 1992 года. Население — 1934 человека, из которых русских около 50 человек, остальные — латыши.
В городе находится лютеранская церковь, построенная в 1868—1972, а также католическая церковь, детский сад и школа.
Транспорт
Автодороги
К Лубане подходят региональные автодороги P82 Яункалснава — Лубана и P83 Лубана — Дзелзава.
Среди местных автодорог следует отметить V842 Лубана — Упатниеки.
Междугородное автобусное сообщение
Основные маршруты Лубана — Мадона — Рига; Лубана — Балвы.
Напишите отзыв о статье "Лубана"
Примечания
- ↑ [www.pmlp.gov.lv/lv/statistika/dokuments/2011/ISPV_Pasvaldibas_iedzivotaju_skaits_pagasti.pdf Численность жителей в самоуправлениях. 01.01.2011] (латыш.)
- ↑ [www.pasts.lv/lv/uzzinas/Indeksu_gramata/novadi/Novadi_aprilis_2011.xls Книга почтовых индексов Латвии] - апрель 2011 (латыш.)
- ↑ [www.csb.gov.lv/node/29893/list/0/0 Классификатор административных территорий и территориальных единиц Латвии] - 16 февраля 2011 (латыш.)
Ссылки
- [www.lubana.lv Официальный сайт Лубанского края] (латыш.)
- [www.mesta.lv/index.php?p=11&id=8076 Информация о Лубане на туристическом портале mesta.lv] (рус.)
- [vietvardi.lgia.gov.lv/vv/to_www_obj.objekts?p_id=58907 Информация о Лубане в топонимической базе данных] (латыш.)
|
Это заготовка статьи по географии Латвии. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
| ||||||||||
Отрывок, характеризующий Лубана
Петя, сам себя не помня, стиснув зубы и зверски выкатив глаза, бросился вперед, работая локтями и крича «ура!», как будто он готов был и себя и всех убить в эту минуту, но с боков его лезли точно такие же зверские лица с такими же криками «ура!».«Так вот что такое государь! – думал Петя. – Нет, нельзя мне самому подать ему прошение, это слишком смело!Несмотря на то, он все так же отчаянно пробивался вперед, и из за спин передних ему мелькнуло пустое пространство с устланным красным сукном ходом; но в это время толпа заколебалась назад (спереди полицейские отталкивали надвинувшихся слишком близко к шествию; государь проходил из дворца в Успенский собор), и Петя неожиданно получил в бок такой удар по ребрам и так был придавлен, что вдруг в глазах его все помутилось и он потерял сознание. Когда он пришел в себя, какое то духовное лицо, с пучком седевших волос назади, в потертой синей рясе, вероятно, дьячок, одной рукой держал его под мышку, другой охранял от напиравшей толпы.
– Барчонка задавили! – говорил дьячок. – Что ж так!.. легче… задавили, задавили!
Государь прошел в Успенский собор. Толпа опять разровнялась, и дьячок вывел Петю, бледного и не дышащего, к царь пушке. Несколько лиц пожалели Петю, и вдруг вся толпа обратилась к нему, и уже вокруг него произошла давка. Те, которые стояли ближе, услуживали ему, расстегивали его сюртучок, усаживали на возвышение пушки и укоряли кого то, – тех, кто раздавил его.
– Этак до смерти раздавить можно. Что же это! Душегубство делать! Вишь, сердечный, как скатерть белый стал, – говорили голоса.
Петя скоро опомнился, краска вернулась ему в лицо, боль прошла, и за эту временную неприятность он получил место на пушке, с которой он надеялся увидать долженствующего пройти назад государя. Петя уже не думал теперь о подаче прошения. Уже только ему бы увидать его – и то он бы считал себя счастливым!
Во время службы в Успенском соборе – соединенного молебствия по случаю приезда государя и благодарственной молитвы за заключение мира с турками – толпа пораспространилась; появились покрикивающие продавцы квасу, пряников, мака, до которого был особенно охотник Петя, и послышались обыкновенные разговоры. Одна купчиха показывала свою разорванную шаль и сообщала, как дорого она была куплена; другая говорила, что нынче все шелковые материи дороги стали. Дьячок, спаситель Пети, разговаривал с чиновником о том, кто и кто служит нынче с преосвященным. Дьячок несколько раз повторял слово соборне, которого не понимал Петя. Два молодые мещанина шутили с дворовыми девушками, грызущими орехи. Все эти разговоры, в особенности шуточки с девушками, для Пети в его возрасте имевшие особенную привлекательность, все эти разговоры теперь не занимали Петю; ou сидел на своем возвышении пушки, все так же волнуясь при мысли о государе и о своей любви к нему. Совпадение чувства боли и страха, когда его сдавили, с чувством восторга еще более усилило в нем сознание важности этой минуты.
