Лужица

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Лузация»)
Перейти к: навигация, поиск

Лу́жица, Ла́узиц (также Лужицкая Сербия; нем. Lausitz, в.-луж. Łužica, н.-луж. Łužyca, польск. Łużyce, чеш. Lužice) — регион, расположенный на территории немецких земель Саксония и Бранденбург и юго-западной Польши (Нижнесилезское воеводство). Столица области — город Будышин (Баутцен).

На Лужице наряду с немцами живёт малая славянская народность — лужичане. 40 тыс. лужичан проживают в Верхней Лужице (земля Саксония) и 20 тыс. — в Нижней Лужице (земля Бранденбург). Говорят лужичане на лужицких языках, все владеют немецким.





История

Следы своего пребывания в Лужице оставили кельтские племена, которые позже сменили племена восточногерманские. Во время переселения народов эту территорию заняли славянские племена, называемые полабами. Потомками некоторых из этих племен являются сегодняшние лужичане[1].

В 623658 годах Лужица входила в состав славянского государства Само — древнейшего из известных на сегодняшний день славянских государственных образований. С VII пo VIII века на территории Лужицы существовали племенные объединения, управлявшиеся родовыми вождями. Одним из них был Милидух — «король» сербо-лужицких племен, в 806 году воевавший с франками. В IX веке (вплоть до 907 года) входила в состав Великоморавского государства.

В 963 году Лужица была завоевана Геро I графом Саксонской Восточной Марки. В 965 году она стала самостоятельной Лужицкой маркой или Маркграфством Лаузитц (Mark Lausitz, Markgrafschaft Lausitz).

С 1002 года польский князь Болеслав I Храбрый неоднократно захватывал Лужицкую марку, а 30 января 1018 года по Баутценскому (Будишинскому) миру с королём Германии и императором Священной Римской империи Генрихом II Болеслав Храбрый присоединил Лужицу к Польше.

В 1031—1032 годах Лужица была возвращена Германии и вошла в состав Маркграфства Мейсен.

В 1367 году Лужицкая марка была продана королю Чехии и Германии и императору Священной Римской империи Карлу IV из рода Люксембургов. Тогда она стала автономной территорией в составе Королевства Богемия (Чехии). В составе Богемии Лужица оставалась до Пражского мира 1635 года.

В 16351815 годах Лужица была частью Саксонии, а потом частью Пруссии (северная часть после раздела Саксонии в 1815). Немецкая экспансия, существовавшая с XII века, прежде всего в горах и малозаселенных районах, стала причиной того, что славяне с XIII века стали в этом регионе меньшинством.

В 1815 году в рамках административной реформы прусского государства часть Лужицы была присоединена к новообразованной Provinz Schlesien. С 1871 года подчинена объединенной Германией. В 1919 году делегация лужичан присутствовала на работе версальской конференции, где договаривалась о создании общего с чехами государства. Однако лужичане не были допущены к голосованию.

После повторного объединения Германии 3 октября 1990 года лужичане боролись за приобретение статуса административной единицы автономии, однако федеральные власти не дали на это согласия и произошёл новый раздел между Саксонией и Бранденбургом. Тем не менее, лужичане пользуются привилегиями национальных меньшинств — владеют собственными школами и культурными организациями, а надписи на местных вывесках двуязычны.

Гимн Лужицы

Основная статья: Гимн лужицких сербов

Нижнелужицкий язык


Rědna Łužyca

Верхнелужицкий язык


Rjana Łužica

Rědna Łužyca,
spšawna, pśijazna,
mojich serbskich woścow kraj,
mojich glucnych myslow raj,
swěte su mě twoje strony.

Cas ty pśichodny,
zakwiś radostny!
Och, gab muže stanuli,
za swoj narod źěłali,
godne nimjer wobspomnjeśa!

Rjana Łužica,
sprawna přećelna,
mojich serbskich wótcow kraj,
mojich zbóžnych sonow raj,
swjate su mi twoje hona!

Časo přichodny,
zakćěj radostny!
Ow, zo bychu z twojeho
klina wušli mužojo,
hódni wěčnoh wopomnjeća!

См. также

Напишите отзыв о статье "Лужица"

Литература

Ссылки

  • [www.rastko.org.yu/rastko-lu/ Projekat Rastko — Luzica]  (серб.)
  • [luzicane.narod.ru/ Общество дружбы россиян с лужичанами в ФРГ]
  • [crimeanhymn.narod.ru/lausitz/hmnac.mp3 Гимн Лужицы в исполнении хора (MP3)]

Примечания

  1. Лузация // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Лужица

Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.